В кабинет своего шефа Владимира Васина он вошел легко и уверенно, коллеги по-братски обнялись, Васин принял сувениры в пластиковом пакете и, не раскрывая, сунул их в книжный шкаф. Его маленький рост печально контрастировал со статной фигурой резидента, и вообще физиономия у шефа была на редкость уголовная благодаря сверкающему ряду золотых зубов, оспинкам и татуировке. А ведь голова! Ухитрился получить три высших образования и даже написал диссертацию об особенностях работы против США на арабском Востоке. Появился китайский чай — в нем Васин был искусник, умел смешивать и перемешивать разные сорта, — и Осоргин тут же взял быка за рога, выложив на стол фотографии. Васин понял все с полуслова, ничего развивать и пояснять не требовалось, это спущенному сверху партией начальнику разведки приходилось разжевывать все, как малому дитяти, убежденному, что дети рождаются в капусте, и выслушивать соответственно идиотские вопросы.

— Ну и дела! — гоготнул Васин. — Я такого сроду не видел. Это тебе не сраные журнальчики, которые ты не привозишь, хотя я и просил. Сделано профессионально!

Осоргин заметил, что вокруг атташе завязывается неприятная и опасная свистопляска, и единственный выход — тишайшим образом отозвать супругов на родину.

Васин задумался и почесал свою живописную шевелюру.

— Нет, старик, так не пойдет. Отзывать его можно только с санкции ЦК, это же не студент, а военный атташе, номенклатура! Надо собрать побольше материалов. Интересно, что же это за мужик, если его жена. не понимаю! Может, у него тоже отклонения?

— На вид нормальный. Кроме этого сукиного сына Антона у них персидский кот, которого он очень любит. Как-то рассказывал мне, что кот ночью спит с ним на подушке, мурлычет и иногда даже, вообразив себя снова маленьким котенком, сосет ему шею. Он даже засосы показывал, при этом смеялся. Тогда я не придавал этому значения.

— Ну и ну! Странная история, но нужен солидный предлог для отзыва. Без всяких животных. А что, если пригласить Хвата в Москву, кстати, мы скоро организуем в МИДе совещание по проблемам безопасности совколонии. Конечно, военных атташе там не будет, но в принципе почему бы нет? В порядке исключения. Прикроемся некими настораживающими моментами в работе западных спецслужб в Каире, одновременно попросим пройти обычную диспансеризацию. Подключим агентуру нашей военной контрразведки в их поликлинике, все будет о’кей. Проверим его даже на гомосексуализм. у нас есть один гомик, который чувствует своего брата за километр. Дело серьезное, но спешить не будем, зачем губить карьеру честного человека из-за какой-то шлюхи?

Мудрое решение, тише едешь — дальше будешь; медленно идешь — поймаешь обезьяну; семь раз отмерь — один раз отрежь; не тревожь тревоги, пока тревога не тревожит тебя; поспешишь — людей насмешишь.

На конспиративной квартире Смизерс осчастливил Иссама решением Лондона о повышении ему вознаграждения — этот жест прямо увязывался с развитием Иссамом бурного романа с Ниной. Начало было положено приглашением на танго, правда, Иссам не почувствовал безумной тяги к нему, но кто может проникнуть в сердце женщины? Ну как можно не любить красавца араба с черными усиками!

— Мне она не нравится. — жаловался Иссам.

— Перестаньте, вы же восточный мужчина, у вас горячая кровь! — глаза у Смизерса горели, словно он самолично соблазнял Нину.

— О’кей! По данным подслушивания, Хват скоро уезжает на совещание в Москву. Но я хотел бы отдельной компенсации за эту сложную операцию.

— Мы вам только повысили жалованье. как вам не стыдно! За что компенсацию?! Вы же будете получать удовольствие!

— Дорогой Дэвид, удовольствие нельзя получать по приказу, тогда оно превращается в пытку.

— Хорошо, я запрошу Лондон, — сдался Смизерс.

— Вы самый умный, самый порядочный человек, которого я когда-либо встречал, дорогой Дэвид. Я был бы счастлив, если бы вы стали моим братом или отцом. — говорил Иссам, торопясь к выходу.

Проводив его, Дэвид достал миниатюрную бутылочку «Джонни Уокера», явно по недосмотру затесавшуюся в ряды чистопородных молтов, вылил в стаканчик, разбавил водой. Подумал, что он сам никогда бы не смог ни познакомиться на улице с Хватами, ни вести разработку Нины. Познакомиться на улице! Да Смизерс упал бы в обморок или лишился бы дара речи, если бы ему поручили такое дело, однажды он пытался познакомиться на дипломатическом приеме с пресс-секретарем греческого посольства, пышноволосой брюнеткой огромных размеров, нашел в себе силы подойти к ней и представиться, однако пригласить ее на ланч не решился.

Стало грустно, он наугад вытащил еще бутылочку, оказавшуюся двенадцатилетним молтом «Gardhu», его он никогда не пил, где в Шотландии находится этот заводик? На этикетке виднелся грузноватый замок над озером, ах, выбрать бы время и проехаться по Шотландии! «Gardhu», конечно, давал фору «Джонни»: и мягче, и неизъяснимо обаятельнее. выгорит ли все дело с Хватами? Положа руку на сердце, вся эта история с догом по-человечески неприятна. Может ли разведка действовать столь аморально, влезать в личную жизнь, фотографировать, а потом шантажировать? В конце концов, такие методы разлагают самих исполнителей, превращают их в циников, а зачастую и в предателей. Конечно, датские доги красивы, они хорошо украшают интерьер, растянувшись на ковре около камина, а еще лучше смотрятся среди дубов около замка, однако они не идут ни в какое сравнение ни с пойнтерами, ни с сеттерами, особенно ирландскими, еще он ценил чешских усачей, грифонов и веймарских легавых. С черным догом все ясно, а вот насколько надежен Иссам? Зачем выезжал Осоргин? Инструктивное совещание? Личные дела? Пробыл всего лишь три дня и сразу же вылетел обратно.

В это время Осоргин с котом за пазухой и Аркадий Хват, спустивший с поводка Антона, степенно прогуливались по аллеям Замалека.

— Пожалуй, тебе больше не стоит заниматься этим идиотом Ростоу. — Осоргин получил указание вывести Хвата из разработки. — Американцы работают грубо, склонны к провокациям и могут скомпрометировать весь аппарат военного атташе, а не только тебя. Пожалуй, я возьму его на себя, мне уже сам черт не страшен, они знают меня насквозь.

Хват принял это решение с облегчением.

— Я только что получил шифровку с вызовом в Москву на совещание. Правда, не указали, какого рода.

Идиоты, подумал Осоргин, не умеют ничего организовать, делают секреты из чего угодно, а потом удивляются, что люди пугаются и дают деру.

— Мне говорили в Москве об этом, — доверительно сообщил Осоргин. — Рутинное совещание по проблемам безопасности, вызвали туда народ из разных точек, проводить будут наши ребята в рамках МИДа. Так что если у тебя что-то возникнет.

— Спасибо, — улыбнулся Хват и крепко пожал руку резиденту, последний поймал себя на том, что испытывает чувство брезгливости, возможно, это объяснялось приближением Антона, распустившего свой огромный механизм.

Резиденты дружественных разведок крепили свое сотрудничество не только в парке или в «Шератоне»: на сей раз местом встречи был каирский зоопарк, переполненный школьниками, шум там стоял неимоверный, детские выкрики перемешивались с ревом животных и возгласами птиц — тут и беседовать было трудно из-за гама, не то что прослушивать разговор через «жучки».