– Недавно развелись? – проницательно осведомилась кадровичка.

– Только что. Собственно, развод еще впереди.

Та понимающе качнула головой, и Елене показалось, что последняя улыбка, которую подарила ей женщина, была более сердечной, чем все предыдущие, вместе взятые.

Ее обещали известить о результатах в конце недели, но Елена чувствовала себя такой окрыленной, как будто ее уже зачислили в штат большого отеля международного класса. Она даже не пыталась анализировать свои перспективы. «Уладилось это, уладится и все прочее!» – храбро сказала она себе, садясь в машину и прикидывая, не стоит ли съездить к сыну за город, чтобы сообщить ему радостную новость. Подумав, женщина все же решила не спешить и обо всем известить Артема, когда администрация утвердит ее кандидатуру.

«Буду работать ночью, отсыпаться днем. Личное время, для себя, у меня будет вечером… Чего еще желать? Начинается новая жизнь, где я снова, как в юности, свободна и ничем не связана! Как я была глупа, когда думала, что со мной уже никогда ничего не случится! Это в тридцать два года?! Ну нет, я еще, можно сказать, и не начинала радоваться жизни!»

По дороге домой Елена заехала в большой супермаркет, чтобы сделать запасы продуктов. В последние дни она совсем перестала заботиться о содержимом холодильника, благо, муж – главный потребитель еды – исчез. Когда она стояла с нагруженной тележкой в очереди перед кассой, в сумке раздался звонок мобильного телефона.

– Кира? – взволнованно произнесла она, узнав голос в трубке. – Вы знаете, что произошло?

– Меня выпустили!

– Вашего отца посадили!

Обе заговорили одновременно и разом остановились, пораженные и испуганные услышанным. Первой опомнилась Елена:

– Вы уже на свободе?!

– Да, только что вышла… – Радость, звучавшая в голосе девушки, заметно померкла. – Значит, его посадили по обвинению в краже драгоценностей?

– Вероятно, так. Журбин ничего вам не сказал на прощание?

– Сказал кое-что… – замялась Кира. – Знаете, мне бы хотелось вас увидеть. Не знаю, что делать… Хочу посоветоваться.

Елене вовсе не хотелось с нею встречаться, но, вспомнив независимый характер девушки, она поняла, что ее желание «посоветоваться» имеет совершенно исключительную ценность. «Видимо, я – единственный человек, которому она, по странному капризу судьбы, доверяет!»

– А какие у вас затруднения, Кира? – спросила она, подталкивая тележку ближе к кассе. – Вас выпустили до суда или…

– С меня сняли обвинение в убийстве! – выпалила девушка, которой явно не терпелось поделиться новостью.

– Вам удалось оправдаться?!

– Меня не могли не оправдать! – с глубоким убеждением произнесла та. – И я с самого начала знала, что так и будет, только один раз нервы сдали. Какая же я была дура, едва не сыграла на руку этому негодяю… Ну, теперь буду умнее. Сниму квартиру, а свою буду сдавать. Потом выгоню тетку из отцовской квартиры и тоже ее сдам. Это же куча денег! Поступлю в институт, я уже решила в какой. Еще увидим, сумею ли я жить своим умом!

– А я-то зачем вам нужна? – спросила Елена, слушавшая эти рассуждения с нарастающей тревогой. Ей чудилось в голосе Киры нечто лихорадочное, оптимизм девушки казался напускным. – Вы все так хорошо продумали!

– Я боюсь снова сорваться, если останусь наедине с теткой, а при вас она не станет скандалить… Мне нужно забрать кое-что из папиной квартиры, свои книги, диски, и все, все! Вчера я нашла там кучу вещей, о которых совсем забыла! И еще… хочу открыть вам один секрет.

Голос Киры зазвучал таинственно, но Елену заинтриговало не это. Ей вдруг очень захотелось увидеть лицо Натальи Павловны, когда они вдвоем явятся к ней. «Она так переживала за племянницу, прожужжала мне все уши на тему, как девочка страдает в заключении и как срочно нужно ее спасать! А сама, что бы о ней ни говорила, всегда сворачивала на негатив. Это уж даже не ложка дегтя в бочке меда, а мед с дегтем пополам, несъедобное сочетание!»

– Хорошо, я поеду с вами! – решила женщина. – Может, вам и вправду лучше не оставаться с теткой наедине. Того гляди, снова швырнете в нее какой-нибудь предмет, да еще и попадете, на беду… Где вы?

– Недалеко от дома, в кафе! – радостно воскликнула Кира. – Обедаю! У меня зверский аппетит после тюрьмы и больницы! Подъезжайте к нам во двор, я тоже буду там!

Они встретились в условленном месте через час, и первым делом Кира указала Елене на ярко-красную машину, припаркованную неподалеку от подъезда, где вчера проходили поминки.

– Узнаете? Ему даже машину переставить не дали, а он ведь полтротуара перекрыл! Соседи эвакуатор могут вызвать!

– Могут, – согласилась женщина, осмотрев неудачно поставленную машину. – Вчера тут была жуткая теснота, видно, втиснул «ниссан» куда пришлось…

– Когда его забрали? – понизив голос, проговорила Кира. – Так тихо, незаметно…

– Сразу после поминок, во дворе.

– А тетка знает?

– Понятия не имею. Не знаю даже, можно ей об этом сказать? – с сомнением произнесла Елена. – А кстати, дома она?

– Наверняка да! – фыркнула девушка. – Держу пари, вылизывает квартиру после гостей. Вы ее не знаете, она такая аккуратистка, у нее все должно сверкать. Девиз: «Я чистюля, а все остальные – свиньи!» Она и отца доставала. Не думайте, что между ними все гладко было! Только он всегда пропадал в командировках, практически тут не жил, все доставалось на мою долю…

Они вошли в подъезд вместе, и при виде их Татьяна Семеновна испустила тихий радостный звук, похожий на голубиное воркование. Обретя дар речи, пожилая женщина бросилась к Кире:

– Деточка, так тебя насовсем отпустили?

– Представьте, тетя Таня, да! – с торжеством ответила та.

– Ну, слава богу, не могу передать, как я рада! Домой идешь? А тетя ждет, знает?

– Думаю, нет! – В голосе девушки звучало ничем не прикрытое злорадное ликование, но простодушная соседка ничего не заметила.

Она метнулась к телефону, стоявшему у нее на столе:

– Так ее надо предупредить, а то сердце схватит от не– ожиданности! И так она мне вчера вечером жаловалась, когда во дворе встретилась…

– Думаю, с сердцем у нее все будет в порядке! – ядовито ответила Кира, направляясь к лифту. – Не звоните, это абсолютно ни к чему!

Вахтерша застыла, провожая взглядом девушку и Елену, пославшую ей неопределенную улыбку. Они молча поднялись на девятый этаж. Лицо Киры было обращено в профиль к Елене, но женщина даже по кончику ее носа видела, что та страшно волнуется. Когда они вышли на площадку, Кира не– ожиданно схватила свою спутницу за руку. Пальцы у девушки были ледяные и заметно подрагивали.

– Не верьте, если тетка начнет говорить обо мне плохо! – тонким, не своим голосом попросила она вдруг.