Она протянула платок тете как жертвоприношение. Королева Эсильта покачала головой:

– Я не должна его трогать.

Конечно. Как могла Бранвен это забыть? Незаметно королева встала рядом с ней.

– Леди Бранвен из замка Бодва, – промолвила она непоколебимым, спокойным тоном. – Ты должна заставить замолчать свой разум. Ты должна опорожнить его, чтобы он смог быть заполнен Кубком Любви.

Бранвен, смутившись, бросила взгляд на каменный пол. Огненный свет отразился от камня цвета ивы. Палец королевы Эсильты приподнял ей голову за подбородок.

– Темная Луна поднялась, – сказала она. Бранвен тоже чувствовала это. – Нам нужно использовать силу на ее пике, чтобы наполнить зелье. – Вытащив Лунный Жнец, тетя уколола кончик своего указательного пальца. – Матерь Творения, я – Земля. Твоя дочь взывает к тебе.

Большая капля крови скатилась с пальца королевы в котел.

Беспредельная тишина. Затем из котла раздался рев.

Эсильта махнула рукой, чтобы Бранвен последовала ее примеру.

– Мать Творения, – продолжала она, – та, что создала этот мир, Другой мир и всё, что между ними. Мы предлагаем тебе кровь для любви. – Жизнь пульсировала в ее голосе.

Бранвен капнула свою кровь в бурную смесь, и вой эхом пронесся по пещере – сильнее, чем у предсказательницы смерти.

– Кровь Руки Бриги зажжет даже самые холодные сердца, – возгласила королева Эсильта, обратившись лицом к небу.

Чудесная энергия ворвалась в Бранвен через прокол на ее пальце, беспощадно исследуя ее тело – ощущение как экстатическое, так и ошеломляющее. Энергия пронеслась по ее венам, ища сердце. Такова была Рука Бриги? Знала ли ее тетя обо всем этом?

Она пыталась следовать совету королевы, держала разум пустым, чтобы смогла быть заполненной до краев тем… да какая разница, чем именно это было?

Звуки ветра и пламени сменились гармоничным пением и всплесками воды. Она узнала этот голос. Тристан пел в самой душе Бранвен:

Ветви палящей энергии обвились вокруг быстро бьющегося сердца Бранвен. В ее сознании молодое лицо Тристана исчезло и сменилось образом статного воина, бойца и победителя.

Рядом с ним сидела стройная женщина с роскошными распущенными волосами, которые превратились в снег. Бранвен узнала свое лицо, испещренное морщинами. Это было ее будущее – ее будущее с Тристаном. Будущее, полное любви. Несмотря на все, оно было возможно.

Сквозь мерцающее видение внимание Бранвен вновь сфокусировалось на королеве Эсильте. Странное твердое присутствие, неподвижное, как любая гора, около которой проецировались ее мечты.

– Чтобы обеспечить любовь и преданность, мы предлагаем палец изменника, зачатого в вероломстве, – заявила королева. – Кровь и кость, скованные огнем, мы молим вас об искренних желаниях.

Бранвен без подсказки бросила палец Морхольта в кипящее варево, и слова сами слетели с ее губ.

– Мать Творения, я – Земля, – сказала Бранвен. – Мы, женщины Ивериу, живем в наших телах, творим мир нашими телами. Теперь мы будем любить.

Ее мозг пронзила воющая, как злобная орда, буря. Статный пожилой воин и его жена пошли трещинами, раскололись и разлетелись на множество осколков. Одни устремились по течению морских волн, другие – оказались возложены на погребальный костер. Мелодия изменилась:

Бранвен смотрела из морозного, темного неба, как горели хлеба на полях и кричали дети.

Это могло стать будущим – будущим изменника, – если Кубок Любви не получится.

Котел Кервиндоса существовал вне времени и пространства. Бранвен поняла, что оба видения были возможны. Все, что стояло между миром и огнем, было с ней.

Темная Луна начала снижаться.

Остатки света проникли под веки Бранвен. Они трепетали, открываясь по одному, когда она тихонько села в постели. Все тело болело. Девушка попыталась потянуться, но почувствовала себя слишком слабой и хрупкой. Она не ощущала в себе той силы, что могла убить человека. Человека, который лежал сейчас на дне Иверикского моря.

Она не хотела смотреть, но все же должна была увидеть. Бранвен повернула к себе правую ладонь. В центре, по всей линии жизни, пробежал длинный багровый рубец. Кожа была сморщена вдоль всей линии сердца: лиловая, с краснотой по краям. Ожог уже подживал, и все же Бранвен была отмечена навсегда. Жизнь, которую она взяла, никогда не будет забыта.

Все, что она хотела – это свернуться и спрятаться, и проспать тысячу лет. Но сегодняшний день был совсем не подходящим для подобных желаний. Сегодня будущее схватило и обняло Бранвен, готова она к этому или нет.

Нехотя, она опустила ноги на пол и приготовилась сделать первые шаги к Керныву.

Дверь распахнулась.

– Бранни! – крикнула Эсси, и в ее голосе слышался гнев. – Кин пропал, тебя я тоже не могла найти… И я думала, что вы убежали вместе, – добавила она поспешно. – Я думала, что ты оставила меня… оставила меня, чтобы отплыть в Другой мир, бросила в Керныве одну!

Паника, колючая и прогорклая, свилась в кишечнике Бранвен. Вспыхнул гнев.

– Я бы никогда этого не сделала, кузина. – Ее слова прозвучали резко. Если бы она не сожгла письмо, Эсси сбежала бы и оставила позади разрушенное королевство. – И что значит «Кин пропал?» – Бранвен мастерски разыграла растерянность.

– Сегодня утром он не вышел на службу. И никто-никто не видел его с прошлой ночи.

Бранвен изо всех сил постаралась совладать со слабостью.

– Я слышала, как Финтан сказал, что он крепко спит, напившись, между грудей какой-то пышной служанки, – продолжала Эсси, подходя к ней. – Но я не поверила. Я знаю, что Кин желает только тебя. – Принцесса заправила свои неаккуратные косы за уши. – Я видела, как он последовал за тобой и Диармайдом, но не могла вас предупредить.

Зерно ярости зажглость в сердце Бранвен. Кин охранял принцессу, но был готов предать ее. У Бранвен не было выбора. Никакого.

– Прости, Бранни, – сказала Эсси печально и, опустив голову, плюхнулась на кровать рядом с кузиной. Несколько распущенных прядей упали на одеяло.

– Мы с Кином расстались в ссоре, – сказала, вздохнув, Бранвен – что было не совсем ложью, хотя правда была намного хуже.