– Убью щенка, – еле слышно прошептал сержант, бросаясь на меня.

Инспектор успел изумлённо вскинуть брови, мистер Лис даже ухом не повёл, я зажмурился, а старый Шарль нанёс молниеносный удар без замаха каблуком правой ноги в нижнюю челюсть добермана. Гавкинс рухнул, словно подкошенный косой бабушки Смерти.

– Ещё бренди? – спокойно предложил мой учитель.

Мистер Хаггерт одним глотком опустошил свой бокал и требовательно протянул его Лису. Тот сам, не дожидаясь помощи дворецкого, взялся за бутылку, наполняя уже два пузатых бокала.

– Пусть ваш мальчишка больше так не делает. Иначе я квалифицирую это как нападение на сотрудника полиции.

– О, думаю, Майкл даже охотно извинится перед сержантом, когда тот придёт в себя и осознает, что умение держать себя в руках является одним из благороднейших достоинств истинного джентльмена.

– Дьявол вас побери, Ренар!

– Звучит как тост. – Мой учитель поднял свой бокал, церемонно чокаясь с толстым инспектором. – А теперь по существу, любой начинающий адвокат в пух и перья разнесёт нелепые обвинения вашего подчинённого.

– Согласен.

– Тогда что вы хотите лично от меня?

– Найдите истинных преступников, – не очень уверенно потребовал он.

– Как можно найти тех, кто ещё не совершил преступления? Или же… Почему вы молчали?!

– Потому что… не кричите на меня!

Вовремя возникший из ниоткуда дворецкий быстро наполнил бокалы, встав между хозяином и гостем. Когда все успокоились и даже очухавшийся сержант был заботливо уложен на диван для отдыха и раздумий, инспектор Хаггерт наконец раскрыл истинную цель своего визита.

– Сегодня утром на территории порта обнаружены три тела. Это «киски». Ни в чём чрезмерном не замечались, но полиция знает их всех поимённо. Да, есть свидетели, подтверждающие, что позавчера вы беседовали с ними, а быть может, даже платили им за участие в вашей авантюре. Вам ведь известно, что электромобиль посла не мог выехать из порта именно потому, что трое «кисок» не поделили клиента. Посол это запомнил.

– Как всякому истинному французу, мне глубоко наплевать, какой напыщенный идиот представляет мою страну в Великобритании, – гордо ответил Лис. – Мы любим вас ненавидеть, и это взаимно. Но убийцы «кисок» должны быть найдены и наказаны!

– Это было не простое убийство.

– А какое? – неожиданно для самого себя влез я.

– Ритуальное, – посмотрев мне в глаза, бросил инспектор Скотленд-Ярда.

Страшное слово повисло в воздухе, явственно распространяя вокруг себя могильный холод. Только представьте себе, настоящее ритуальное убийство-о…

– Упс, я что, сказал это вслух?

Все присутствующие укоризненно уставились на меня. Понятно. Минуточку, сейчас исправлюсь.

– Прошу прощения, джентльмены, я наглый самонадеянный мальчишка, невольно посмевший раскрыть рот в присутствии взрослых. Мне нет прощения, не сомневайтесь, меня накажут.

Доберман удовлетворённо закивал, но инспектор был умнее.

– Вы неплохо его натаскали, Ренар. В сарказме вашего помощника так и звучат лисьи нотки, – мрачно пробурчал он. – Моё начальство давит на меня, потому что на него давят эти лизоблюды из палаты лордов. Общепринято считать, что они защищают наши права, но не в этот раз.

– Лобби «близких к природе»? – без улыбки подмигнул мой учитель. – Я знал, что рано или поздно они начнут качать права. Людям всегда не нравится, когда их заставляют потесниться на голубой планете. Тем более если это происходит благодаря самым прогрессивным, цивилизованным и толерантным законам нашей чудесной страны!

– Звучит как тост, – не хуже моей бабушки подхватил инспектор.

По-моему, от избытка чувств и безысходности он просто собирался банально набраться. Причём за чужой счёт. Ох уж эти полицейские, чья любовь к халявной выпивке вошла в поговорку всех стран мира. Когда Лис и Хагггерт приняли на грудь ещё по одной, инспектор продолжил:

– Я готов закрыть глаза на любые ваши действия, но имейте в виду, что ни один полисмен в Лондоне, начиная от сержанта Гавкинса и заканчивая самым занюханным бобби из провинциального Уэльса, не будет вам помогать.

– Как это мило и как по-английски.

– И не говорите, – сокрушённо покачал головой инспектор. – Я готов прикрывать ваши тылы ровно два дня, не более. Потом с меня спустят шкуру.

– Ох уж эта политика…

Не дожидаясь, пока кто-то произнесёт, что «это звучит как тост», опытный дворецкий в очередной раз наполнил бокалы. Похоже, расследование начнётся только завтра, и то если у моего наставника не будет болеть голова. Но, как вы понимаете, пьяный или трезвый (относительно месье Ренара ни в чём нельзя быть уверенным), он тем не менее согласился на все бескомпромиссные и совершенно кабальные условия, навязанные нам Скотленд-Ярдом.

Нам – это в том смысле, что я не разделял себя и своего учителя. Если в чём-то обвинят его, значит, обвинят и меня. Не сочтите это юношеским эгоизмом, но если его арестуют… то чего стоит всё моё будущее? Поверьте, тогда все эти мотивы казались мне абсолютно логичными, я же англичанин!

Будь я испанцем, то схватился бы за ножи и убил инспектора за одну мысль о том, что он подозревает Лиса. Будь я немцем, то законопослушно отошёл бы в сторону, предоставив полиции самой искать виновных. Будь я сербом или русским, я бы, не задумываясь, положил жизнь за того, в кого верю. Но я был коренным британцем со всеми вытекающими последствиями…

Когда все ушли, я коснулся плеча задремавшего в кресле Ренара.

– Сэр?

– Да, мой мальчик, – не раскрывая глаз, спросил он. – Что тебя беспокоит? Ты уже не доверяешь мне?

– Я с вами, сэр. И всегда буду на вашей стороне, но…

– Что но?

– Вы же пьяны.

– О, Майкл, – Лис распахнул глаза, в которых отплясывали дурацкую джигу смешливые чертенята, – ты когда-нибудь раньше видел меня пьяным? Уверен, что нет. И постарайся намертво вбить себе в голову: в нашей профессии алкоголь, наркотики, да что там, банальное общечеловеческое раздолбайство являются непростительной роскошью. Лично я не могу себе этого позволить.

– Да, сэр.

– Кстати, ты тоже!

– Само собой, сэр, – признал я и всё равно не сдержался: – Но вы выпили с инспектором Хаггертом почти всю бутылку бренди на двоих! И вы именно пили, а не выливали себе за воротник или на спину, я же видел.

– Шаль, будь добр, бренди мне и Майклу!

Дворецкий мгновенно наполнил две стопки.

– Пей, мой мальчик.

– Вы же говорили, что нельзя…

– А теперь приказываю, пей! – рявкнул он так грозно, что я зажмурился и выпил.

Ничего страшного не произошло. Это был обычный яблочный сок.