этого, по мнению Петунии, только благодаря невидимому волшебству.

— Прости, Эд… — сипло попросил Скорпиус, когда лимузин делал разворот.

— Ничего, мастер. Вы не виноваты.

— Скорп… Не хочу вынуждать тебя делиться чем-то личным…

— Прости, Питти, это выше моих сил… и именно сейчас!

— Я не о том. Как нам себя вести? — Петуния почти пропищала это. Она поняла, что их ожидает публика гораздо более статусная, чем она предполагала.

— О, не беспокойтесь. Мастерами, лордами и леди тут только прислуга всех называет. Мой папа — мистер Малфой… Малфой-старший, если при мне. Я — Малфой-младший. А мой дед — старший-старший.

— Прям так и говорить?

— Да нет… Меня называйте по имени, мы ведь друзья. А вот как с вами быть? Вас же две. Кто из вас старше?

— Я, — машинально ответила Мэгг.

— Как думаешь, Эд? — Скорпиус вытер пот над губой.

— М? Мисс Петуния и мисс Магнолия, конечно, — спокойно и не отвлекаясь от руля, ответил водитель.

— Ой, ну да. Я совсем не соображаю от волнения. Пора замолчать, — сказал мальчик тихо.

— А если у нас что-нибудь спросят? Где я учусь, например, или откуда тебя знаю… — нервно спросила Мэгги.

— Тебя о таком не спросят. Надеюсь. Максимум о погоде, о том, как доехали и вкусный ли ужин. Главное, чтобы старики уехали восвояси, и тогда все будет нормально. Мои папа и мама нормальные. Честно. Правда. Они даже классные. Клянусь.

— Но не при мистере Малфое-старшем-старшем? — спросила Магнолия. Питти не поняла по ее интонации, серьезно она или подшучивает.

— Да… Мои старики не очень рады были браку мамы и папы. Ой, точно, не вздумайте говорить, что вы магглорожденные! Если что, у вас в родстве есть… ну, пусть будут Пруэтты. Их слишком много, вряд ли дедушка знает всех поименно. Скажите, что ваш дедушка переехал в Америку еще до Второй войны.

— Эм… ладно…

— Скорпиус, я вообще маггл, — напомнила Магнолия, произнеся последнее слово так, будто по ней прополз таракан.

— Т-ш-ш-ш-ш! Ты внучка Магнусона Пруэтта, который уехал в Америку тридцать лет назад.

— Ладно, ладно, — расширяя глаза, ответила Мэгги. Она перевела взгляд на сестру, но Петуния и сама ничего не понимала и лишь пожала плечами.

Лимузин подъехал к главным дверям, массивным, сделанным из толстого черного дерева, обитого узорными петлями из блестящего металла.

На широкой каменной лестнице уже стояли прислуга и хозяева. Миссис Хостес одергивала двух молоденьких горничных, возле тех стояли мужчина в летах и молодой черноволосый парнишка; все были одеты в темно-синюю, почти черную униформу и белые рубашки, напоминая девочкам школьников-переростков. Маггловских школьников, конечно.

Мистер и миссис Малфой, прямые как жерди, с высоко поднятыми подбородками, пристально следили за объезжающим фонтан лимузином. Они были контрастны, как фигуры шахмат: отец Скорпиуса с белыми волосами и в светло-серебристом домашнем пиджаке из мягкой ткани, а мать — брюнетка, в закрытом кружевном черном платье, которое переливалось в свете фонарей и окон шелковым блеском. Они не держались за руки и вообще стояли довольно далеко друг от друга, но в их переглядках и движениях чувствовалось какое-то особое единение. И волнение.

— Там горничные и камердинеры. Не волнуйтесь и ведите себя спокойно, будто у вас дома тоже такие есть, — наставлял мальчик перед тем, как открыть дверь лимузина.

— Да я таких только в сериалах видела! — проворчала Магнолия, и Скорп — до того волнующийся! — шикнул на нее.

Эдмунд открыл другую дверь, ту, что ближе к крыльцу, и взглядом пригласил гостий выйти. Петуния, сидевшая с краю, нехотя вылезла из салона. Мэгги с трясущимися коленками последовала за ней. Лягушонка пришлось оставить в машине.

К ним подошли родители Скорпиуса. Мистер Малфой был почти точной копией сына, с таким же даже оттенком белых волос, но он зализывал их назад, а не на бок. Мама Скорпиуса вблизи оказалась совсем тонкой, почти эфемерной, у нее были добрые темно-карие глаза и легкая улыбка на благородном бледном лице.

— Миссис Малфой, мистер Малфой, — кивала Петуния, пока друг представлял ее родителям.

— Добрый вечер, — тепло, но устало проговорила мама Скорпиуса. — Пройдемте в дом. Вы голодны?

— Да. Мы очень голодны, — ответил Скорп за всех.

Когда они последовали за взрослыми, он шепнул девочкам:

— Отказываться от стола в первый день посещения — верх неприличия. Придется нам это вытерпеть.

Сестры переглянулись: они обе были белы как мел. Петуния лишь надеялась, что ее вид сойдет за аристократическую бледность, а не выдаст, насколько она перепугана.

Не успела она повернуться к Эдмунду, чтобы попросить его позаботиться о Джей-Джее, как его уже и след простыл, а миссис Хостес с хмурым лицом затворяла огромные входные двери.

— Ужин будет готов через пять минут, — негромко сказала она своей хозяйке.

— Спасибо, — ответила миссис Малфой и указала гостьям и сыну налево. — Твои дедушка и бабушка в малой гостиной, Скорпиус. Познакомь их с подругами. Я на минутку, проконтролирую, — шепнула она напоследок мужу и скрылась за высокими дверями справа, где, очевидно, была столовая.

Не успела Питти как следует разглядеть огромный круглый холл с двойной лестницей и огороженной серебряным забором площадкой на втором этаже, как Скорпиус вслед за отцом потянул ее с Мэгги в гостиную.

Огромная ("И это называется "малая"?!") комната с темно-синими стенами и разноцветными гобеленами была освещена настоящими свечами в изящных высоких серебряных подсвечниках. Сразу от дверей начинался узорчатый мягкий ковер, на котором, сбившись в ровный квадратик, располагались четыре одинаковых небольших дивана, обитые темно-серебристым бархатом. Посередине осиротело стоял пустой журнальный столик. Противоположная от высоких окон стена была уставлена массивными книжными полками, полными старинных фолиантов. Петуния бы похвалила дизайн, но побоялась сморозить глупость.

Напротив дверей сидела женщина с недовольным лицом. Сначала Питти подумала, что она седая, но оказалось, что это очень светлая блондинка. Ее чуть прикрытые глаза с морщинками у внешних уголков выражали одновременно отвращение, усталость и скуку, плотно сжатый рот образовывал ярко-красную линию. Она так высоко задирала подбородок, что Петуния видела ее маленькие, как у змеи, ноздри.

На противоположном диване, спиной к гостям, сидел длинноволосый мужчина. Видимо, необычный платиновый оттенок волос Малфои унаследовали именно от него.

— Познакомьтесь, это мисс Дурсли, подруги Скорпиуса по школе, — холодно оповестил сидящих гостей Малфой-старший и чуть-чуть отошел, давая им разглядеть девочек.

Питти опустила голову, не в силах перебороть смущение. Она чувствовала, как уши наливаются кровью. Мэгги схватила ее за руку и крепко сжала, тоже стоя с опущенной головой.

— Бабушка, — кивнул Скорпиус, запнувшись на первом же слове, — эм, дедушка, это Петуния и Магнолия Дурсли, мои подруги. Они погостят у нас какое-то время.

— Как мило, — сказала