его, если он попросит у нее прощения. Для этого ему потребуется намного больше, чем простое покаяние.

Подумав так, Олег пошел дальше. У него была одна идея, но ее надо было еще хорошенько обдумать.

Глава 29. Явка с повинной бабки Ядвиги

В дверях полицейского участка Олег едва не столкнулся с плохо бритым мужчиной, у которого на плече висел охотничий карабин. Олег не узнал его, а тот отшатнулся, будто увидел привидение, и бросился прочь, часто оглядываясь и бросая опасливые взгляды на небо. Карабин больно бил Колю по спине, но он даже не замечал этого.

Олег удивился, но не стал думать о причинах странного поведения охотника. Он постучал в дверь, за которой, судя по табличке, располагался Илья Семенович Трутнев, участковый уполномоченный полиции. Послышалось какое-то ворчание, и, приняв это за приглашение, Олег вошел. Он увидел грузного мужчину в полицейской форме, который только что начал расстегивать свой промокший от пота китель и был явно недоволен, что ему помешали. Ничего не говоря, Олег протянул ему повестку.

– Что это? – спросил участковый, с недоумением глядя на бланк. – И что вам надо?

– И у меня вертится на языке тот же самый вопрос, – сказал Олег. – Разве не вы меня вызывали?

Капитан Трутнев прочитал повестку и нахмурился еще сильнее.

– Ничего не понимаю, – пробурчал он. – Я вас не вызывал. Подпись на бланке не моя. И никакого уголовного дела в отношении Михайло Святославовича Новака пока еще не заведено. Это какой-то розыгрыш.

– То есть Михайло ни в чем не виноват? – обрадовался Олег.

– Ну, я бы так не сказал, – возразил участковый. И, с подозрением глядя на него, спросил: – А вы кто, позвольте узнать?

Олег представился.

– Так это вы новый хозяин Усадьбы Волхва? – воскликнул участковый. – Вас-то мне и надо!

Нотки, промелькнувшие в голосе полицейского, не понравились Олегу. Он почувствовал себя бабочкой, которую накрыли сачком и готовятся пришпилить булавкой к гербарию. Это было неприятное чувство.

– Как говорится, на ловца и зверь бежит, – попытался пошутить Олег.

Но участковый не улыбнулся.

– Вы наследник умершего Святослава Вячеславовича Полоцкого, – будто напоминая самому себе, произнес он, положив перед собой чистый лист бумаги и с отвращением глядя на него. И, не поднимая глаз, как бы между прочим, спросил: – Надолго к нам в Кулички?

Олег затруднился с ответом. Он уже во всем сомневался. Первые два дня, проведенные в Куличках, когда он хотел как можно быстрее вернуться в город, канули в прошлое, а в настоящем будущее казалось ему туманным и неопределенным. А врать полицейскому он не хотел.

– Даже не знаю, – честно ответил он. – Как сложатся обстоятельства.

– Вот как, – с удивлением произнес участковый. – И что так, Олег Витальевич?

Но Олег лаконично ответил ему в тон, не испытывая ни малейшего желания исповедоваться незнакомому человеку, да еще и полицейскому:

– Да как-то так, Илья Семенович.

Капитан Трутнев покачал головой и сказал:

– А вы крепкий орешек, как я погляжу.

Но было непонятно, осуждает он Олега или восхищается им. Однако Олегу уже надоел этот странный разговор, каждое слово в котором имело потаенный смысл, и он напрямик спросил:

– Так зачем я был вам нужен? Причем настолько, что вы даже не выписывали повестку, благодаря которой я сам явился к вам?

– Витиевато закручено, – одобрительно заметил участковый. – На откровенный вопрос отвечу так же откровенно. Олег Витальевич, вы были знакомы с Александром Павловичем Пискуновым?

– Нет, – сказал Олег. – Человека с таким именем я не знаю.

– Неужели? – с нарочитым удивлением спросил участковый. – Может быть, встречались в городе? Или в Куличках? Не спешите с ответом, попытайтесь вспомнить.

– Ни в городе, ни в Куличках, – решительно заявил Олег. И в свою очередь поинтересовался: – А это кто?

Прежде чем ответить, участковый проницательно посмотрел в его глаза, но, видимо, не увидел там ничего, что вызвало бы у него недоверие. Он извлек из папки с бумагами визитную карточку, которую ему оставил Белозар, и прочитал по ней:

– Помощник… председателя общественной комиссии по вопросам патриотического и духовно-нравственного воспитания детей и молодежи при городской администрации Ивана Феодоровича Долголетова.

Проговорив эту длинную фразу и с облегчением выдохнув, полицейский спросил:

– Может быть, вы знакомы с Иваном Феодоровичем Долголетовым?

– Тоже нет, – ответил Олег. – А должен был?

– Для нас, жителей Куличков, звучит странно, что люди, живущие в одном городе, могут быть не знакомы, – сказал капитан Трутнев. – Но я допускаю это. Как и многое другое. Например, беспричинную вражду. Необъяснимую зависть. Или желание отомстить за свою неудавшуюся жизнь первому встречному. Такое, увы, случается.

– Но только не со мной, – возразил Олег. – Я считаю, что враждовать с кем-то или кому-то мстить – в итоге выходит себе дороже. А зависть превращает жизнь в кромешный ад.

– Это хорошо, что вы так думаете, – сказал участковый. – И почему-то мне кажется, что вы не лукавите. – И, не меняя тона, он быстро спросил: – Так, значит, вы никогда не встречали Александра Павловича Пискунова?

– Я уже говорил, что нет, – со вздохом ответил Олег. – Могу только повторить.

– Так и запишем, – удовлетворенно произнес участковый. – Вам остается только подписать протокол нашей беседы, Олег Витальевич, и вы свободны, как ветер в поле. – Он мимолетно улыбнулся, но глаза его остались серьезными, они словно продолжали изучать собеседника. – Но прошу вас в ближайшие дни не покидать Кулички, пока я не проведу расследование таинственного исчезновения неизвестного вам Александра Павловича Пискунова. Это вынужденная мера, поскольку в противном случае я предвижу неприятный разговор со столь же неизвестным вам Иваном Феодоровичем Долголетовым, который почему-то настаивает на вашей причастности к исчезновению своего помощника. Вы точно с ним нигде не встречались и ничем ему не насолили?

– Точно, – подтвердил Олег. – Нигде и ничем.

– А вы не будете возражать, если я захочу провести очную ставку между вами в случае необходимости? – спросил капитан Трутнев.

– Пожалуйста, если это поможет расследованию, – равнодушно произнес Олег. – Откровенно говоря, меня намного больше беспокоит судьба Михайло. В чем его обвиняют? В том же, что и меня?

– И не только, – подумав, стоит ли быть откровенным, все-таки ответил капитан Трутнев. – Также он подозревается в убийстве пропавшей месяц назад в Куличках некой Карины Викторовны Селезневой.

Услышав это, Олег, не сдержавшись, воскликнул:

– Но ведь Карина…

Однако ему не дали договорить. Неожиданно дверь распахнулась, и в кабинет вошла бабка Ядвига. Ее появление произвело на Олега и участкового одинаковое действие. Они буквально онемели.

И было от чего. Направляясь в полицейский участок, Бабка Ядвига надела длинное черное платье без вышивки, напоминающее погребальный саван, и того же