существа. Из-за смерти предавшего тебя существа. Существа, из-за которого ты стала «изможденной и исхудавшей». Страшно подумать, где Филип всё это время держал Нереиду и чем кормил.

Дора вскочила с кровати.

Она должна увидеть Нереиду.

Она должна показать людям то, что увидела сама.

Придётся ещё раз воспользоваться кодом. Даже, если это будет последнее, что она сделает в жизни.

Март, 42 год н.к.э. 1.0, Артемий

Она была прекрасна!

Артемий только-только переехал наконец на вторую полосу, однако наведаться в ресторан Доры не осмеливался. Да и денег пока ещё не заработал на ресторан… А тут она – на ТиВи. Во всей красе. С двумя златокрылами. И бог с ними, главное – на неё посмотреть. Хоть издалека.

Правда, прежде чем лицезреть мечту, пришлось выслушать предысторию – как Дора вообще на эфир попала?

Про одну златокрылью самку долго рассказывали, что она – то ли убийца, то ли нет. Некий тип с круглой мордой и волосами цвета пыльного асфальта распинался полчаса, доказывая, что таки убийца, и что зря её отдали в Центр по внеземному сотрудничеству, а потом и вовсе доверили сомнительной особе. Это Дора – сомнительная? Да ты на себя посмотри, красавец эдакий. Кругломордый Артемию не понравился. Веяло от него чем-то… тошнотно-противным и до ужаса знакомым одновременно. Даже через экран ТиВи.

Потом появился сотрудник Центра, худой и длинный хлыщ, и принялся оправдываться, что, мол, Центр и не хотел доверять златокрылку сомнительной особе, но у неё имелся особый код, а потому отказать никак не получилось.

Артемий немедленно возгордился. «Моя женщина! Добилась своего!» Пусть и с помощью какого-то там кода. Ну и ладно, пока ещё не совсем моя, но обязательно моей будет. Зря что ли судьба привела их двоих на вторую полосу?

А потом появилась Дора.

У неё отрасли волосы и сама она неуловимо изменилась, но всё же осталась его любимой Дорой. Она говорила о златокрылах, о том, что это – удивительнейшие существа, которые неспособны причинить кому-либо зло. Артемий златокрылов никогда особо не любил, но сейчас очень хотел, чтобы поверили именно Доре, а не Кругломордому.

Да и сам он в последнее время к златокрылам весьма смягчился. Как ни странно – после того, как батя завёл второго златокрыла, самочку. Он ещё и скрывал это от сына почему-то. Вот смешной. Запретит он бате развлекаться, что ли? Желает возиться с инопланетными существами – на здоровье. Главное, что от него с этой темой наконец отстал.

Дора между тем договорила и предложила что-то показать. Златокрылов усадили на помост так, чтобы все их хорошо видели, и могли заглянуть в глаза. Кругломордый Филип вскочил со своего места, заорал что-то о сеансе массового гипноза, но его не стали слушать. Люди любят эксперименты.

Сначала к зверям подошло несколько желающих и по паре минут пялились златокрылу-самцу в глаза. А потом таращили собственные зенки, как будто увидели нечто такое… Как сам Артемий однажды увидел – в парке, когда к нему подошла медноволосая незнакомка и сказала, что он должен помириться с отцом. Потом ещё какую-то чушь несла… Он уже хотел её послать куда подальше, несмотря на то, что смазливая, но тут она заглянула ему в глаза. В самую душу заглянула. И он увидел – сначала себя со стороны, каким пацаном был, как дебильно, по-детски себя вёл. А потом – увидел, куда приведёт и дальнейшее такое поведение. Увидел смерть отца и почему-то вмиг безоговорочно в неё поверил. Долгое время встреча с медноволосой была словно в тумане. Но не так давно он очень отчётливо её вспомнил.

Он до сих пор не знал, кто она и что у них с батей – тот так и не признался – но теперь старался вести себя гораздо осмотрительней и более по-взрослому.

Очередь из желающих посмотреть в глаза златокрылу иссякла, и тогда Дора объявила, что крылатая самочка готова показать всем что-то о смерти хозяйки.

Дорин Пряник накрыл самочку крылом. Дора попросила всех зрителей – и в зале, и у экранов смотреть златокрылке в глаза.

Артемий смотрел. Он толком не понял, что увидел. Самку сначала куда-то несли, потом бросили у окровавленного куска мяса, потом она кричала и металась, и плакала – по-настоящему плакала, билась головой о сидения, стоящие вокруг круглой арены, тоже почему-то смутно знакомой.

А потом всё исчезло, и орал уже кругломордый Филип на экране. Кричал, что всё это ложь, и его подставили. Потом попытался выбежать из зала, но его остановили. И куда-то увели.

Все последующие дни Артемий следил за событиями.

Почему-то судьба Кругломордого стала для него вдруг очень важна. А ведь ещё недавно он даже и о существовании его не знал! Но теперь очень-очень хотел, что бы тот понёс наказание. Артемий не сомневался, что Филип – виновен. Откуда-то пришла уверенность, что именно Кругломордый Гад и убил ту девушку, а потом попытался сделать виноватой златокрылку. К такому же мнению, судя по всему, склонялись и многие другие, включая правоохранителей и прокурора. Однако Кругломордому Гаду какими-то правдами и не правдами удалось доказать, что убили девушку его засбоившие псы-биомехи, к которым она зачем-то пошла сама. Златокрылку принесли без него в надежде, что сможет оживить хозяйку. А он, обезумев от горя утраты, просто с самого начала всё не так понял!

С Филипа сняли обвинения, однако и с грядущих выборов в мировой парламент его сообщество тоже сняли. Ну, хоть как-то гад поплатился!

Однако порадоваться этому факту у Артемия не получалось. Ему постоянно снились дурные сны. В них погибала Дора – страшно погибала, или умирал он сам, или гибли златокрылы и вяли все орхидеи на Земле, а надо всем этим гадко ухмылялся Филип.

Артемий гнал прочь дурные мысли, убеждал себя, что сны – это всего лишь сны. А в его жизни последнее время хватало волнений, так что кошмары – неудивительны. Но всё же муть с души не отступала. И с каждым днём становилось всё страшнее – не за себя. За Дору.

И наконец-то он решился её навестить.

Март, 42 год н.к.э. 1.0, Эдуард

Эдуард проснулся, словно от толчка.

Клиентов днём было мало, а ночью же он, напротив, работал. Поэтому сейчас ушёл из гаража в «вольер», где устроился на лежанке и очень быстро задремал. Однако златокрылов такое положение вещей не устроило. Похоже, они по очереди пинали его башкой, пока не разбудили. Теперь же крылатые красавцы сидели на кровати и смотрели на него