Баш Челик резко взмыл в небо, и набрав достаточную, по его мнению, высоту, камнем ринулся к гроту. Почти у самого входа, он резко сделал кувырок, и прохрипев ненавидящем плевком: «Сссдохххни»! – Врезался спиной в отвесную скалу, ломая черные крылья и с омерзительным хрустом кроша вылезающие из тела кровавыми пиками ребра. Он решил поставить точку в этом противостоянии, такой вот жуткой концовкой, убив себя и погубив ненавистного врага. Он проиграл бой, но и противник не будет праздновать победу. Все кончено.

Спасло нашего героя от неминуемой смерти чудо, которое можно объяснить только волей богов. Еле заметная, выеденная вездесущей влагой, сочащейся из трещины в скале, и ветрами выемка, неглубокая, но, в то же время, помещавшая в себя Федограна, приняла в себя готовое быть раздавленным тело, смягчив проросшим там мхом удар, и не позволила размазать парня кровавой кашей по камню.

На землю они рухнули одновременно.

Только парень упал, без сознания, тряпичной куклой, раскинув руки и замер, а вот Баш Челик, сделав кувырок, разбитым телом по каменному слону, свалился в ущелье в струях летящей туда же воды ручья, и унеся в своей спине, торчащий в ней меч.

Федогран довольно быстро пришел в себя. Встав на колени, и упираясь руками в землю, он пытался вдохнуть не слушающимися, отбитыми легкими, хотя бы один глоток воздуха. Оглушенный, он не видел, и не слышал, что к нему уже бегут восхищенные подвигом люди гор, и впереди них сгусток мрака, шипящий сорванным голосом:

– Я же говорил, а вы не верили! Он великий воин, он избранник богов!

Слух вернулся вместе с зрением после болезненного первого вздоха, наполнившего грудь. Мир наполнился красками, звуками и болью во всем отбитом теле одновременно. Он поднял удивленные глаза. Перед ним, склонив головы, стоя на одном колене, застыло племя Дивь.

– Вы чего? – Прохрипел он пересушенными губами, пытаясь встать.

В ответ тишина, только склоненные головы, положенные у правых ног копья, и не звука в ответ.

– Они восхищены твоим подвигом. Они не ожидали такой быстрой развязки и не верили в успех. Теперь приносят свои извинения за сомнения, и не поднимутся пока ты их не простишь. Это закон племени. Они очень щепетильны в вопросах чести. Кстати, меня тоже прости, я тоже сомневался в твоей победе, слишком уж сильный противник, этот Баш Челик.

Когда он встал напротив тебя, я подумал, что это конец нашему совместному путешествию. А ты вдруг прыг ему на шею, и «хрясь» – меч по самую рукоять. Красиво получилось, будет что на кромке рассказать… Сказочно красиво. Достойно легенды.

– Заткнись балабол. – Скривился Федогран. – Чего тебя так понесло, вроде раньше не особо разговорчив был? – Дышать было тяжело, и слова давались с трудом. Он повернул голову к застывшим в поклоне воинам. – Я не держу зла на вас, и прощаю. Только встаньте наконец с колен и помогите подняться. Где этот ваш Баш Челик, и мой меч?

Дивь подошли и подхватив его под руки, помогли встать на ватные, не слушающиеся ноги. Ответил за всех смущенный вождь, опустив глаза и подбирая в нерешительности слова.

– Меч вместе с телом великана упал в пропасть. Я немедленно пошлю туда людей на поиски, но для этого понадобится время. Прости воин.

– Нет у меня его, времени этого, у меня один друг умирает, а двое в заложниках. Я пойду так. Вы говорили, что можете провести под горами, надеюсь вы помните про свое обещание? – Он посмотрел на вскинувшихся после его слов, и ставших мгновенно выглядеть обиженными воинов.

– Люди гор никогда не отказываются от своих обещаний. – Гордо вскинул голову вождь. – Твои слова и недоверие обидны для нас.

– Прости, я не хотел, просто навалилось все как-то в последнее время… – Федор не нашел слов, как можно коротко объяснить причины своего состояния. – И еще. Отведите пожалуйста Чепрака обратно в степь. Сейчас он будет мне только помехой, а здесь он пропадет. – Вздохнул он.

– Да, да. – Засуетился Коломрак. – К пещере навьи ведите, нам потом туда возвращаться. Вы же знаете где это находится?..

– Заткнись! – Рявкнул Федор.

– Все исполним, богатырь, все что мы обещали, и все, что ты просил… – Дивь осекся, он увидел то, что заставило его глаза вылезти из орбит.

От солнца отделился, вспыхивающий яркими языками пламени луч, и неторопливо, протуберанцем, опустился на дно ущелья, а через короткое время, показался над краем пропасти с мечем в пылающей жаром сюрреалистической ладони, без руки, сжатой в кулак, на рукояти оружия. Неторопливо, как в замедленной съемке, клинок приблизился к Федограну, и бережно опустился у его ног. Пылающий кулак выставил в верх большой палец, в столь узнаваемом жесте, и луч, с резким хлопком, скрылся в солнце, подмигнувшем одобрительно (как всем показалось), застывшим, с открытыми ртами, людям.

Такого никто еще из них не видел. Сам Ярило, удостоил своего внимания и заботы богатыря. Теперь будет, что петь в былинах. Будет чем хвастаться перед соплеменниками.

Под землю спускались, держа Федограна под мышки, наш герой еле переставлял ноги, а его глаза закрывались на ходу от усталости. Впереди прецессии бежал один из воинов и зажигал давно потухшие факелы, освещавшие путь, их мерцание убаюкивало, а восхищенное шептание идущих следом воинов, делящихся своими впечатлениями от пережитого дня, действовало как колыбельная песня. Как не боролся наш герой с накрывающим его, теплым бархатным одеялом – сном, но тот победил, и юноша повис на руках воинов племени Дивь, опустив подбородок на грудь.

Ему снился дивный сон:

Смеющаяся мама поцеловала его в лоб, и отошла назад, помахав на прощание рукой. Она взяла, появившегося из солнечного света отца, под руку, и уже вместе с ним пошла в расступающееся при приближении небо, по светящейся радугой дорожке, где впереди выплывал из небытия, цветущий майский парк с лавочкой, на которой сидела и целовалась Светка с незнакомым ему парнем.

Родители обернулись, взмахнув на прощание руками, рассмеялись и растаяли в светящимся мареве вместе с парком, а из появившейся на этом месте зари с улыбающимся солнцем, вышли радостные Вул, Бер и Илька, которым махали сидящие на зеленом лугу, и разговаривающие о чем-то Яробуд и Чащун.

А потом все пропало, и он окончательно погрузился в пропасть глубокого, лечебного сна.

Водяной.

Костер потрескивал искрами, приятно согревая спину. Федогран проснулся мгновенно, словно вывалился из плотного пыльного мешка. Затуманенное Морфеем сознание, не сразу восприняло действительность. Вокруг темное звездное небо, с серпом новорожденной луны,