– Кажется, до сих пор я не совсем это понимала, – сглотнув ком в горле, призналась она.

– Что ж, – сказал По, – у денег есть такой эффект. Никогда не беспокоиться о деньгах – привилегия тех, у кого их в избытке. Но это и опасно тоже. – Он сел и подобрал под себя ноги. – Что случилось?

– Не знаю, – прошептала Биттерблу.

Он посидел молча, обдумывая ее ответ.

– Короны я у тебя не вижу, – добавила она.

– В лавке ее нет. Саф передал корону прихвостням барыги с черного рынка по прозвищу Пугач. Говорят, Пугач живет где-то в пещере, если я правильно его прочел.

– Моя корона уже на черном рынке? – воскликнула Биттерблу. – Как же нам теперь спасти его от суда?

– У меня создалось впечатление, что Пугач держит корону у себя только для сохранности, Светлячок. Быть может, нам еще удастся ее вернуть. Отчаиваться рано. Я займусь Сафом, умаслю его приглашением на встречу Совета или еще чем-нибудь в этом роде. Знаешь, когда я уходил, он встал на колени, поцеловал мне руку и пожелал добрых снов. И это после того, как я обвинил его в хищении королевского имущества.

– Как тебе повезло, что он ненавидит только монсийскую знать, – сказала она с горечью.

– Он бы и меня возненавидел, если бы я разбил ему сердце, – тихо заметил По.

Она подняла лицо:

– Значит, я разбила ему сердце, По? Это в самом деле так?

– Светлячок, об этом тебе следует спросить его.

Тут Биттерблу заметила, что По дрожит. Больше того, приглядевшись внимательней, она увидела, что глаза его горят диковатым, мучительным огнем. Протянув руку, она коснулась его щеки:

– По! Ты весь горишь! Тебе нехорошо?

– Если честно, мне в нутро будто свинец залили, – ответил он. – Думаешь, у меня лихорадка? Это бы объяснило, почему я упал.

– Ты упал?

– Понимаешь, когда меня лихорадит, Дар искривляет все вокруг. Без зрения бывает трудно сориентироваться. – Он сонно пощупал голову. – Кажется, я падал несколько раз.

– Ты болен, – взволнованно сказала она, поднимаясь, – а я дважды отсылала тебя под дождь; это из-за меня ты падал. Пойдем, отведу тебя в твои покои.

– Хильда пытается найти связь между моей слепотой и тем возмутительным фактом, что мы с Катсой до сих пор не завели детей, – сообщил он невпопад.

– Что? Ты о чем? Чепуха какая-то. Ну-ка, вставай.

– Иногда у меня просто сил нет, – добавил По слегка рассеянно, все еще сидя на полу, – слушать мысли других людей. Они такие нелепые. Кстати, Саф не врет про свой Дар, он и вправду его не знает.

«Он столько раз говорил, что никогда не врет. Наверное, мне не хотелось в это верить».

Биттерблу взяла По за руки, резко потянула, налегая всем весом, и кое-как заставила подняться.

– Я провожу тебя до твоих покоев и приведу целительницу. Тебе нужно поспать.

– Ты знала, что Тильда и Брен живут как пара и хотят, чтобы Тедди подарил им дитя? – спросил он, покачнулся и оглядел комнату, щурясь так, словно не мог припомнить, как сюда попал.

Заявление было поразительное. Биттерблу даже не нашлась, что ответить.

– Давай-ка я отведу тебя к Мадлен, – строго сказала она наконец. – Ну же, идем.

К тому времени как Биттерблу вернулась в свои покои, солнечные лучи уже начали блекнуть. Небо было пурпурным, словно глаза Сафа, а в гостиной мерцали лампы, которые Хильда позаботилась засветить. В спальне она зажгла свечи, села на пол у материнского сундука и провела пальцами по резьбе.

Какой же одинокой она себя чувствовала, пытаясь разобраться во всем, что случилось за день. «Мама? Было бы тебе стыдно за меня?»

Смахнув слезу, упавшую на крышку, Биттерблу вдруг пристальней вгляделась в резной узор. Она, конечно, и раньше замечала, что Ашен скопировала некоторые элементы резьбы на вышивку, но никогда не приходило в голову над ними задуматься. Они располагались на крышке аккуратными рядами, не повторяясь. К примеру: звезда, луна, свеча, солнце. Кораблик, раковина, замок, дерево, цветок, принц, принцесса, младенец и так далее. Она глядела на простыни с вышитым кантом уже столько лет, что в точности запомнила, какие именно картинки использовала Ашен.

Осознание медленно просочилось в разум, захлестнуло волной. Не успев сосчитать, она уже знала. И все равно сосчитала, чтобы убедиться.

На сундуке была вырезана сотня разных узоров. Из них мать выбрала для рукоделия ровно столько, сколько букв в алфавите.

Биттерблу смотрела на шифр.

Ключом к шифру был не обычный алфавит. Когда Биттерблу нашла все узоры Ашен на крышке сундука и заменила рисунок в левом верхнем углу, звезду, буквой «А», следующий в ряду – стареющий месяц – буквой «Б», и так далее, а затем сверила полученный символьный алфавит с простынями матери, – получила полную бессмыслицу. Она попыталась начать с картинки в правом нижнем углу и прогнать алфавит в обратную сторону. Потом попробовала двигаться по крышке вверх-вниз, столбцами. Ничего не сработало. Что ж, хорошо; быть может, у шифра есть ключевое слово. Какое слово избрала бы ключом Ашен?

Глубоко вздохнув, Биттерблу вычеркнула повторяющиеся буквы из собственного имени и вооружилась полученным алфавитом. А потом сверила его с узорами на сундуке, опять начав с левого верхнего угла:

Стискивая лежащую на коленях простыню, она проверила алфавит на вышивке Ашен.

Полученное она разделила на слова и фразы, добавила знаки препинания. Там, где Ашен пропустила буквы – видимо, ради краткости, – Биттерблу добавила и их тоже.

«Ара вернулась, хромая.

Она не помнит, пока я ей не покажу. Когда видит, приходит боль, и она кричит.

Перестать ли говорить Аре? Лучше ли ей не знать?

Может, мне следует убивать тех, кого он пометил на смерть? Милосердие это или безумие?»

В тот первый день Хильда, войдя к Биттерблу, нашла ее на полу. Та сидела на горе простыней, обхватив себя руками, и дрожала.

– Ваше величество! – охнула Хильда, опускаясь на колени рядом с ней. – Вам нехорошо?

– У матери была служанка по имени Ара. Она исчезла, – прошептала Биттерблу. – Я помню.

– Ваше величество?

– Она вышивала шифром, Хильда! Мама вышивала шифром. Наверное, пыталась вести записи, которые можно было перечитывать, чтобы вспоминать, где правда. Должно быть, на одну небольшую фразу уходили часы! Вот, помоги мне. Ключ – мое имя. «Б» – это звезда. «И» – стареющий месяц, «Т» – свеча, «Е» – солнце, «Р» – падающая звезда, «Л» – растущий месяц, «У» – кольцо звезд. Мое имя сложено из света! – воскликнула она. – Мама выбрала для букв моего имени символы света. По… – По был болен. – Гиддон точно уехал?