и приблизилась к потоку, который за время тренировок стал почти осязаемым. — Я хочу увидеть обладателя голоса. Или того, кто может вывести меня на него.

Под ложечкой засосало так, словно она прыгнула с высокой скалы. Казалось, внутренности закрутило, твердая поверхность ушла из-под спины, и Десари провалилась в жидкую живую тьму.

Открыв глаза, она не сразу поняла, что снова очутилась в теле человека, смотрела на мир его глазами. И мир этот был почти лишен света.

— Нам нужно больше людей, — проговорил резкий женский голос за ее спиной. — Мы не справляемся, Мезур. Я уже не уверена, что стоит продолжать.

Десари понимала, что говорили по-вагранийски, хотя не знала этого языка. Почему-то дар понимать любое наречие открывался у нее лишь тогда, когда она применяла свои способности. Мезур, глазами которого она смотрела, молчал. Десари чувствовала его скорбь, отчаяние и невыносимую усталость.

— Мы будем разбирать завалы до тех пор, пока не откопаем подземный храм, — наконец ответил ваграниец. — Таков приказ Шано.

— Три десятка крепких мужей нужны мне наверху!

— Приказ Шано, — глухо повторил Мезур. — Когда вернется Шано Толл или Шано Ройтш, поговори с ними. Но до той поры мы будем разбирать завалы.

Мезур развернулся и зашагал вглубь пещеры. Он не особенно смотрел по сторонам, но Десари смогла разглядеть его глазами руины древнего и некогда величественного сооружения. Свет исходил лишь от факелов да масляных ламп — рабочие как могли прилаживали светильники к острым краям камней.

— Мы должны спасти барельефы, — шепотом сказал сам себе Мезур. — Наша история, наша память. Это единственное, что у нас осталось.

Десари быстро сопоставила увиденное. Руины, вагранийцы — ее занесло в современный Рантай-Толл, разрушенный после землетрясения. Но как это могло быть связано с обладателем голоса? Неужели он был вагранийцем?

Держать контакт с Мезуром почему-то оказалось очень сложно. Десари еще немного побыла в его голове, убедилась, что ваграниец снова приступил к разбору завалов. Больше ничего интересного она не обнаружила и ушла. Поток подхватил ее — возвращаться всегда было немного проще — и она распахнула глаза в своей комнате.

В окно заглядывал узкий серп луны, горизонт оставался темным. Лишь слуги, поднимавшиеся на раннюю смену, тихо переговаривались под окнами. Десари потянулась к столику и отпила глоток воды из заготовленной чаши, затем снова упала на кровать. У нее было время на еще одну попытку.

— Почему мне показали руины? Что было разрушено? Я хочу увидеть причину. Прошу, покажи мне ее, кем бы ты ни был, прошу, покажи…

Она не успела договорить и даже закрыть глаза: на этот раз не Десари привычно вошла в поток, а поток влился в нее, выбив весь дух. Она вскрикнула, когда перед глазами завертелась комната, внутренности вновь подпрыгнули и, казалось, перемешались у нее в теле. На перестала чувствовать руки и ноги, а голова отяжелела настолько, что девушка выгнула спину от внезапного напряжения.

— Ох боги…

— Ты еще кто?!

Она вздрогнула, услышав голос. Чужой голос — совсем не тот мягкий, вкрадчивый и по-отечески заботливый. Нет, этот голос был груб и скрежетал, как несмазанные петли калитки на ветру.

— Ну? Чего тебе?

Десари изо всех сил напряглась, пытаясь сфокусировать зрение. Смотреть было тяжело — помещение, в котором она оказалась, заливал плотный молочный свет.

— В третий раз повторять не буду, — проскрипели сквозь пелену света. — Покажись и назовись.

— Меня зовут Десария. Я кое-кого ищу.

— Ты кое-кого нашла.

— И кого же? Покажись — и я покажусь.

— А ты нахалка, я погляжу, — скрипуче усмехнулся незнакомец. — Нечасто мне попадаются нахалы. Ладно.

Свет ослаб, и Десари заметила, что он исходил от какого-то предмета, расположенного в центре помещения. Она огляделась и поняла, что находилась не то в храме, не то в гробнице. Потолок был высоким, но ниже, чем во дворце дяди Демоса. Пол покрыт бронзовыми плитами с рисунками, стершимися за многие годы. Стены из красного камня с золотистыми прожилками отражали свет загадочной сияющей сферы.

— Покажись-покажись, дева. Дай на тебя взглянуть.

Десари шагнула вперед. Из-за сферы вышел старец — древний, как предание. Некогда высокий и статный, он горбился, словно все прожитые годы навалились на него всем скопом и тянули к земле. Длинные седые волосы спутались и не знали гребня очень давно. Глаза впали, под ними пролегли глубокие морщины, да и весь этот старик скорее походил на сушеную сливу.

— Где же я оказалась? В храме?

— Можно и так сказать. Я Кайран, Хранитель Сердца Эннии.

— Сердца?

Старик указал на сияющую сферу и, казалось, удивился.

— Раз ты смогла до меня достучаться, я думал, ты знаешь, во что лезешь.

— Я оказалась здесь случайно.

— Ой ли? — хохотнул старик. — Провидцы вроде тебя нигде не оказываются случайно. Зачем пришла? Или это ты теперь меня сменишь? Согласен, я затянул с поиском преемника, но сейчас не до этого…

— Я не понимаю…

Старец внезапно выпрямился и навис над Десари. От испуга она отпрянула.

— Слушай, девица, у меня не так много времени и еще меньше сил. Прекращай мекать и бекать. Говори по делу.

Десари начала закипать, но лишь страх и любопытство заставили ее сдержаться.

— Некоторое время назад, уже после того, как у меня открылся дар, ко мне стал приходить голос. Я никогда не видела его обладателя — только слушала. Он научил меня использовать дар и путешествовать… По времени и странам, не знаю, как это правильно назвать. Но я могу видеть мир чужими глазами и могу бывать в прошлом. Или видеть о нем видения — пока плохо получается это контролировать.

— Голос? Какой голос?

— Приятный, — раздраженно бросила Десари. — Говорю же вам, я его не видела.

— И зачем он с тобой связался?

— Не сказал. Точнее, сказал, что я все пойму и узнаю в свое время. Но мне не сиделось…

— Это я уже понял. Как ты меня нашла?

— Сама не знаю. Я хотела найти обладателя голоса, загадала это желание перед тем, как применить дар… И оказалась в Ваг Ране, в руинах храма, где сейчас разбирают завалы. Ничего не поняла и загадала узнать причину…

— И очутилась здесь. — Старец снова сник и сгорбился. — Я уже почувствовал, что Сердце Ваг Рана разрушено. Вот почему ты пришла сюда. Тебе показали Сердце.

— Что оно делает?

— Хранит силу и знания этой земли. Всей земли. А ты, видимо, кандидатка в Хранители, раз можешь добраться до таких знаний.

— Мне никто никогда ничего не говорил…

— Еще бы они сказали. Ты же не латанийка — вижу, что не латанийка. Эти знания хранят только островитяне. Высокомерные спесивцы,