− Эмберли, пожалуйста, успокойся! И выслушай меня. Просто выслушай.

Она замотала головой, отступила ещё дальше.

− Эмберли! − в который раз повторил Макфарлан.

Тонированное стекло задней двери начало медленно опускаться. Уехало вниз совсем чуть-чуть, приоткрыв кресло и сидящего на нём пассажира. Эмберли глазам не поверила – Дерек! Совершенно целый и здоровый! Парень едва заметно улыбнулся, кивнул, указал пальцем на кресло рядом с водителем.

− Пожалуйста, сядь в машину, − добавил Макфарлан и открыл дверь.

В голове у Эмберли погнутыми шестеренками вертелись тысячи мыслей. Еще полчаса назад идеально выстроенная теория вдруг приняла форму слона Роджера Шепарда. Опять все спуталось, смешались все карты, а Дерек… Дерек вовсе не в больнице в тяжёлом состоянии, он здесь, и с ним всё нормально. Если это, конечно, он. Но хватит уже безумных идей!

Это действительно он. Эмберли не только видела его, но и чувствовала, и никак не могла совладать со своими эмоциями – губы сами расплылись в радостной улыбке. И думать не особо получалось.

Она, не отдавая себя отчёта в собственных действиях, послушно прошла к распахнутой двери, уселась в кресло, но сразу обернулась. Просканировала Дерека внимательным взглядом и не удержалась, всё-таки спросила:

− Ты… в порядке?

− В полном, ‒ парень опять улыбнулся.

− Но… я ничего не понимаю. Ты же… вчера…

− Я объясню. Чуть позже, − прервал Макфарлан, и кроссовер рванул с места.

− Куда мы едем? – посмотрев в окно, поинтересовалась Эмберли. Хотя на самом деле ей было все равно куда, главное, что ее предположения насчет отца и страх за Дерека оказались беспочвенными.

− Просто найдём местечко не столь людное, − не отрывая взгляда от дороги, пояснил Макфарлан, ‒ чтобы спокойно поговорить. Ты же сама хотела услышать.

Эмберли кивнула, с трудом сдержав желание заявить, что от школы они уже порядком отъехали и что даже на улице, по которой они сейчас катят, достаточно спокойно и пусто, им никто не помешает. Но тут кроссовер замедлил ход, чуть вильнул в сторону и остановился рядом с глухой стеной незнакомого здания.

Девушка опять развернулась в кресле, вопросительно и требовательно глянула на Дерека, потом на отца.

‒ Так что это было? С больницей, со всем остальным. И где Одри?

‒ Вот в этом-то всё и дело, ‒ многозначительно выдал Макфарлан и в свою очередь спросил: ‒ Вы ведь были лучшими подругами в детстве? Ты хорошо её знаешь? Как думаешь, а она не могла разработать эту игру?

‒ Что?

Эмберли показалось, она ослышалась: Макфарлан спросил что-то другое, но её сознание исказило его слова, исказило без видимых причин.

‒ Одри? Игру? ‒ повторила Эмберли, уставившись на отца, готовясь его ответ не только услышать, но и прочитать по губам.

‒ Да, ‒ подтвердил тот. Ещё и кивнул.

‒ Я… не знаю, ‒ растерянно выдохнула Эмберли. ‒ Мы, конечно, были вместе на продвинутом курсе ITC. Хотя я совершенно не ожидала с ней там встретиться! И, кажется, она писала какие-то программы, что-то стандартное, простое. Раньше она никогда особо этим не интересовалась, даже играла только со мной за компанию. И в основном проигрывала.

‒ При мне, ‒ вмешался Дерек, ‒ она тоже никогда не играла, но вроде бы неплохо во всём этом шарила. Не знаю, игра это была или нет, но как-то случайно увидел у неё на компе программку, в которой делают персонажей. И там уже почти готовый… ну-у, не знаю кто… чувак в плаще и маске с клювом.

На плечи Эмберли словно легли две тяжёлые ладони и вдавили ее в кресло.

‒ А это точно она сама его делала?

‒ Не знаю, ‒ Дерек пожал плечами, ‒ не уверен. Может просто картинки смотрела.

− И ещё, − опять заговорил Макфарлан. – Как раз вчера мы с Таней столкнулись в магазине… с одним человеком. У меня даже сомнений не возникло, что перед нами парень. Но Таня под капюшоном его балахона разглядела лицо Одри.

− Нет, − возразила Эмберли. – Скорее всего, это была не Одри, а её брат.

− Брат? – Дерек едва не подпрыгнул на сиденье. – Нет у нее никакого брата.

− Я тоже так думала, − Эмберли согласно кивнула. – Но Ребекка Липински уверила меня в обратном. Она разговаривала с этим парнем на какой-то вечеринке, и Одри подтвердила: то был ее брат.

− Ну, не знаю, − Дерек хмыкнул. − Никогда не слышал про брата. И тем более не видел.

− А Одри действительно не могла сама им прикинуться, чисто гипотетически? – задумчиво произнёс Макфарлан.

− Вообще, она в театральной студии занимается, − вспомнил Дерек. Нахмурился, кажется, размышляя, говорить дальше или нет, но потом всё-таки решился: – Они в прошлом году ставили «Двенадцатую ночь», и Одри играла одну из главных ролей. Черт, не могу вспомнить имя ее героини, – рассказывал он медленно, словно против желания. – Короче, сестру, которая всю пьесу прикидывалась братом. И у неё это круто получалось. Если б не знал, подумал, что, правда, – парень.

«И что? Это ничего не значит!» − захотелось выкрикнуть Эмберли, но Макфарлан её опередил.

− Кажется, я тоже кое-что видел. Как-то случайно заметил парня в черном балахоне, который крутился у вашего дома, − он вздохнул, посмотрев на Эмберли, и перевёл взгляд на Дерека. – И возле твоего дома он тоже был. Ехал за мной на скутере от самого магазина, а потом шарахался по кустам, когда всё случилось.

Эмберли больше не хотела анализировать и делать выводы, потому почти выкрикнула, требуя объяснений:

− И что же там всё-таки случилось? Вы мне расскажете или нет? Почему мама сказала, что Дерек в больнице в тяжёлом состоянии? Это было враньё?

Дерек скромно потупился, а вот Макфарлан ничуть не смутился.

− Для неё – правдой. И не только для неё. Хотя это, конечно, была чистая инсценировка, чтобы человек, связанный с игрой, выдал наконец-то себя.

− И вы поставили клеймо на Одри? – негодовала Эмберли. – Из-за того, что та, переодевшись парнем, торчала возле дома Сандерса?

− И сразу после этого исчезла, − напомнил Макфарлан.

− Но… почему вы решили, что это из-за игры? – девушка даже не пыталась скрыть возмущение. – Торчала у дома, исчезла. А если всё это абсолютно по другой причине? Может, она банально расстроилась, оттого что… − Она собралась с силами, развернулась к Дереку и посмотрела ему в лицо: – Вы ведь расстались?

Тот тоже смутился. На секунду отвёл взгляд, но потом признался: