Я прошерстил весь организм Кеико, наметил себе программу на будущее. Выявил очаги поражения, как смог. Потом занялся шейным отделом позвоночника, чуть ниже и оттуда уже на руки, до кончиков пальцев. Наносил разные мази, выбирал, что лучше действует. И правил тусклые нервы девочки, добиваясь нормального ярко-голубого свечения. Шаг за шагом, сантиметр за сантиметром. Когда закончил, к себе прислушался. Внутри почти пусто, потроха от усталости в комок норовят свернуться. Но одновременно с этим ощущения, как после хорошей тренировки на пределе возможностей. Когда еще чуть-чуть и начнешь гробиться. А вот на этой грани – просто отлично. И майку хоть выжимай.

– На сегодня все, Кодзима-сан. Тебе помочь сестру искупать? К сожалению, ванны у нас нет, только душевая кабинка.

– Я справлюсь, Исии-сан.

Должен справиться, он же для нее как нянька. Если правильно помню – у тетки живут, про мать с отцом ничего раскопать не смог. А сестра – почти скелетик, на солнце просвечивает.

– Как скажешь. Я пойду к себе, тоже умоюсь. Минут через десять пришлю Киноситу-сан, он поможет вниз спуститься.

Не через десять, но через двадцать минут спустились. Девочку снова усадили в кресло, накрыли ноги пледом. Примчавшийся следом Бата заскочил на колени, развалился и заурчал, когда Кеико стала осторожно гладить кота. Я в это время подчищал уже тарелку, куда нагрузил кучу всего. Перед этим в зеркало глянул и отшатнулся – глаза ввалились, морда осунулась, морщины прорезались. И хотя я знаю, что это все временное, к утру уже буду опять бодрым обалдуем, но впечатление сейчас – словно после тяжелой болезни впервые на люди вышел. Горо-сан даже попытался пиво подсунуть, типа – для здоровья самое то. Послал его вежливо с междометиями, открыл себе бутылку с соком.

Когда пациенты вернулись в свой угол, позвал нашего завхоза:

– Тошико-сан, можно этой парочке все тоже самое, как и Шиджо? Так сказать, для растущего организма… Кстати, а он где?

– Уже в зале, с Нобору-сан занимается. А поесть я им сейчас соберу.

Ставлю пустую тарелку на стол и замечаю, что семнадцатилетний хакер плачет. Молча, но слезы уже проложили мокрые полоски по лицу и редкими каплями падают на майку.

– Эй, Кодзима-сан, все в порядке? Где-то болит?

Парень медленно поворачивается и тихо отвечает:

– Все в порядке, Тэкеши-сама. Все в полном порядке… Врачи сказали, что через два месяца Кеико дышать не сможет. И пальцы уже неделю почти не чувствовала. А сейчас – сама руками пользуется, кота гладит. Мне кажется, даже покушать сама сможет.

Поймав его за руку сестра шепчет:

– Не плачь, Ясуо-нисан, мне лучше. Намного лучше.

Отерев лицо, Кодзима глубоко мне кланяется, затем встает ровно и говорит:

– Я готов принять ваше предложение, Тэкеши-сама.

– Не торопись, мы только начали.

– Я знаю, что у вас все получится. Я это увидел. И еще я знаю, что вы не бросаете своих… Служить такому оябуну почетно. Я готов.

Вечером меня усадили сбоку от вакагасиры – Норайо Окада. Оябун обещал подъехать чуть позже.

Похожий на ожившую мумию старик увидел меня и тут же замахал руками:

– Тэкеши-кохай, сюда иди! На тебе лица просто нет! Место уступите кобуну, горлопаны! Может, тебе еще подушек принести?

– Домо аригато, Окада-сан, мне просто рядом с вами посидеть и достаточно. Устал просто в школе. Не представляю, как остальные этот ужас вынесли.

Со всех сторон наперегонки тут же начинают советовать: как уроки технично прогуливать, как учителям “бу” изображать, как с директором в контрах ходить. Что поделаешь – большая часть бойцов в клане зачастую даже старшую школу не закончили. Их с другого прет. И надо мной они по-доброму посмеиваются: студент будущий, до сих пор мозги не пропил, вот и мучается.

– Так, внимание всем! – вакагасира поднимает пиалу: – Тэкеши-кохай сегодня сакэ не наливать! Его каплей свалить можно будет. Поэтому – минералку сюда давайте, будет лечиться. Что тебе еще поближе переставить?

– Я бы съел еще чего-нибудь.

– Во-о-от, это правильно. Значит, рыбу сюда поближе, и вон то мясо в сладком соусе. Не жадничайте, еще принесут. А ты кушай, Тэкеши-кохай. Молодым надо хорошо питаться, бегаете по делам много, откуда силы взять.

Набулькав себе воды, салютую остальным пиалой. Хорошо вечер начинается. И пожевать смогу, и с боссами обсудить все заморочки. Главное – горло у меня не болит, здравицы именинникам орать смогу. Тем более – на трезвую голову.

Глава 13

Когда приехал Акира Гото, то сел по другую сторону от меня. Еще двоих чуть подвинули, туда личные телохранители оябуна устроились. Теперь мы могучей тройкой во главе стола, вроде не выделяемся. Но можем между собой пошептаться и никто уши греть не станет.

Минут десять босс жевал, благосклонно кивал в ответ на поздравления, затем спросил:

– Что именно от нас хотят люди из Акасака?

– Им не нравится, что некоторые абэноши пытаются подняться выше старых кланов. Давным-давно установленный порядок нарушается, это порождает волнение и может привести к открытым столкновением. Особенно в тех случаях, когда отщепенцев поддерживают американцы.

– Проклятые янки, – морщится оябун. – Никак мы не можем избавиться от них после войны. И самое плохое, что среди японцев находятся люди, готовые продать страну ради гайдзинов.

– Мне предложили четверых таких предателей зачистить. Собрать все, что есть из компромата в конторе и передать посреднику. Оформить все как удар триад или спецслужб с запада. За это обещали благосклонность с Акасаки.

– Хорошее предложение… Я слышал, что между колдунами и канцелярией было заключено негласное соглашение. Одаренные не лезут особо в политику и поддерживают правительство, их за это продвигают по службе и помогают с обучением и работой. Если микадо или его люди официально начнут предателей топить в Токийском заливе, многие простые абэноши не поймут. Поэтому использовать нас, да еще замаскировать все под чужие происки…

Внимательно слушавший вакагасира подтвердил:

– Наступают тяжелые времена. На правительство давят, пугают возрождением национализма. Иностранцы вливают огромные