Утренняя корреспонденция, адресованная боссу, так и лежала нетронутой. Он быстро ее просмотрел и с удовольствием убедился, что Кристоф приглашения в клуб не получал. Так, так! Но ведь патрон тоже числится почетным членом. Почему же его не позвали? Возможно, это и есть знак судьбы? Ведь осталось совсем немного до того момента, когда он, Миль Готлиб, сумеет во весь голос заявить о себе!

В последние месяцы он не терял времени даром. Проклятый ноутбук Даконто и открывающиеся в связи с ним возможности глубоко засели в печенке. Он подсознательно стремился доказать, что в состоянии самостоятельно осуществить грандиозную авантюру, перед которой померкнут даже далеко идущие замыслы Мигана.

Как старый маразматик не понимает, что сам по себе заводной компьютер Даконто – мелочь, железо, недоношенная коробка, напичканная микросхемами. Даже его создатель еще полгода назад предупреждал: главное – создание новейших программ! А великий, гениальный Миган пропустил это замечание мимо ушей.

Понятно, Кристоф не владеет языком программирования и не имеет ни малейшего представления о том, что означает непонятный набор нуликов и единиц, позволяющий компьютеру думать. Но ведь и он, Миль Готлиб, не программист, и тем не менее первым понял, как надо действовать, в каком направлении двигаться. И именно на этом направлении его единственный шанс.

Что ж, у каждого своя миссия на земле! Так что пусть Миган заполняет своими ноутбуками для бедных все меридианы и параллели. Пусть наживает очередные миллиарды и пытается заткнуть за пояс самого Билла Гейтса. Ау него, Миля Готлиба, человека с самого земного дна, иные амбиции! Он вдохнет в «железо» совершенно иную жизнь. И однажды Миган спросит его: «Миль, где ты разыскал шарлатана, подарившего тебе власть над миром?» А он самодовольно усмехнется в ответ и скажет: «Тебе ли не знать, Кристоф, что никто никогда не дарит власть, даже шарлатан?! Ее завоевывают хитростью, везением и иногда умом».

* * *

Семь месяцев назад Готлиб через подставных лиц скупил контрольный пакет акций одной авторитетной в научно-технических кругах компании, которая уже много лет занималась исследованиями в области искусственного интеллекта. Как правило, основную конкурентную борьбу подобные компании ведут на научном поприще, где иные правила игры, чем на фондовой бирже, и где до сих пор можно с удивлением наткнуться на осколки средневекового рыцарского благородства. Так что ими обычно управляют не особенно хваткие менеджеры. Кроме того, их научная деятельность в значительной степени ориентирована на долгосрочный результат и долгие годы не приносит зримого эффекта. Вряд ли пронырливый биржевой игрок рискнет скупать такие акции. В роли акционеров в основном выступают сами научные сотрудники, а большую часть финансирования берет на себя государство. Изучая подходы к компании, а точнее, к одной из ее лабораторий, Готлиб выяснил, что от собственного государства ей манны небесной ждать не приходится. Потеряв в лице Советского Союза главного соперника, правительство практически перестало выделять средства на фундаментальные исследования, тем более с мало предсказуемым результатом.

Миль дотошно все просчитал. Казалось бы, для его целей намного дешевле и проще создать новую лабораторию, чем выкупать уже существующую со всеми ее долгами и заоблачными амбициями. Но Готлибу требовались звонкое имя и авторитет. Чем, собственно, сполна обладала лаборатория с громким именем «Разум и интеллект». Лет тридцать назад ее открытия в области искусственного интеллекта широко обсуждались в прессе, всевозможные гранды сыпались как золотой дождь. Но прорыв в науке и технологиях произошел в стороне от нее. Мир заполонили компактные персональные компьютеры, не столь умные, но весьма эффективные и массовые. Появился Интернет…

Впрочем, Готлиба не особенно заботили былые успехи компании. Она интересовала его прежде всего в качестве прикрытия, чтобы было от чьего имени подписывать договора, подключать специалистов из других областей, не вызывая подозрений в реализации задуманного плана. Решение невольно определил сам Даконто, когда в давнем разговоре на ранчо Мигана невзначай подкинул мысль о том, что сегодня можно достаточно точно рассчитать реакцию человека на раздражение тех или иных центров головного мозга. Но при этом подчеркнул, что подобные эксперименты выходят за рамки высоких технологий и программирования.

Готлиб старательно облазил весь Интернет, пытаясь отыскать что-нибудь близкое теме, но, к своему изумлению, обнаружил, что мировая Сеть не так уж щедра на истинно ценную информацию. Но тем не менее нашел, что искал. Именно этим некогда занималась лаборатория известного биофизика и психолога Роя Содетски.

Тот писал в одной из своих статей:

«Воздействовать на мозг человека, побуждать его к тем или иным решениям и поступкам – это ли не власть, настоящая, безграничная и глубоко запрятанная в самой физиологии человеческого организма. Пользователь запускает программу, и мозг его, сам того не ведая, немедленно оказывается в подчинении чужой воле, которая исподволь заставляет его радоваться, плакать, любить, дружить или воевать, выбирать покупку в супермаркете, бросать бюллетень в урну для голосования или выражать протест на уличной манифестации…»

Готлиба «купило с потрохами» упоминание о пользователе. Он не сомневался, что стоит реализовать свой замысел, как у него появится масса клиентов – политиков, бизнесменов, неудачливых актеров, обманутых мужей, брошенных жен. Они будут толпиться в очередях к нему и умолять о помощи. Кто сегодня не прибегает к сомнительным услугам магов, ведьм и колдунов, даже несмотря на всю призрачность их радужных обещаний?! А тут научные гарантии, почти стопроцентный эффект.

Впрочем, совсем не исключено, что он использует новые возможности не только для примитивного заработка денег. Пожалуй, впервые в жизни Миль снисходительно подумал о деньгах. Власть! Вот что придет ему в руки! Надо только правильно запустить процесс. И поможет ему именно профессор Рой Содетски.

Круг его научных интересов был широк и разнообразен. В свое время активно занимался изучением парапсихологических феноменов и проводил опыты с людьми, обладающими уникальными биофизическими характеристиками. Однако, придя к печальному выводу, что современные научные методы едва ли способны найти объяснение некоторым уникальным проявлениям тонкой человеческой природы, он занялся прикладными проблемами, чем и подкупил Готлиба. В последние годы Содетски глубоко изучал влияние активных внешних раздражителей на отклонения в деятельности человеческого мозга и стал ведущим, уместно даже сказать, выдающимся специалистом в этой области.

Рой, как и Даконто, был настоящим исследователем, увлеченным, честным, волевым. Пытаться его купить не имело смысла, даже приобретя его лабораторию. Оставалась лишь одна возможность «включить» его в процесс – всерьез заинтересовать. Не желая этого признать, Миль пошел по тому же сценарию, что Миган с Даконто, невольно копируя патрона. Он решил сыграть на преданности ученого, готового ради науки согласиться на определенные компромиссы. И в один прекрасный день лаборатория Содетски получила весьма заманчивое предложение от компании «Интеллект и разум» по сотрудничеству в области искусственного моделирования процессов головного мозга. Тематика казалась многообещающей, финансирование более чем щедрым. Готлиб все верно рассчитал – от таких предложений ученые не отказываются.