спектр мнений: от умеренных консерваторов до откровенных нацистов. Только у нас антагонизм не расовый, а по чистоте крови.

- Что это значит? – нахмурилась женщина.

- Это значит, что у меня среди предков уже в течении двадцати семи поколений нет обычных людей, только волшебники, да и те только из хороших семей. По этому признаку я не просто чистокровная, я отношусь к волшебной аристократии. А вот моя школьная подруга – нет. Оба ее родителя обычные люди без способностей к магии, и с точки зрения ревнителей чистоты крови, она грязнокровка. Таких, по мнению наших нацистов, надо физически истреблять. Консерваторы не так кровожадны, они только против того, чтобы нечистокровные волшебники занимали определенные посты и должности. А это практически все должности в госаппарате и большинство доходных специальностей, таких, как врачи и юристы.

- Ужас какой! – Прикрыла рот рукой миссис Грейнджер, до которой, похоже, начало доходить, в какую ужасную сказку угодили они с мужем, просто удочерив двух девочек-сирот.

- Сначала все было более или менее мирно, - между тем продолжала рассказывать Анна. - Ругались, спорили, даже дрались, но никто никого не убивал. А в 1979 рвануло, и война малой интенсивности начала превращаться в настоящую гражданскую войну.

- А вы? – спросил мужчина. – Я так понял, что вы были на стороне левых. Отчего так, если вы чистокровная?

- Там были все мои друзья… Ну почти все. И кроме того, идеологически я тяготела, скажем так, к центру. Но тонкость заключалась в том, что с обеих сторон не хватало, грубо говоря, военных специалистов. А я боевой маг. У меня в роду других и не было никогда. Все Энгельёэны - боевые маги, и мужчины, и женщины. Одним словом, викинги.

- И вы… - начал было мистер Грейнджер.

- Я встала на сторону слабых. Среди тех, кто выбрал эту сторону было кстати немало аристократов. Лорд Поттер убит. Лонгботтомов – обоих, и мужа, и жену, - запытали до безумия… Блэк уцелел в бою, но пострадал по-другому. А я… 31 октября 1981 года, в Хэллоуин состоялось довольно крупное сражение, если мерить нашими мерками. Оно как раз и началось, с того, что враги, их называли пожирателями смерти, убили Джеймса Поттера, тяжело ранили его жену-грязнокровку Лили, - это и есть моя близкая подруга, - и хотели убить их детей Гарольда и Гарриет…

Анна замолчала, потому что в горле вдруг встал ком. Она помнила тот бой во всех подробностях. Теперь помнила, потому что во время проведения ритуала «Снятия оков» ее так тряхнуло освободившейся волной чистой магии, что память-сука выдала-таки на-гора многое из того, что прежде не хотела перед ней открывать.

- Приглядитесь к моему лицу, - сказала, справившись с нервами. – Ничего не замечаете?

- Что-то похожее на шрам… - неуверенно сказал мужчина. И то правда, маглы ее шрам практически не видят.

- У вас шрам через все лицо, - подала голос, молчавшая до этого Эрмина. – Черный и глубокий. Там все мертвое вокруг…

- Так и есть, - кивнула Анна. – Обычные люди его редко замечают. Волшебники чаще всего шрам видят, а те, у кого есть талант, как у тебя, Эрмина, видят мертвую плоть. Это было темное проклятье, посланное в меня одним из врагов, и, если бы не своевременная помощь, я бы умерла. Но лечиться пришлось долго, и большую часть этого времени, почти пять лет, я провела в коме.

- Ох! – сказали одновременно обе девочки. Остальные тоже выразили свое впечатление от этих слов какими-то нечленораздельными звуками.

- Вот так я тебя и потеряла, - посмотрела она Лизе в глаза. – Я знала, что ты была с Гитой. Гита – это моя дальняя родственница Маргарета Гульден. Но Гита умерла, и найти твои следы было очень непросто.

- Я помню, - сказала вдруг Эрмина. – Какой-то мужчина забрал нас из дома, а потом раз, и мы сразу оказались в другом доме. И все говорили на другом языке. По-английски. А там, дома у бабушки Гиты… Не помню, какой там был язык. И мужчину помню смутно.

- Это был Эмиль Гульден – племянник Гиты. Говорили там по-шведски. А ты Эрмина, скорее всего, или дочь Эмиля, или дочь его сестры Моны, то есть, тоже моя дальняя родственница.

- Так они тоже волшебники? – осторожно поинтересовалась девочка.

- Да, - подтвердила Анна. – Они были волшебниками. Шведская дворянская семья. Чистокровные волшебники и моя дальняя родня по линии матери. Это все, что я пока могу сказать. Большего я просто не знаю.

- А ты кто? – задала давно назревший вопрос Лиза. Долго терпела, к слову сказать, но каждому терпению есть предел.

- Ты хочешь услышать мой полный титул и все мои имена?

- Да, хотелось бы.

Что ж, сейчас это было уже уместно, так отчего бы и не сказать?

- Мое полное имя Анна Элисабет графиня Готска-Энгельёэн, а твое, Лиза - Кассиопея Елизавета Анна Блэк-Энгельёэн.

- Блэк – это мой папа? – чуть подалась вперед девочка.

«Быстро соображает!»

- Ну, поскольку другого мужчины у меня никогда не было, - улыбнулась Анна, - то да, твоего отца зовут Сириус Орион Блэк.

Наступило молчание, и было очевидно, что каждый думает сейчас о своем.

- Вы отберете у нас детей? – сформулировала самый важный для себя вопрос миссис Грейнджер.

- Не так