— Отлично выглядишь, — сказала я, набирая чайник. Вообще-то, выглядел он сногсшибательно.

— Спасибо. У меня сегодня встреча с издателями, это мой единственный костюм. Ты не будешь завтракать? — вдруг спросил он.

Я налила себе чашку чая.

— Никогда не завтракаю. Перехвачу булочку по дороге на работу.

— Ты должна завтракать, Роуз, — заявил он с присущей ему бесцеремонностью. — Вот, — велел он. — Съешь это. — Из тостера выскочил кусочек ржаного хлеба. Он густо намазал его маслом, шлепнул сверху мармелад и протянул мне.

— Спасибо. О, вкуснотища, — промямлила я с полным ртом мягкого хлеба с чудным ореховым вкусом.

— Почему ты не пришла в бар? — внезапно спросил Тео почти обвиняющим тоном.

— Ну, работала допоздна…

— Я не удивлен.

— И… не хотелось мешать сладкой парочке.

Он улыбнулся своей странной кособокой улыбочкой.

— Между нами ничего такого нет, Роуз, — краснея, произнес он. — Мы с Бев просто друзья.

Ну да, конечно.

— Она рада, что будет работать в дизайн-бюро? — спросила я. Он кивнул. — Слава богу, а то сначала она засомневалась. Но я знаю почему, — выпалила я.

— Правда? — Он был удивлен. — Я и не думал, что она тебе сказала. Она мне-то только недавно призналась.

— Она мне ничего не сказала, по крайней мере прямо. Но я умею читать между строк и прекрасно знаю, что Беа не самый легкий в общении человек.

— О. Понятно.

— Но я уверена, они поладят.

Тео посмотрел на меня, слегка прищурившись, и медленно кивнул. Зашумел мотор подъехавшего такси.

— Это, наверное, ее такси, — сказал он, поставив чашку. — Пойду ей помогу.

Через пять минут я вышла из дома и увидела, как Тео помогает Бев сесть в такси и протягивает ей поводок Тревора. Беверли выглядела очень мило, только немного испуганно, но я не сомневалась, что у нее все будет в порядке. В любом случае ей вряд ли придется много общаться с Беа, ведь та будет в разъездах полдня.

— Я позвоню тебе в обед! — крикнула я, помахав ей рукой. — Желаю приятно провести время!

Она скорчила рожицу. И только я закрыла калитку и собиралась пойти вниз по улице, как меня позвал Тео.

— Роуз! Телефон звонит. Я слышу.

Черт.

— Перезвонят на работу! — прокричала я. Мне не хотелось поворачивать обратно, я намеревалась идти вперед. У меня было позитивное настроение. После вчерашней грозы небо стало чистого, незабудково-голубого оттенка. В садах пышно цвела желтая форсития, и из клейких почек пробивались зеленые листочки. Впервые с тех пор, как я переехала в Кэмбервелл, меня переполняли положительные эмоции и энергия. Благодаря Тео мне удавалось не превышать лимит по кредиту, и с работой все отлично. Я подружилась с соседями и справилась со стрессом после разрыва с Эдом. Но все же в моей бочке меда еще ощущался привкус дегтя. Для начала, близился мой сороковой день рождения — при одной лишь мысли об этом сердце начинало колотиться. К тому же я все еще переживала из-за Руди. И оставалась еще одна маленькая проблемка… Я поймала свое отражение в витрине супермаркета «Спар» — худощавая фигура и неуправляемая копна волос. Да, оставалась еще одна проблемка.

— Но могло быть в сто раз хуже, — пробормотала я себе под нос, остановившись у газетного киоска. Я наклонилась, чтобы взять номер «Таймс» со свежим кроссвордом, и тут мне в глаза бросился заголовок в одном из таблоидов.

«ШОКИРУЮЩЕЕ ПРИЗНАНИЕ ЭЛЕКТРЫ!» — кричал заголовок на первой странице «Дейли ньюс». «ЗВЕЗДА ПОВЕДАЛА О ЛЕСБИЙСКОЙ СВЯЗИ В ПИСЬМЕ В КОЛОНКУ ЭКСТРЕННОЙ ПОМОЩИ! Эксклюзив! Подробности на страницах 2, 3, 4, 5, 6, 7, 12, 19, 28 и 43».

Рука сама потянулась за газетой, и мне стало одновременно горячо и жутко холодно.

Электра… брак под угрозой… привлекательная бэк-вокалистка Кики Кокаин… видели, как муж Электры Джез уходит из особняка в Котсволде… звезда в слезах обвиняет журналистку «Дейли пост»… Я доверяла Роуз Костелло… чувствовала себя уязвимой… но она предала меня.

Там же, на половину второй полосы, красовалась копия письма Электры ко мне. Но как они узнали? И тут у меня зазвонил мобильник — странно, что я заметила, наверное, случайно нажала кнопку вибрации. Я поискала в сумочке, и когда наконец нашла телефон, то увидела, что за ночь у меня пропущено шесть звонков!

— РОУЗ!!!

— Да? — Черт. Это был Рики.

— Я до тебя с двух часов ночи не могу дозвониться!

— О, я не знала. Очень жаль.

— Ты еще не так пожалеешь. Ты пожалеешь, что родилась на свет! Жду тебя в моем кабинете. БЫСТРО!

— КАК такое могло произойти? — потребовал Рики ответа спустя полчаса.

— Понятия не имею, — ответила я. Взглянула на заголовок в рамочке: «УДАР ПО ДОВЕРИЮ ПОКЛОННИКОВ». Как нельзя лучше подходит в моей ситуации. — Не могу объяснить, как это случилось, — беспомощно проговорила я. — Это чудовищное нарушение этики.

— Мне можешь не рассказывать, — сказал Рики. — Это чудовищное нарушение корпоративной этики «Дейли пост»! — Лицо у него стало пунцовым, и капельки пота жемчужинами усеяли лоснящийся лоб. — Как получилось, что такой офигительный скандал оказался в руках конкурентов, а не у нас? — требовательно спросил он, тыкая пальцем в разворот «Дейли ньюс». — Ты что, получила письмо от Электры, в котором она призналась, что втюрилась в женщину и не принесла его мне?

— Нет, — твердо ответила я.

— Почему?

— Я поступила по совести.

— По совести? — Он посмотрел на меня, как на прокаженную. Его рот дважды открылся и закрылся, как у рыбины, в глазах застыло полное непонимание. — Кем ты себя возомнила — священником? — Он так старательно орал на меня, что вся комната пропиталась кислым запахом его пота.

— Я не знаю, как это произошло, — с несчастным видом повторила я.

— Что ж, думаю, у нас завелся крот, как ты считаешь, Роуз? Может, этот крот — ты?

— Что?

— Может, ты сама продала письмо «Дейли ньюс».

— Зачем мне это?

— Потому что тот, кто это сделал, разбогател как минимум на восемьдесят штук, — именно столько я бы заплатил. У тебя же туговато с наличными, да, Роуз?

— Не настолько, чтобы опуститься до такой низости. К тому же с какой стати я буду ставить на кон свою карьеру? Мне нравится моя работа, Рики, и я отлично с ней справляюсь. Твое предположение — полный абсурд.

— Нет, я скажу тебе, что на самом деле полный абсурд, — выпалил он. — Было бы абсурдно предположить, что после всего случившегося ты будешь продолжать здесь работать. Я уже навел справки: твой контракт истекает через десять дней, после чего можешь собирать манатки.