я почти не слышу звука (возможно, мое сердце стучит так сильно, что заглушает весь остальной шум).

Я подхожу к выступу и протягиваю руку. Она вкладывает пальцы в мою ладонь, и мой пульс подпрыгивает.

— Привет, — говорю я хриплым голосом.

— Привет. — Ее голубые глаза впились в мои, зрачки расширились. Ее взгляд скользит по светильникам, подвешенным к потолку, прежде чем вернуться ко мне.

— Ты выглядишь прекрасно. — Я не опускаю ее руку. Я провожу большим пальцем по ее пальцу, и она смотрит на наши соединенные руки. — Извини, что появился в таком виде. Похоже, там какая-то вечеринка.

Она ничего не говорит. Раньше я никогда не чувствовал необходимости заполнить тишину между нами, но сейчас мне нужно что-то, прежде чем я сойду с ума.

Мой голос надламывается, когда я продолжаю. — Мне пришлось прийти к тебе лично, еще раз извиниться и сказать тебе то, что я должен был сказать несколько недель назад. Я хочу быть тем парнем, который придет к тебе. Сегодня вечером. Завтра. Каждый день. Я хочу быть твоим человеком, который будет рядом и в хорошем, и в плохом, во всем, что касается одежды. Я прокручивал это в уме миллион раз. Что, если то или это, но я отказываюсь верить, что существует какой-либо сценарий, который не привел бы меня сюда. Я люблю тебя, Дейзи. В сексуальном красном платье, в белых хлопковых трусиках и во всем, что между ними. И мне жаль, что я не был честен с тобой, но я бы тоже не хотел этого терять. Проведенные с тобой ночи за учебой изменили мою жизнь. — Я делаю вдох. — Вот и все. Это моя большая речь.

Я заставляю себя перестать болтать и даю ей возможность высказаться. В моей голове это казалось длиннее, но теперь я волнуюсь, что этого недостаточно. Что меня не хватает.

Ее нижняя губа дрожит. Я сопротивляюсь желанию поднести к нему подушечку большого пальца. Я совершенно неподвижен и жду.

Она так долго молчит, я думаю, ну вот и мой ответ. Мое сердце падает. Я знал, что есть шанс, что она не чувствует того же или не сможет меня простить, но я залез на это дерево, отказываясь принять это. Сглотнув, я ослабляю хватку на ее пальцах и отпускаю руку.

Я не планировал этого. Спускаться по этой лестнице со стояком было удобнее, чем стоять здесь, пока она придумывает, как сказать мне, чтобы я пошел на хуй.

Я начинаю прятать руки в карманы, в то время как она бросается на меня. Обхватив меня за шею, Дейзи прижимается своим телом к моему, выбивая меня из равновесия и прижимая к стене, где она продолжает прижиматься ко мне.

— Спасибо, что пришел, — выдыхает она мне в челюсть.

Воздух со свистом покидает мои легкие. — Я думал, ты собираешься выгнать меня из своего любимого места.

— Без тебя это больше не мое любимое место.

— Я так скучал по тебе. Я пытался дать тебе пространство, но…

Она качает головой. — Мне больше нравится мое пространство с тобой.

— Ох, спасибо, черт возьми.

Небольшой подъем уголка ее рта ослабляет огромный ком в моем горле. Она смотрит на потолок. — Огни красивые.

— Как ты.

Широкая улыбка расплывается на ее губах, и она вращает бедрами, заставляя красную ткань шевелиться вокруг нее. — Я надеялась, что это платье снова принесет мне удачу.

— Удачу? — Мои брови сдвинуты в замешательстве. — Я думал, ты была огорчена тем, что отправила эти фотографии.

— Я была, — признается она. — Но это изменило ситуацию между нами. Ты увидел меня по-другому. Без этого и без всего остального, возможно, между нами ничего бы и не произошло. И как бы я ни злилась, я бы тоже не хотела этого терять. Я тоже тебя люблю.

Ее слова ударили меня прямо в грудь, и я глубоко вздохнул. Обхватив ее руками за талию, я поднимаю ее и кружусь, словно ребенок под кайфом от сахара. Я. О моей милой Дейзи. Когда я опускаю ее, она поднимает лицо вверх, и я подношу к ней рот.

Я не могу подойти к ней достаточно близко или поцеловать ее достаточно глубоко. Я чертовски скучал по ней. Запутывая руки в ее волосах, я стону, когда она сосет мой язык и вцепляется в мою спину, как будто борется с неспособностью сплотить наши тела еще крепче.

— Это платье слишком большое, — жалуется она. — Я не могу подойти ближе.

Я смотрю вниз на кружевные слои, скопившиеся между нами. — В моих фантазиях было гораздо проще залезть под юбку и все равно поцеловать тебя.

Она смеется. Черт, это лучший звук.

— Будешь моей парой? — Она склоняет голову в сторону дома.

— Я оставил свой костюм и галстук дома.

Ее взгляд скользит по моим джинсам и футболке, кепке задом наперед. С улыбкой она говорит: — Ты справишься.

Дождь начинается, когда мы вбегаем внутрь — сильный ливень, который промокает нас насквозь. Она тянет меня через кухню в гостиную, где люди стоят группами, другие танцуют.

Ее подруги находятся посередине, и именно туда она нас ведет. Они кричат и обнимают ее, когда видят наши сцепленные руки. Затем Дейзи притягивает меня ближе. Она кладет руки мне на плечи, и я обнимаю ее за талию. Она поднимает кепку на моей голове и надевает ее на свою.

— Мои кепки всегда смотрятся на тебе лучше, — говорю я. — Даже когда там написано: «Я люблю мамочек».

— Что? — Она снимает его и читает спереди.

— Другой мой у тебя еще есть, — говорю я в порядке объяснения.

Она качает головой. — Я люблю тебя, но я сожгу эту кепку.

Но сегодня она наденет его. Мы танцуем, целуемся, она знакомит меня со своими подругами, с которыми я еще не знаком, и это прекрасно.

Позже той же ночью Дейзи лежит на мне обнаженная, а рядом с нами куча красного кружева. Дождь прекратился почти сразу же, как начался, но холодный фронт, который он принес с собой, делает дом на дереве прохладным и ветреным. Облака закрывают луну и звезды, но свет в домике на дереве светит на нас.

— Нам нужно войти, прежде чем ты уснешь, — говорю я и натягиваю ей на плечи одеяло.

— Еще несколько минут. — Ее глаза тяжелые, а голос тихий. — Я скучала по этому месту. И по тебе.

— Все в порядке. — Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох, вдыхая ее и расслабляясь. — Еще несколько минут.

Или столько, сколько она захочет, в зависимости от того, что наступит раньше.