– Кстати, – прервала мои размышления девушка. – Знаете, кто больше всего настаивал на версии вашей виновности? Никогда не догадаетесь… Замнякис.

– Это тот тип? – В моей голове сразу же всплыл образ того долговязого мага, с которым мы поцапались в приемной у ректора.

– Угу, он, – подтвердил гном, задумчиво теребя бороду. – Впрочем, это и неудивительно, ему наша академия всегда поперек горла была, так что, возможно, он просто решил воспользоваться моментом, а может…

– А может, знает больше, чем говорит, – закончила мысль гнома Ирен.

– Думаете, причастен? – поинтересовался дракон.

– Сомневаюсь, – покачал головой Дорофеич. – Желчи в нем хоть отбавляй, да и подсидеть кого хочешь может, но подстраивать нападение на академию, да еще похищать детей… нет, он на такое неспособен.

– А я вот в этом не уверен, – усмехнулся Крис. – Мне приходилось пару раз с ним сталкиваться по долгу службы, так сказать, – поверь, гад он еще тот.

– Мальчики, хватит спорить, – прервала нас Ирен. – Я тут ненадолго. После этого случая меня в дипкорпусе тоже по головке не погладили, так что я временно отстранена от работы, и, чтобы найти вас, мне пришлось позаимствовать «пробойник» у своей сослуживицы. Она его может хватиться в любой момент, а за подобное по головке тоже не погладят.

– Ясно, – кивнул я. – Тогда два вопроса. Первый – как ты нас нашла, и второй – надеюсь, твой пробойник – достаточно мощное оружие, чтобы мы могли снести хотя бы часть стены и по-быстрому сделать ноги?

Девушка покачала головой:

– «Пробойник» – это не оружие, а прибор для перемещения между мирами, рассчитанный на одного человека, а вот нашла я вас благодаря твоему поясу: я туда датчик вставила, когда тебе дарила, и, видимо, не зря.

Угу, не зря. Я посмотрел на свой пояс, который мне почему-то оставили, правда, забрав молот и все, что было на нем навешано. Интересно только, зачем это она мне маячок прицепила, я ей что – что-то вроде подопытного животного? – датчик прилепила и смотрит, где я прыгаю, занося все в журнал наблюдений. Вообще везет мне тут со знакомыми девушками. Одна меня кусает, вводя свои гены, другая вешает датчики, и, главное, моего желания никто не спрашивает. Все, найду ребят – обижусь на всех, постригусь и уйду в монастырь, буду там в тиши читать умные книги и с братьями о смысле жизни разговаривать. Хотя не, там пива вроде нельзя, да и пост, лучше уж стану изучать моих любимых Бергерских дикобразов, статьи умные в газеты писать или еще что, но главное, чтобы подальше от этих красавиц. Эх, бред, конечно, но голова все равно пустая, и мыслей – ноль. Я-то надеялся, что Ирен нас сюда вызволять заявилась, а она, судя по всему, просто визит вежливости нанесла.

– У тебя точно нет ничего этакого – полкило пластида, например, ну или какого-нибудь бластера? – спросил я на всякий случай, в надежде на ма-а-аленькое чудо.

Девушка растерянно оглядела себя и даже перебрала висевшие на поясе приспособления, после чего отрицательно мотнула головой.

– Ясно. – Я вздохнул. – Дорофеич, что там насчет подкопа?

– Плохо, – буркнул гном. – Мы вообще-то на третьем этаже, если ты не заметил.

Так, и тут облом, хотя вопрос, конечно, глупый был. И дело даже не в третьем этаже, просто как бы мы стены проламывали? – если только своей тупой башкой или уж Батоном, на крайняк. М-дя, значит, остается классика. В следующий приход адвоката берем его в заложники и требуем вертолет, миллион баксов и коридор до ближайшей границы. Интересно вот только, нас сразу хлопнут или еще договариваться будут? Я бы лично сразу, причем вместе с этим адвокатишкой.

Видимо прочитав кое-что из этих мыслей у меня на лице, Ирен неожиданно подошла ко мне поближе и с улыбкой протянула мне длинный матово-блестящий цилиндр с несколько рифленной поверхностью.

– Я все же его сделала, – сказала девушка и, очаровательно улыбнувшись, превратилась в огонек, который сделав круг по комнате, исчез в стене.

– Неужели, – только и смог я пробормотать.

Тут следует сделать небольшое отступление и вернуться примерно месяца на полтора назад. Именно тогда меня посетила подруга-хандра. Да в принципе ничего удивительного в этом не было. Нам, людям, привыкшим к современным благам, несколько тяжеловато чувствовать себя лишенными удовольствия просмотра того же телевизора или сидения за компьютером. Мы можем хоть сто раз ругать прогресс, но желательно это делать сидя в удобном кресле перед экраном нашего «голубого» друга или копаясь во Всемирной паутине. Не, я тоже иногда люблю выехать на природу, чтобы у речки, под ласковый шелест листвы, мои мозги несколько отдохнули и скинули с себя сладкое бремя информационного гнета, но попробуйте так прожить в течение нескольких месяцев. Да с ума сойдете, вы уж мне поверьте. И ладно еще днем – я там в академии на уроках, потом копаюсь в мастерской, но вот вернулся домой, покушал Глафириной стряпни – и что дальше? Смотреть, как Дорофеич строит глазки моей домработнице, или вместе с Крисом медитировать на очередное облачко? Не, ну можно, конечно, сходить в гости к Герберту и устроить очередной дружеско-кулачный поединок, но меня от Глафириной мази уже и так все окрестные мухи просто обожают, так что тоже не выход. Короче, скукота по вечерам порой была страшенная, пока я однажды, бродя по закоулкам своего поместья, не забрел в комнату Ирен, где та экспериментировала с какими-то приборами.

Несколько минут я смотрел на светящиеся огоньки и бегающие по экранам синусоиды, как вдруг меня осенило. Она же техномаг (блин, как будто раньше этого не знал – какой же я тугодум порою) – эксперт в скрещивании технических и магических прибамбасов, так пусть мне и притащит из своего мира хоть какой завалящий компьютер или приставку. Увы, Ирен быстро меня обломила, заявив, что им запрещено передавать технологии отсталым расам, и так ослепительно мне улыбнулась, что я с трудом подавил желание придушить эту рыжеволосую бестию с соблазнительными формами. Ладно, пойдем другим путем. Я ткнул пальцем в сторону небольшого ящика, от которого к приборам змеилось несколько разноцветных кабелей, и поинтересовался насчет возможности получения электрического тока на нужды моих личных экспериментов. Ирен сказала, что не против, тем более что это не возбраняется, и она рада будет помочь в моих опытах как представителю дружественно-технологической цивилизации, правда, с условием, что я поделюсь полученными результатами. Я, конечно, согласился, и мы в буквальном смысле ударили по рукам, после чего, побыв у девушки еще десять минут, я отправился к себе вполне удовлетворенный (в моральном смысле этого слова, хе… а вы уже что подумали?).

Через неделю Генрих, как всегда, через нашего Мангалыча передал мой заказ в виде двух здоровенных коробок, которые Дорофеич доставил собственноручно, да еще полдня жаловался Глафире на эксплуатацию бедных гномов в качестве вьючных животных.

Если кто не догадался, то в коробках был небольшой LED-телевизор со встроенным ДВД-проигрывателем, куча различных дисков, бухта электрического кабеля и несколько розеток. Конечно, не все на мой вкус, ибо Генрих брал наобум и что под руку попадало, но в моем положении жаловаться не приходилось. Короче, электрификацию моей комнаты мы с Ирен провели буквально за три дня. Точнее, проводку мастерил я, устанавливая розетки по периметру комнаты, а вот техномагичка мучилась с переходником, позволяющим преобразовать подаваемую энергию в ток нужного мне напряжения. Причем самым трудным для нее было понять наши единицы измерения и соотнести их со своими, наверное, поэтому после трех дней работы Ирен была злой, растрепанной и, по-моему, даже ее рыжая шевелюра несколько поредела. Зато я два дня наслаждался просмотром фильмов, сидя в кресле в обнимку с телевизором. Почему в обнимку? Да потому что он работал только в радиусе моего антимагического поля, так что у нас с телевизором были полная любовь и взаимопонимание, ограниченное только длиной его провода. Правда, продолжалась эта телевизионно-развлекательная оргия буквально всего пару дней, пока меня за просмотром очередного шедевра мировой киноиндустрии не застал Дорофеич. И надо же мне в этот момент смотреть тот старый фильм про чувака с кольцами и маленьких ребят с волосатыми ногами. Гном весь фильм простоял позади меня, внимательно наблюдая за происходящим на экране, а потом «Остапа понесло». Количество обрушившейся критики аж зашкалило, гном бегал по комнате как ужаленный в одно место и рассуждал о просмотренном, точно заправский кинокритик.