– Понял, – покорно согласился Самохин.

– То-то же! – Авторитет начал подниматься с места. – Ладно, поехали в офис... Что-то засиделись мы здесь...

– ...Вот он, сука черножопая! – Дрын "отклеился" от стены дома, на которую до этого опирался плечом. Он и еще трое его товарищей по клубу, из числа наиболее доверенных, близких, тех, кому он смог сказать о своем позоре, ждали уже второй час...

В этот вечер он не пошел за Маратом в садик. И вообще домой, туда, где оставалась опозорившая его сестра, он не собирался возвращаться. Ничего, пока перетопчется в помещении клуба, поспит на матах... Душевая имеется, хавчик можно купить или кто из пацанов притащит... Заявление на общежитие он подал сразу же, как только приехал к себе на завод. На недоумевающие вопросы начальника цеха – зачем, дескать, ему, городскому, общага – ответил нечто невразумительное... Впрочем, начальник на правдивом ответе особо и не настаивал – пожал плечами и наложил на заявление резолюцию. Правда, после этого честно предупредил:

– Сколько тебе придется места ждать – трудно сказать... Комнаты все уже проданы "черным" с рынка, за бабки.

Ну, что же, Дрын был готов подождать... Полгода он уж как-нибудь и в клубе поживет... А весной – в армию... Сейчас пацан ждал призыва как избавления...

Но сначала он должен был кое-что сделать... Наказать виновника своего позора – долбаного чурку. О том, что в происшедшем виноват не только он, но в какой-то степени и его собственная сестра, Левка старался не думать...

В этот вечер все сложилось более чем удачно. Ларисе позвонили на работу из садика – Марата никто не забрал... Отпросившись у дяди Вани, она на такси бросилась за сыном. В кафе уже не возвращалась. Поэтому вечером Саид направился в уже знакомый ему дом один.

Ему необходима была разгрузка. И если эта дура сама вешается на шею, то почему бы этим не попользоваться?..

Но в то же время боевик не расслаблялся... Чувство опасности, развившееся за долгие годы войны, тревожно шептало в ухо: "Не ходи! Не ходи!" Вот только в эти минуты он думал, как это довольно часто бывает, не головой... Да и кто в этом мирном городе мог быть ему, опытному бойцу, опасен? Кругом – одни тихие, затурканные своими властями и бандитами мыши. И обращать на них внимание настоящему мужчине стыдно.

...То, что несколько черных силуэтов, метнувшихся из темноты, пришли по его душу, боевик понял сразу. Отступил к стене дома, обезопасив себя от атаки сзади, поднял руки на уровень груди, приготовившись к схватке. Он не сомневался в своих навыках рукопашника...

Но уже первые атаки показали, что противники – несколько мелких, но резких парней в черных масках – мало чем уступают ему. Конечно, им не хватало опыта... Но этот недостаток с лихвой восполнялся нешуточной злостью и численностью. Схватка затягивалась, и Саид все чаще пропускал удары, в то время как его собственные не достигали цели. Его поражение становилось неизбежным... А этого он допустить не мог. Просто не имел на это права...

Рука скользнула под куртку, к специально и со знанием дела сделанному потайному карману. Пальцы привычно легли на рукоятку ножа... "Только не убивать... – сам себе напомнил боевик, извлекая оружие. – Только никого не убивать!"

Убийство – это менты, расследование, поиск... И как следствие – срыв всей операции, так хорошо задуманной и уже близкой к завершению. Такого ему никто не простит. И он сам себе – в первую очередь...

Ему нужно только отбиться... Только отбиться и уйти... Не больше...

Рукоятка ножа отработанно провернулась в пальцах, лезвие, не замеченное противниками, легло вдоль руки острием к локтю... Жесткий блок предплечьем направо, легкий доворот кисти с зажатой в ней рукояткой... Шипение вскрываемой остро отточенным лезвием ткани и укрытой под ней человеческой плоти... Короткий вскрик – больно!

– У него нож! – Один из атакующих, зажимая предплечье одной руки ладонью другой, отскочил в сторону.

Противники замешкались, затоптались на месте... Нож – это уже серьезно. А Саид, воспользовавшись их замешательством, работал, как автомат. Широкое маховое движение влево, разворот, имитация атаки на глаза ближайшего к нему противника, шаг в сторону, мах обратным хватом понизу... Еще шаг... В сторону, вдоль стены, к углу дома...

Теперь нападавшие держались подальше, да и решимости у них поубавилось... Но Саид понимал – это только временно... Если уж они вышли на охоту, в масках, неплохо подготовленные и кое-чему обученные, значит, скоро придут в себя. И тогда в ход пойдут палки, кирпичи и другие подручные предметы, от которых он не сможет отмахаться ножиком. Его забьют на расстоянии, не приближаясь...

– Зарэжу, вашу маму!.. – Саид тигром прыгнул вперед, крест-накрест размахивая перед собой ножом. Нападавшие шарахнулись по сторонам – тускло блестящее лезвие с шипением рассекало воздух перед самыми их лицами... Для того чтобы атаковать вооруженного противника, мало умения хорошо драться, мало одной голой физической силы. Смертельная пляска лезвия перед глазами завораживает, лишает сил и решимости. Здесь необходимо немного большее... То, чего у мальчишек пока еще не было...

Воспользовавшись моментом, таджик резко развернулся и бросился в темноту. Это не было проявлением трусости, беспорядочным бегством. Это было отступлением... У него не было другого выхода. Даже перебив напавших на него, Саид проигрывал битву. Причем не свою, а чужую битву...

Боевика никто не преследовал. Мальчишки неуверенно топтались на пятачке перед подъездом, у которого дрались.

– Вот же сука черная... – шмыгнул носом Дрын. Пусть и ненамного, но он был старше остальных. Более опытный... И пришел в себя немного быстрее. – Чего там у тебя, Лисенок?..

Он подошел к нянчившему порезанную руку приятелю, посмотрел... У чурки то ли ножик был хороший, острый, то ли работать им он умел, то ли и то, и другое вместе. Рукав толстой куртки чуть выше запястья Лисенка был прорезан насквозь. По пальцам обильно стекала кровь, тяжелыми каплями падавшая на утоптанный снег. И сам мальчишка был маленько не того... Бледный, испуганный... Того и гляди упадет...

– Вот же сука... – растерянно повторил Дрын.

Ранение было достаточно серьезным – много крови. Может, вену или артерию задел... Нужна "Скорая". Только медикам с "неотложки" придется что-то объяснять. А они, учитывая явно криминальный характер травмы, непременно сообщат в милицию. А это ставит под угрозу раскрытия тайну существования клуба...

– Короче, так... – вспомнив про клуб, Дрын сразу оправился от растерянности. – Ну-ка, скидывай куртку!..

Лисенок, прикусив губу и морщась от боли, сбросил куртку с правого плеча.

– Хорош! – Дрын огляделся по сторонам, потом быстро снял свою куртку, сбросил скрытую под ней камуфляжку и через голову стянул футболку. Сильно рванув в стороны руками, разорвал футболку на полосы. Одной из этих полос перетянул руку Лисенка чуть выше раны. Набросил куртку раненому на плечо. – Все, уходим! – Дрын уже застегивал свою камуфляжку. – Идем в клуб – там что-нибудь придумаем... Свищ, помоги Лисенку!