– Он?!

– Нет.

– На!

Федя ударил красавчика в лицо. Вроде бы без особого замаха, вполсилы – но парень стремительно влетел в зал, подбрасывая ноги выше головы и с хрустом что-то там снес.

Мы вбежали следом.

На диване сидел третий черноокий экземпляр, по обе стороны от него расположились две девицы сугубо славянского обличья. Экземпляр обнимал одну девицу за талию, в другой руке у него быль пульт от телевизора.

На стене висела плазменная панель, мощные колонки на стойках яростно изрыгали хохот и визг.

Ну, слава богу! А я-то грешным делом подумал...

Расслабьтесь, ребята – нет тут роты. И даже взвода.

Просто младые джигиты смотрят запись дико популярного в чабанских кругах кавказдюк-шоу «Хачмеди Шлак» и врубили громкость на полную.

– Он?!

– Нет, не он!

Федя с порога прыгнул к третьему экземпляру, выдернул его из девичьего окружения, как морковку из грядки, для разнообразия одел на колено, и – вот же мужлан! – чуть оттащив в сторону, с размаху прислонил лицом к стене.

А стены здесь бетонные.

– Аа-а-а!!! – истошно заорали девицы. – Убивают!!!

Мы метнулись в соседнюю комнату – пусто.

Кухня, туалет, ванная... Да нет, не висел никто на антресолях, не пускал пузыри в сливном бачке, клювиком за перила не цеплялся (балконы отсутствовали) – больше в квартире никого не было.

– За-би-есь... – растерянно пробормотал Федя. – Ну и где оно?

– Пошли, б...дей опросим, – предложил я. – Может, знают чего.

– Почему сразу – «б...дей»?

– Русские девки – с хачами – добровольно. Ну и кто они после этого?

– Ну, в общем – да, согласен...

Мы вернулись в зал.

Мизансцена была неприглядная, но вполне уже привычная: трое джигитов лежали в разных местах, не подавая признаков жизни, а девицы причитали и вопили, бросаясь то к одному, то к другому, и пытаясь привести их в чувство.

Я взял пульт и выключил телевизор.

– А-а-а-а! Вы кто?! Что вам надо?! Ау-ооа-а-аа!!!

По-моему, я напрасно это сделал: девичьи вопли сразу же приобрели особую пронзительность и остроту. Или просто так показалось...

– Эй, б...ди! А ну, заткнулись и быстро ответили на два вопроса, – прокашлявшись, сурово выступил Федя.

– А-а-а!!! Оууу!!!

– Я сказал – «б...ди»! – досадливо возвысил голос Федя. – По команде «б...ди!» – все б...ди квартиры номер... Эээ... Какая квартира?

– 275, – подсказал я, морщась от криков.

– ...Все б...ди квартиры № 275 принимают строевую стойку, поворачиваются сосками в сторону командира и ждут указаний!!!

– А-а-а!!! Ойе-ееу!!!

– Нет, не ждут они твоих указаний. Совсем не ждут. Давай, оттащим их на кухню.

– Думаешь?

– Ага. Там никто не валяется, крови нет. Ты выйдешь, может, удастся поговорить.

– Ладно, давай.

Мы быстро выдворили девиц на кухню. Я заметил, что данное деяние не вызвало особого недовольства – сопротивлялись они, скорее, по инерции, и вопили не громче, чем до сего момента.

Федя вышел и закрыл дверь, я нашарил в посудном шкафу два стакана, налил воды и доверительно сообщил:

– Кавалеры ваши в коме, здесь нас никто не слышит. Так что...

– Убийцы! – неуверенно воскликнула полногрудая пышка, скверно крашенная в «блонди». – Скоты!

– Да-да, и скоты – тоже, но вас, в натуре, никто не слышит. И в данный момент вам ничего не угрожает. Так что имитировать истерику не обязательно. Давайте так: два вопроса, два ответа – разбежались.

Вторая барышня – стройная, со злым взглядом, залпом осушила стакан воды и неожиданно выступила:

– Мы не б...ди! Мы студентки! Знаешь, как живется студенткам?

– Вот только не надо мне рассказывать, каково быть студентом – я сам учился.

– А ты в общаге жил?

– Вообще-то нет, но я примерно в курсе...

– Значит, ни фига ты не знаешь! Москвич наверное, да? А в общаге всем хачи заправляют! Не дашь – выкинут из общаги или изобьют, об учебе можно сразу забыть. Вообще даже убить могут! Легко! А вы сразу – «б...ди»!

– Ну, если что не так – извините...

– «Извините»... Вы кто, вообще, такие?

– А вот это вам – необязательно. Ответьте на два вопроса...

– Да пошел ты! – воскликнула злобноглазая стройняга. – Как эти очнутся – нам что говорить им?! На нас – ни синяков, ни царапин, они же нас на куски порвут! Типа – навели, подставили... Короче, что нам теперь делать?

– Ноги в руки и валить отсюда, пока они не очнулись.

– А потом? Рустам в нашей общаге промышляет – через пару часов примчится на разборки!

– Может, вы их – того... – скромно предложила пышка. – А?

– Дура! – возмутилась стройная. – Тогда вообще убьют!

– Скажете, что эти бандосы – мы то бишь, силком увезли вас за город, отодрали во всех проекциях и выбросили на дорогу, – быстро нашелся я. – Кто такие – понятия не имеете, мы с вами не разговаривали, а только страстно и натужно любили.

– Ну... ничего, пойдет, – одобрила стройная. – А вы их грабить будете?

– Нет.

– Тогда мы у них все деньги заберем, ладно? Типа – вы ограбили.

– Валяйте.

– А вы, вообще, кто такие? – спросила пышка.

– Я уже спрашивала, дура! – сердито напомнила стройная. – Давай, задавай свои вопросы.

– Джигитов трое было?

– Четверо.

– Кто четвертый?

– Рустам. Это он нас сюда привез.

– И где теперь этот Рустам?

– Во двор спустился. К нему друг приехал, на машине – они наверное, анашу курят.

– Почему друг сюда не поднялся?

– Мага запрещает курить в квартире. Тем более анашу.

– Мага?

– Это который в коридоре лежит... Который дверь открывал. Он у них, типа, главный. Спортсмен, не курит, не пьет – и им не дает.

– Ясно. Хороший парень?

– Ну... Ничего, нормальный. Не беспредельничает.

– Понятно. Все, спасибо. Мы уходим.

– Погоди... – озаботилась стройная. – А вы за Рустамом пришли?

– Ну, в общем...

– То есть, вы его сейчас заберете?

– А вот это вам не...

– Так он тогда будет знать, что вы нас не забрали! Ну все – нам пи...!