Я побледнела, понимая, о чем… о ком он говорит.

— Алин сказал, что излечился от укуса! Это больше не застит ему разум!

— Да-а-а? — неприятно улыбнулся Ильсор. — А ты в этом уверена?

— Да, — твердо ответила я, решив здесь и сейчас не допускать никаких сомнений. Потом все обсужу с Алином, а сейчас… сейчас просто не думать.

— Ну, хорошо, — дух встряхнул головой, и маленькие бусины в его косичках зазвенели, сталкиваясь. — Как скажешь, болотница.

Я замолчала, пытаясь осознать, что еще можно, да и нужно спросить у василиска, пока на него напало такое разговорчивое настроение.

Кстати, про василиска.

— Ильсор… почему все в Академии думают, что ты предатель? Что ты сбежал, бросив Академию на произвол судьбы! Это же не так!

— С чего ты это взяла? — тонкие губы призрака скривились в циничной усмешке. — Разве по мне не видно, какой я низкий, мелочный и продажный гад?

— Но то, что ты говорил…

— А мало ли что я говорил? — как ни странно, с каждым жестоким словом его глаза… становились все более тусклыми и безжизненными. Обреченными. — Порой чего только не скажешь, чтобы очаровать юную мавочку, на которую не действуют обычные методы.

— Я тебе не верю. Не верю, и все тут.

— Надо же, — с какой-то искрой интереса в потухших желтых глазах покосился на меня Дершворт. — Любопытное явление.

— Я вижу, как к тебе относится Эдан Хрон. Вижу, как ты заботишься об Академии. И если ее безопасность и правда куплена твоей жизнью… все становится понятным. Но загадок становится все больше.

— Не думай об этом, маленькая мавка, — устало сказал Ильс и, поднявшись, выбросил в сторону окурок. Он растворился, не долетая до уровня его сапог. — Давай лучше займемся делом. В конце концов, ты так этого хотела…

— Мне… жаль, — почти неслышно шепнула я, одним словом выражая всю гамму эмоций, которые сейчас причудливо сплетались в душе.

— Не стоит, — тихий шепот Главы Ассамблеи утонул в непроглядной тьме. — Не стоит. Я заслужил. На несколько вечностей вперед заслужил кару, Невилика. Влюбленные дураки всегда так расплачиваются за свои деяния и их последствия.

Я только покачала головой. Женщина. И тут замешана женщина!

Оказалось, я сказала это вслух, потому что на мои плечи легли тяжелые, холодные ладони, сжав почти до боли:

— Да… Неужели ты не знала, что самые большие глупости и ошибки совершают ослепленные любовью?

А дальше… дальше мы творили. Я фантазировала, сначала представив себе огромную темную комнату со сферическим потолком, а после вырисовывала колонны, определяла, где будут двери и окна, выходы на балкон.

— Ниши не забудь, — тихо шептал на ухо мой учитель. — И сразу прикинь, где выход в следующий зал. И не забывай, что ты ограничена текущими размерами Академии Триединства. Расширить, конечно, можно, но слишком энергозатратно.

— Хорошо…

— Угу, — Ильс довольно оглядел большой зал, утопающий в полумраке. — Очень даже неплохо для первого раза. Пока подумай, что у тебя будет на потолке и чем отделаны стены, какая плитка на полу… для следующего захода нам нужны детали!

— Тебе они понравятся, — усмехнулась я, уже зная, в каком стиле буду оформлять все.

— Хм-м-м… — с интересом взглянул на меня Глава Ассамблеи. — Очень самоуверенное заявление. Мне непросто угодить.

— Ну, я считаю, что понравится, — немного смутилась я от этих сухих слов.

Тихий смех и ласковое прикосновение к волосам было мне ответом.

— Ну, пойдем, что ли, госпожа Невиая? А то Таль наверняка извелась там вся за дверьми.

— Кстати, а ее присутствие не твоих рук дело? — раз уж мы заговорили о нави, решила спросить я.

— Дай-ка подумать, — демонстративно уплыл в размышления Ильс. — Хм-м-м… я или не я? О, не я!

Я мрачно покосилась на самодовольно усмехающуюся физиономию и промолчала. Чего и не подумал сделать Ильсор. Правда, поднять он решил ту тему, которую я давным-давно похоронила и даже не поднимала.

— Мавка, а ты помнишь, что духам обещала? Профсоюз создать там, права их защищать… и прочую ерунду.

— Да, — очень неуверенно и с полным ощущением грядущих неприятностей протянула я.

— Так вот! Они не забыли и вскоре собираются тебе про это напомнить!

— Но я не хочу! — искренно взвыла я.

— А что поделаешь? — философски заметил Глава Ассамблеи.

— Ну, вдруг ты можешь что-то сделать? — с надеждой заглянула я в желтые глаза.

— Дай-ка подумать, — снова демонстративно задумался этот мерзавец, и я уже примерно представляла, что он ответит. — Хм-м-м. Помогу или нет? Да или нет? О! — нет!

Я надеюсь, в моем злом взгляде Ильсор прочитал все то, что я о нем нецензурно думала, но высказать из-за хорошего воспитания не могла!

— Но! — поднял вверх длинный палец дух. — Ты можешь на кого-нибудь переложить эту замечательную должность!

— Да, на кого?!

— Ну, подумай. Я не знаю. Это же не мои проблемы.

Судя по самоуверенной морде, разумеется, эти самые проблемы призрак мог решить в два счета, но собирался дождаться того, чтобы я униженно об этом просила.

А не бывать тому!

Ну… пока так точно. Может, потом созрею.

За этими мыслями мы вышли из зала, и Ильсор растворился в воздухе, кинув на прощание:

— Вечером можешь не приходить!

Угум-с. Надо полагать, что все, что хотел, он мне уже высказал?

Вернулась в общежитие я выжатая как лимончик. Притом, судя по ощущениям, после выжимания над лимончиком еще и надругались как следует, — на цедру покрошили и кипяточком заварили.

Результат, конечно, обещает быть неплохим, но вот это не особо утешает на данный момент!

Видимо, выглядела я и правда не очень, потому что открывшая дверь Айлири даже передумала ругаться и вытрясать из меня подробности рандеву с Ильсором. Дриада молча посторонилась, позволила мне плюхнуться на постель, а после вручила сначала подаренный мед с апельсинами, а после пошла заваривать какой-то чай. Судя по тому, что доставала его девушка из самого верхнего и дальнего ящичка, — чай был особо дорогой и целебный.

Я молча наворачивала мед, постепенно ощущая, как снова превращаюсь из несчастного лимона в не очень счастливую, но все же мавку. А когда чаек выпила, так вообще даже живой себя ощутила!

До здоровой и радостной еще было далековато, но, как известно, лучшее лекарство — это сон!

Им я и собиралась заняться. Но сначала…