21 августа Роберт Кеннеди поинтересовался у Маккоуна, может ли ЦРУ устроить фиктивное нападение на американскую военную базу в заливе Гуантанамо как предлог для последующего вторжения в Кубу. Маккоун запротестовал. На следующий день он конфиденциально сообщил Джону Кеннеди, что такое вторжение может оказаться фатальной ошибкой. Он впервые предупредил президента, что, по его мнению, Советы могли бы разместить на Кубе баллистические ракеты средней дальности. Если так и произойдет, то внезапная атака со стороны США может спровоцировать военный конфликт с применением ядерного оружия. Он призывал к тому, чтобы поднять общественную тревогу по поводу возможного наличия на Кубе советской ракетной базы. Президент сразу же отверг эту идею, но при этом громко поинтересовался, понадобятся ли партизаны ЦРУ или американские войска, чтобы разрушить стартовые площадки – если таковые вообще существуют. В тот момент никто, кроме Маккоуна, не был в этом убежден.

Беседа продолжилась в Овальном кабинете 22 августа после 18:00, когда к ним еще присоединился Максвелл Тэйлор, генерал, которому Кеннеди доверял больше всего. Прежде чем обсуждать Кубу, президенту хотелось коротко остановиться на двух других тайных операциях. Первая состояла в разработке плана переправки двадцати солдат китайской Националистической армии на материковый Китай в течение ближайшей недели. Вторым был план ЦРУ по подслушиванию членов Вашингтонского пресскорпуса.

«Как у нас ситуация с делом Болдуина?» – спросил президент. За четыре недели до этого Хэнсон Болдуин, репортер «Нью-Йорк таймс» по вопросам национальной безопасности, опубликовал статью о советских бетонных бункерах, предназначенных для защиты стартовых площадок межконтинентальных баллистических ракет. В подробном сообщении Болдуина цитировались выводы, сделанные на основе самых свежих данных национальной разведки.

Президент приказал Маккоуну сформировать внутреннее оперативное подразделение, чтобы остановить утечку правительственных секретов к газетчикам. Этот приказ нарушал устав агентства, который, в частности, запрещает шпионаж внутри страны. Задолго до того, как Никсон создал свое подразделение «сантехников»[21]из ветеранов ЦРУ, чтобы остановить утечки новостей, Кеннеди использовал агентство, чтобы шпионить за американцами.

«ЦРУ полностью согласно… с учреждением этого оперативного подразделения, которое стало бы долговременной группой расследования, подчиняющейся мне», – позднее сказал Маккоун президенту. ЦРУ продолжало наблюдать за Болдуином, четырьмя другими репортерами и их источниками информации с 1962 по 1965 год. Приказав директору Центральной разведки осуществить программу внутреннего наблюдения, Кеннеди создал тем самым прецедент, который захотели потом повторить президенты Джонсон, Никсон и Джордж У. Буш.

На том же совещании в Белом доме его участники наконец возобновили разговор о Кастро. Маккоун сообщил президенту, что за последние семь недель на Кубе пришвартовалось тридцать восемь советских судов. Их грузы «могут содержать детали ракет. Мы точно не знаем». Но в любом случае Советы стремились укрепить кубинский военный потенциал. «Но теперь это уже отдельный вопрос: строят ли они ракетные базы, не так ли?» – спросил президент. «Да нет, – ответил Маккоун, – думаю, эти два вопроса взаимосвязаны. Они, по-видимому, делают и то и другое».

На следующий день Маккоун покинул Вашингтон и отправился в длительное свадебное путешествие. Недавно овдовев, он только что вступил в повторный брак и запланировал поездку в Париж и на юг Франции. «Буду счастлив, если вы мне позвоните, – написал он президенту, – и если вы это сделаете, то я несколько освобожусь от ощущения вины, которое в последнее время беспокоит меня».

Самолет-разведчик U-2 пролетел над Кубой 29 августа. Отснятая пленка была проявлена ночью. 30 августа аналитик ЦРУ склонился над столом с подсветкой и воскликнул: «Нашел стартовую площадку!» Это была ракета класса «земля – воздух», SA-2, то есть такое же советское оружие, с помощью которого U-2 был сбит над территорией СССР. В тот же день еще один U-2 был обнаружен и в советском воздушном пространстве, что нарушило торжественную клятву американцев и вызвало формальный протест из Москвы.

Знание о том, что на Кубе теперь есть ракеты класса «земля – воздух», создало в Белом доме «понятное нежелание или даже робость» проводить новые полеты, отметил позднее Маккоун. Джон Кеннеди приказал генералу Картеру, исполняющему обязанности директора Центральной разведки на период отсутствия Маккоуна, запрятать подальше донесение по поводу зенитных ракет. «Положите это в ящик и наглухо заколотите гвоздями», – сказал президент. Он не мог позволить, чтобы международная напряженность вызвала внутренний политический шум, тем более когда на носу – всего через два месяца – были выборы. Затем, 9 сентября, еще один самолет-шпион U-2 был сбит над Китаем. Теперь эти разведывательные полеты, согласно формулировкам в донесениях ЦРУ, обсуждались в Государственном департаменте и Пентагоне с «всеобщим отвращением или, в лучшем случае, с крайней озабоченностью». Разъяренный Макджордж Банди, подстрекаемый Дином Раском и действуя от имени президента, отменил очередной полет U-2 полет на Кубу и назначил Джеймса К. Ребера, ветерана ЦРУ, главой комитета по воздушной разведке.

«Разве кто-нибудь из тех, кто планирует эти миссии, хочет развязать войну?» – прямо спросил Банди.

11 сентября президент Кеннеди запретил полеты U-2 в кубинском воздушном пространстве. А четыре дня спустя в гавани Мариэль на Кубе произошла выгрузка первых советских ракет средней дальности…

Маккоун, отслеживая ситуацию в штабе ЦРУ через непрерывные телеграммы с Французской Ривьеры, предупреждал ЦРУ по поводу «опасности внезапного нападения» и велел передать эти опасения в Белый дом. Но агентство этого не сделало. По оценкам ЦРУ, на Кубе в данный момент находилось до 10 тысяч советских солдат. На самом деле их было 43 тысячи. Агентство сообщило, что численность кубинских войск составляет около 100 тысяч. Но на самом деле их насчитывалось 275 тысяч. ЦРУ категорически отвергало возможность строительства Советами ядерных объектов на Кубе.

«Создание на кубинской земле группировки советских ядерных ударных сил, которые могут быть использованы против США, несовместимо с советской стратегией», – заключили главные эксперты ЦРУ 19 сентября в Специальной национальной разведсводке. ЦРУ неуверенно заявило: «Сами Советы, по-видимому, все еще сомневаются по поводу своей будущей военной программы для Кубы». Эта оценка являлась пиком ошибочного суждения на протяжении сорока лет, до тех пор пока ЦРУ не проанализировало состояние военного арсенала Ирака.