Я судорожно глотнула ртом воздух.

– О чем это ты? Мы делали вещи, которые я никогда и ни с кем раньше не делала… Ты видел все мое нижнее белье, которое я никому раньше не показывала… И потом…

Я и сама не знала, что потом, но тут Ник прервал меня:

– Бренда, я не говорю о сексе. – Его голос звучал как-то отстраненно.

– Да? Тогда я просто не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Если помнишь, с Ларри ты жила под одной крышей. В каком-то смысле ты отдала ему часть своей жизни. А когда я попросил тебя переехать ко мне, ты испугалась и в ужасе убежала от меня.

– Вот именно, испугалась. Я не хотела, чтобы наши отношения превратились в то же, что у меня получилось с Ларри.

– Но я не Ларри, – твердо проговорил Ник, – и поэтому не стану подталкивать тебя к тому, чего тебе не слишком-то хочется. Я думал, что мне удастся приручить тебя, наладить между нами близкие отношения, но тебе ничего не нужно, кроме секса. Все это очень грустно… К моим глазам подступили слезы.

– Ты не прав, совсем не прав. Я тоже хочу большего, Ник, и я люблю тебя. Скажи, что мне сделать, чтобы ты поверил, и я все исполню…

Тут Ник взял меня за руку, и его глаза стали загадочно-темными, они напряженно вглядывались в мое лицо.

– Что ж, хорошо, – медленно сказал он. – Выходи за меня замуж.

– Что? – Отчего-то мой голос сразу охрип.

– Я предлагаю тебе прямо сейчас поехать в Лас-Вегас, позавтракать там и потом пожениться.

К моему горлу подкатил ком.

– В «Доме любви» Элвиса?

Ник даже не улыбнулся.

– Мы можем выбрать какую-нибудь церковь. Ну, что скажешь? – Ник больно сжал мои пальцы. – Едем?

– Ник, ты это серьезно?

– Да. – Его губы плотно сжались. – Послушай, мне надоело быть спокойным и невозмутимым мистером Понимание, и я хочу получить тебя всю, хочу, чтобы ты стала моей собственностью.

Я вытерла мокрые от слез щеки ладонью.

– А если я откажусь, ты скажешь, что я не люблю тебя? Ты просто сумасшедший.

– Если ты откажешься, это будет означать, что ты не хочешь видеть меня рядом с собой и не хочешь, чтобы я тоже стал твоей собственностью.

Мое сердце гулко ухнуло в груди, казалось, оно вот-вот разорвется на десятки крошечных кусочков, как счет Ларри.

– Моя мать прожила в браке с отцом тридцать три года, и все это время она была несчастлива. Дэвид и Алисия прожили вместе семь лет: она вышла замуж за Дэвида из-за карьеры, но карьера потерпела крах, и Алисия возненавидела моего брата. Когда я жила с Ларри, это тоже было что-то ужасное. – Я прижала руки к груди. – Любой брак приходит к краху, и тогда люди начинают ненавидеть друг друга, а хорошее начало перерастает в ужасный конец. Исключений из этого правила я пока не видела…

Ник внимательно смотрел на меня, и, кажется, в его глазах появилось понимание. Он видел, что я испугана до такой степени, что в один миг превратилась в дрожащего от ужаса кролика, и ничего не говорил, а только смотрел.

И тут я почувствовала, как что-то хорошее, уже укрепившееся между мной и Ником, вдруг постепенно начало исчезать, словно между нами вырос какой-то барьер. Так же случилось у меня с Ларри, но сейчас все было гораздо, гораздо хуже. Что-то подсказывало мне, что наши отношения вдруг закончились, и в груди возникла боль, которая постепенно стала распространяться по всему телу.

– Похоже, единственное, что у нас осталось, – это секс, – мягко проговорил Ник.

Мое чувство юмора снова дало о себе знать. И тут опять случилось «оно» – то, что всякий раз случалось в самые неподходящие моменты моей жизни: я еще не успела подумать, а мой язык уже произвел на свет очередной шедевр.

– Многие парни были бы просто счастливы заниматься сексом и не нести за это никакой ответственности…

Ник криво ухмыльнулся и, опустив голову, стал внимательно рассматривать полотенце на своих коленях.

– К сожалению, я не из их числа.

Из моих глаз снова потекли слезы. Мне нужно было сказать: «Да, я поеду с тобой в Лас-Вегас», – но почему-то мой язык отказывался меня слушаться. Вероятно, я все еще не чувствовала уверенности в том, что брак никак не повлияет на наши отношения, и боялась, как бы прекрасное настоящее не превратилось в отвратительное будущее.

Ник словно знал, что я отвечу отказом: встав с кровати, он развязал полотенце, подобрал с пола свою одежду и стал не спеша одеваться, а я сидела в своем розовом шелковом халате и молча наблюдала за ним.

– Ты что, идешь домой? – спросила я каким-то неестественным голосом.

Ник сел в плетеное кресло, на котором мы еще совсем недавно занимались сексом, и стал надевать носки, потом ботинки…

– Да, сейчас домой, а за номер заплачу завтра. – Он вдруг поднял голову и посмотрел на меня. – Если хочешь, ты можешь остаться здесь, а нет, так я отвезу тебя домой.

– Спасибо, не нужно, я вернусь с Клариссой и Дэвидом.

Ник кивнул так равнодушно, словно все это было уже решено заранее.

В итоге передо мной встала дилемма: мне совсем не хотелось оставаться здесь, в отеле, который во второй раз разрушил мою личную жизнь, но и возвращаться домой вместе с Ником тоже не хотелось. Ник скорее всего будет всю дорогу молчать, а я – чувствовать себя провинившейся школьницей. Лучше уж я поищу Клариссу и Дэвида, а если не найду их, то вернусь домой на чертовом автобусе.

Я молча смотрела, как Ник завязывает шнурки на ботинках, как складывает в сумку свои вещи и идет ко мне через комнату. Остановившись около меня, он посмотрел мне в лицо и почему-то усмехнулся. Впрочем, догадаться не трудно.

Я, конечно же, выглядела великолепно: мои глаза распухли от слез, а нос, над которым так и не удалось поработать пластическому хирургу, отчаянно покраснел. В довершение всего рыжие волосы торчали в разные стороны, словно набивка старой подушки.

Ник наклонился ко мне и поцеловал меня в губы: это был долгий прощальный поцелуй, полный горечи и отчаяния. Последний поцелуй классного парня Ника Джордана.

Потом Ник взял в руки сумку, открыл замок, распахнул дверь и вышел в коридор.

Тихий щелчок замка прозвучал для меня приговором и я подумала, что это была самая тяжелая минута в моей жизни.

Свернувшись калачиком на кровати, я стала плакать – все равно ничего другого мне не оставалось. Слезы текли и текли у меня по лицу, и вскоре подушка под ним стала влажной, но я все равно продолжала плакать.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я заставила себя подняться с постели и отправиться в ванную, а когда я открыла кран, вода стала каскадами стекать по моему телу, смешиваясь со слезами на щеках.

Потом я выключила воду, но так и не сдвинулась с места. Мне вдруг показалось, что я навсегда разучилась ходить я теперь так и буду здесь стоять всю жизнь.