Топтуны все это знали.

И выжидали.

Альтима сказала, что делались ставки: сломаемся мы с Ронненом или нет. Она с Ваирмангом выиграла неплохую сумму. «Я хорошо знаю лорда Крима, а мой супруг лестно отозвался о тебе, Ианна». Супруг. Ну да, конечно.

В любом случае, топтуны были готовы взять Никадоса Ньекли. Только б он вылез из укрытия. Болик не мог перенести агентов тайной службы в тот мир, где прятался его хозяин. Но операцией по моему захвату Ник решил руководить лично.

Я не стала спрашивать, кто слил информацию о подмене Юляшки. Дурацкие вопросы задавать непрофессионально.

Наша с Ронненом судьба интересовала топтунов меньше всего. В случае, если мы останемся верными Великому Патрону, лорда Крима с супругой можно вознаградить. Ну, а если нет…

На вмешательство Ваирманга топтуны не рассчитывали. Впрочем, Черный Палач на сей раз ограничился общим наблюдением. Приятно, конечно, думать, что он бы вмешался, угрожай нам с Ронненом серьезная опасность, но гадать я, пожалуй, не стану.

Иногда страховка от Ваирманга создает больше проблем, чем предполагаемая беда.

В любом случае, для нас с мужем ситуация разрешилась наиболее благоприятным способом. Только вот жаль Витека. И Кеуна. И Мурашиху с детьми. И даже Юляшку.

Тех, ради кого эти чертовы правоохранительные органы и должны работать. Иначе зачем мы все? Для чего?

Я поглядела на Роннена и поняла: а ведь ответ очевиден. Иногда действительно нужно просто делать то, что можешь. А там – будь что будет.

Муж поймал мой взгляд и еле заметно улыбнулся в ответ.

– Милая, ты помнишь мое свадебное обещание?

Я наконец-то успокоила малышку Иаранну, уложила ее в колыбель и повернулась к дражайшему супругу. Тот валялся на постели в довольно соблазнительной позе, но глядел серьезно. Издевается, зараза раннефеодальная. Определенно, издевается.

– О собственном замке через семь лет?

– Именно.

Ну еще бы, такое не забывается! Только… я судорожно принялась подсчитывать. Это было в первом сезоне… или во втором? А когда Роннена выгнали из столицы? Ему тогда оставались сезон и декада, затем прошла еще декада… или две?

В общем, похоже, сроки поджимают. Благоверный очень серьезно относится к обещаниям.

Утешать, съязвить или честно признаться, что замок мне на фиг не сдался?

Я выбрала нейтральную линию поведения.

– Да, помню.

Максимально ровный голос и спокойствие на лице. Сам завел разговор, красавец, сам и выкручивайся.

После драки с Никадосом прошло уже восемь месяцев. Я благополучно успела родить. Сейчас весь Дойл-Нариж (по крайней мере, его женская часть) обсуждал, хорошенькая ли у меня дочь и рад ли лорд Крим появлению на свет девочки вместо ожидаемого второго сына. Меня подобные вопросы не волновали абсолютно. Иаранна самая красивая из маленьких орущих засранок, это истинная правда, и Роннен считает точно так же. Сакральное знание, которое в доказательствах не нуждается.

Когда благоверный узнал, что я беременна, скандал, конечно, разразился тот еще. Хвала богам, у моей дражайшей половины твердые представления о том, как нужно обращаться с будущими матерями. И отсутствие стрессов в списке этих самых представлений значится где-то в первой пятерке. Так что грозный муж наступил на горло собственной песне, был тих, нежен и ласков, а там гнев могучего лорда потихоньку развеялся. От оперативной работы, конечно, меня отстранили тут же, но честно скажем – отделалась легко.

Впрочем, похороны Дейвина лорд Крим счел событием, не влияющим дурно на беременную супругу. На всякий случай посоветовался с парой десятков лекарей – и на пару с Кеоссием Имаррой перенес меня в тот мир, где раньше был захоронен бесталанный родственник Великого Патрона.

– Мы решили, что гробница должна остаться прежней, – сухо объяснил Черный Палач. Я не стала допытываться, кто такие «мы» и почему решили именно так. У топтунов свои резоны. А Роннена расспрошу позже.

И снова сумасшедший красный мир. Ну хоть по горам топать не пришлось: заклятие перенесло точно в центр воронки, оставшейся от гробницы Дейвина. Никадос поставил двусторонний портал прямо туда. В тот раз нам с Ронненом удалось избежать принудительного гостеприимства лорда Ньекли. Альтима говорила, что мятежник здорово разозлился… А нынче портал сработал с другой стороны. Правильно, чего пропадать добру.

Из гробницы Роннен вынес меня на руках. Ах, романтика! Еще б дражайший супруг не ругался, как сапожник, оступаясь на мелких камнях, – и совсем славно. Но мир не идеален.

Ладно, сойдет и так.

По сравнению с прошлыми похороны были даже многолюдными. И это… многомечными: Айсуо, Илантир, Ваирманг… Разумеется, хозяева мечей тоже присутствовали. Также на краю воронки торчала скорбно-торжественная Альтима Имарра. А за ее спиной переминался с ноги на ногу Болеслав.

Не пойму. Никогда. И не надо.

Тело Дейвина Илантир с Айсуо поместили точно в центре бывшей гробницы. Затем Роннен попросил меня заткнуть уши. Я послушалась, тем более что все остальные сделали это даже раньше. И недаром: грохот катящихся с ближайшей скалы валунов заставил дрожать землю под ногами. Вскоре тело было погребено под огроменной кучей камней. Кеоссий Имарра подошел к ней. Поклонился. Молнией среди бела дня выблеснул Ваирманг, вонзившийся в основание импровизированной пирамиды.

Уж не знаю, что они делали, но когда закончили, вместо неопрятной кучи высилась славненькая полусфера, гладкая и симпатичная. Ни выступа, ни зазубринки.

– А снова ее не разберут? – шепотом поинтересовалась я у Роннена. Тот пожал плечами.

– Могут. Но толку? Там внутри пепел… возможно, остался.

Ваирманг в роли доменной печи. Очаровательно.

Меч Никадоса Ньекли забрал кто-то из граждан с неприметными, невыразительными и очень блеклыми физиономиями, которые вскоре после наших приключений наводнили город. Что с ним там сделают – я не знаю, краем уха услыхала, будто бы Ваирманг ввязался в дело исключительно из-за этого, и сразу потеряла интерес. Лучше не знать о намерениях Черного Палача, если они не имеют к тебе прямого отношения.

Собственно, где-то через неделю граждане исчезли так же внезапно, как и появились, а вслед за ними отбыли и Кеоссий с Альтимой. Ваирманг на прощание наговорил гадостей, но мне было уже все равно. Уехал – и хвала всем богам.

Юляшка до сих пор носит траур по жениху, но уже стреляет глазками в симпатичных парней. И достанется же кому-то это счастье… Зато неожиданно вышла замуж Таиллия Креж. Ее отец приходил, кланялся чуть ли не в ноги и приглашал на свадьбу. Роннен приглашение принял, отчего я и заподозрила благоверного в сводничестве. Он почти не отпирался, но подробностей рассказывать не захотел. Впрочем, всех подробностей – заплатил лучшей городской свахе да простил одному из бургомистерских стражников карточный долг. Думаю, в браке Тайля будет счастлива. Уж всяко счастливее, чем в семье.