Антон напрягся. Марина тоже говорила ему об этом.

– Первой мыслью у вас было обратиться к врачам? – он вопросительно посмотрел на Антона.

– Я решил не делать этого.

– Правильно. Это не болезнь, это игра. Ей во всем нужно подыгрывать, и тогда она почувствует себя комфортно.

– Она разрыдалась, – напомнил Петрович, – когда положила счет на стол, а я дал ей русские деньги.

– Конечно, счет она принесла в советских. – Ястребов вытащил из-под пепельницы листок.

– Если мы не заплатим, она вновь заплачет.

– Истерика – нормальная реакция. Но вы не забывайте, это игра, а в игре возможно все.

Марина, подойдите, пожалуйста, – крикнул Ястребов через плечо.

Краснова с готовностью застыла возле столика:

– Что-нибудь еще желаете?

– Нет, счет, пожалуйста.

Женщина выписала счет и положила его перед Ястребовым.

– Ваш блокнотик можно? – попросил мужчина. Оторвал от него две странички и ручкой написал на них: «Один рубль». И приписал:

«СССР. 1961». Вот. Пожалуйста, возьмите.

Женщина без тени смущения приняла листики и бросила их в карман передника.

– Извините, мелочи у меня нет. Может, кто-нибудь рубль разменяет?

– Сдачи не надо, – великодушно разрешил Илья. – А теперь вы, – шепнул он Петровичу, подвигая блокнотик к нему.

Расчет с прорабом прошел безболезненно.

Петрович сразу нарисовал пятерку и, получив два рубля сдачи, счастливо заулыбался. Марина буквально светилась счастьем.

– Заходите еще, будем рады, – она влажной тряпкой протирала столик и убирала посуду.

– Я должен с вами поговорить, – Ястребов взял Полуянова под локоть и повел к реке.

По дороге не проронил ни слова. Только когда они оказались на мостике, перекинутом через русло, облокотился о перила и сказал:

– Вы ее любите? – Антон молчал. Илья легонько толкнул его плечом. – Вы обратились ко мне как к доктору и должны быть откровенны.

– Вы и так это знаете, – тихо промолвил Полуянов.

– Я знаю. А знаете ли это вы? В некоторых вещах человек сомневается, пока не произнесет их вслух или пока не услышит от других. Вы никогда не задумывались над тем, почему женщины готовы по сто раз выслушивать от мужчины «я тебя люблю»?

– Да, – мрачно произнес Антон, злясь на себя, что ему лезут в душу.

– Значит, вы искренни в своем желании помочь ей, и это хорошо. Когда она выглядела спокойнее – в Москве после похорон или сейчас?

– Тогда на ней лица не было, а теперь она счастлива, смеется.

– Она не думает о плохом. Неужели вы хотите лишить ее счастья?

– Но она не в себе.

– Извините, – не к месту рассмеялся Ястребов, – вы человек влюбленный, а влюбленные всегда говорят друг другу глупости и именно поэтому счастливы. Она играет в официантку, играет, будто стала маленькой девочкой. И вы должны подыгрывать ей, другого выхода просто нет. Пусть говорит глупости.

– И как долго это будет продолжаться?

– Не знаю. Может быть, день, может, месяц, а может, год, а может и всю жизнь. Ее мечта исполнилась, и в этом вы ей помогли.

– В каком смысле?

– Вы знаете, не притворяйтесь. Произносить вслух я не стану, – Ястребов фамильярно обнял Антона за плечо. – Здесь ее никто не побеспокоит, если вы этого захотите. На стройке все подчиняются вам. Скажите всем, чтобы подыгрывали Марине, так и будет. В Москву ей нельзя, там много чужих, злых людей, ее кто-нибудь обидит, а здесь только посвященные.

Пусть играет в свое кафе.

– А потом? – с тоской спросил Полуянов.

– Я думаю, ей будет неплохо и в туристическом комплексе. Вы же собирались открыть в нем бар и ресторан? Немного сумасшедшая официантка – украшение для вашего заведения. Опять же экзотика, посетители будут расплачиваться советскими деньгами… Ресторан в стиле ретро. Хотя я замахнулся на будущее, а оно неизвестно. Всегда случается не так, как предполагает человек.

Надеюсь, к этому времени все у Марины пройдет так же, как прошла ваша спина.

– Но она даже не смотрит на меня, отворачивается, не узнает.

– У вас снова появился шанс завоевать ее сердце. Это новые ощущения, новые желания.

Она не может простить вам того, что вы сделали с ее мужем, и поэтому постаралась забыть вас.

Радуйтесь, что у нее это получилось.

Ястребов явно еще чего-то ждал, пытливо глядел на Антона.

– Да, я не отблагодарил вас за то, что вы вылечили мою спину. Сколько я вам должен?

– Деньги? – удивился Илья Ястребов.

– Когда спрашивают сколько, всегда имеют в виду деньги.

– Я человек состоятельный, и расплатиться со мной сложно.

– Но все же? – Полуянова задело. Он всегда привык за все платить, чтобы не чувствовать себя обязанным.

Ястребов сделал вид, что задумался, хотя знал наперед, что предложит Антону в качестве оплаты.

– Я с вас денег не возьму. Будем считать, я оказал вам услугу. Окажите и вы мне.

– Но какую?

– Знахарство, врачевание – не только мое хобби, но и способ существования. Вы построите комплекс, тут появятся туристы, богатые, с Запада. Экзотика всегда привлекает, а я стану ее частью. Мне много не надо, не препятствуйте, если я буду встречаться с ними. Они сами захотят, чтобы я помог им так, как помог вам, – ладонь Ястребова зависла над водой. – По рукам?

Антон колебался недолго. Ему казалось, он пожмет ладонь и после этого уже ничего не будет должен Илье.

– Я один ничего не решаю. У меня есть еще два компаньона, мы все учились вместе с Сергеем.

– Вы договоритесь, они не будут возражать.

Кстати, с кем вы приехали?

– Это мой партнер, – Полуянов наскоро объяснил, чем занимается Штольц.

– Вы не возражаете, если я с ним побеседую? Он будет моим первым клиентом. Теперь, когда мы договорились, можно возвращаться.

Антон с удивлением смотрел на свою руку, пожимающую ладонь Ястребова. Он даже не успел сообразить, как это произошло.

– Вы даже оказались в выигрыше, – беззаботно говорил Илья Ястребов, когда шел с Полуяновым по тропинке. – В каждом трагическом событии можно найти плохую и хорошую сторону. Марина не сможет сама управляться с фирмой мужа, и вы станете руководить от ее имени.

Деньги никогда не бывают лишними. Вы сможете бывать с ней дольше, чем раньше.