редко кто задумывается о санитарных повозках, а тут, чувствовалось, что кто-то обеспокоился заранее.

Стало быть, какой делаем вывод? А такой, что восстание было спланировано. Стало быть, сбор средств на нужды повстанцев тоже вполне очевиден. Как не крути, а расходы предстояли немалые. Мятежников нужно чем-то кормить, а безвозмездно реквизировать продовольствие на нужды повстанцев — чревато. Сомнительно, что руководители восстания, профессиональные военные, планировали торчать у моста. Для армии, пусть даже она составляет всего лишь пятьсот человек, понадобятся лошади. Ну да, какие-то кони у крестьян есть, но этого мало. Если увеличиться количество бойцов, то увеличится и обоз. Рациональнее мост подорвать, а потом уходить к своим. И орудия, отбитые у охраны нужно на чем-то тащить, и пулеметы. А еще неплохо бы создать конный отряд, пусть и небольшой. Это вам и боевое охранение, и разведка. Но коней можно приобрести только за деньги.

Короче говоря, с какой стороны не подойди — деньги на тот момент были восставшим нужны. И не просто нужны, а очень. То есть, их наличие объяснимо. Но почему сундучок оказался закопан, а деньги не использованы? Вот в чём вопрос, ответа на который, скорей всего, мы не получим никогда.

Конечно, для экзотики неплохо было бы вместо бумажек обнаружить какие-нибудь золотые изделия, бриллианты. Только откуда им взяться в нашей глуши?

Я подумал о бедном нашем искателе сокровищ. В прошлый раз я его обманул с кладом. Теперь скажу правду, но огорчу ещё больше. Встречаться с ним мне, вообще-то, никакой необходимости теперь уже нет. Разве что из желания удалить все белые пятна с этой истории. Кто он такой на самом деле? Как вышел на Аэлиту? Зачем были нужны газетные страшилки? Какую роль в этой истории играет икона?

Так что, Роберт-кладоискатель, наша встреча ещё впереди.

[1] Село Ошта ныне в составе Вытегорского района.

[2] А это из фильма «Неуловимые мстители»

Глава двадцать пятая

Сокровище позабытого дедушки

Получить у следователя разрешение на встречу с кладоискателем — неудачником оказалось парой пустяков. Следователь и вообще оказался парнем отчаянным и сочувствующим неблагодарной работе сыщиков. Мог пойти на арест подозреваемого там, где другой бы отпустил жулика на подписку за недостаточностью, по его мнению, оснований для заключения под стражу. Надо ли говорить, что облагодетельствованный таким образом злодей тут же намыливался в бега?

— Ты мне там только ничего не испорти. Вот сюда и сюда не залезай, добро? — обозначил следователь границы допустимого. — И потом поделись результатами, добро?

Похоже, это словечко было у него не менее, чем третьим в каждом предложении. Поэтому и звали его ребята из розыска именно так — «Добров», совершенно пренебрегая при этом его родной фамилией.

Вот, благодаря стараниям этого Доброва и сидел в настоящее время наш кладоискатель не в бродяжнике, а в следственном изоляторе на Советском проспекте, который несведущий народ называл просто — тюрьма.

Тюрьма кстати, старая, ведет свою историю еще с прошлого века. Жаль, что после строительства нового СИЗО пошла под снос.

— И сколько мне светит? — угрюмо поинтересовался доставленный сиделец сразу при встрече, безуспешно пытаясь передвинуть привинченный к полу стул.

— А что тебе вменяют? — спросил я.

— Будто не знаете! — хмыкнул «Роберт» (мысленно я продолжал называть его именно так). Но ответил. — Сто сорок пятая, часть вторая через пятнадцатую.

Ого, оценил я, так обычно говорят для краткости или сотрудники милиции, или сами сидельцы. Значит он здесь уже немного обтесался и начинает воспринимать суровую действительность во всей её красе. «Через пятнадцатую» означало, что речь идёт о покушении на преступление, а не о законченном деянии. Это чуть полегче, но статья серьезная. Ай, да Добров!

— Тогда до десяти с конфискацией, — не стал жалеть я его. — Но тут многое зависит от тебя. Поведёшь себя правильно, можешь рассчитывать на минимум.

Не мне, конечно, решать за суд и прогнозировать строгость приговора или, наоборот, его мягкость. Но я вправе предположить, что тёте Вале на суде будет уже его жалко, характеристики могут оказаться весьма положительными, уж очень он на опасного грабителя не тянет, да если ещё адвокат постарается организовать ходатайство с места работы о готовности коллектива взять оступившегося работника на поруки, так и это зачтётся. Или быть ему здесь же в Череповце на стройках народного хозяйства, например. А потом, чем чёрт не шутит, возьмёт себе в жёны Аэлиту Львовну, обещал же в своей повинке-то, и заживут они мирно и счастливо…

Что-то мне собственная фантазия сильно не понравилась. Поживём — увидим. А пока ближе к телу, то есть, к делу.

— Слушай, Роберт, — начал я, — мне твоим делом заниматься не придётся. В этом смысле ты мне совершенно не интересен, и пришёл я сегодня к тебе совершенно с другими делами. А начну я вот с чего. Сидишь ты теперь здесь и ломаешь голову, как же это всё произошло именно с тобой? Ведь так всё хорошо просчитал. И всё бы получилось и выглядело бы не более, чем детская шалость. Письма там из газетных буковок и всё такое, чистый Конан Дойль, и вдруг — тюрьма. Да как же так?

«Роберт», до настоящего момента сидевший с глазами в пол, чтобы скрыть слёзы что ли, впервые с интересом посмотрел на меня. А я продолжил:

— И у меня есть вопросы, на которые я хочу получить ответ. Сразу скажу: на твоё пребывание здесь этот разговор не повлияет никак. А вот на то, как ты будешь сидеть: ломать голову над происшедшим до посинения или, благодаря мне, сможешь разобраться, что к чему — повлияет. Посему предлагаю: расскажи мне всю эту свою историю от начала до конца. Я её даже записывать не буду, это не допрос. Со своей стороны, обещаю кое-что рассказать тебе, чтобы ты не терялся в догадках. Это ведь изматывает бессонными ночами, не так ли? Для начала скажу: клад всё-таки был, и нашли мы его благодаря тебе.

«Роберт» встрепенулся на своём стуле, видимо собираясь привстать и убить меня, не взирая на последствия. Однако, потом передумал и остался сидеть. Стало его жалко. Я вытащил из кармана несколько фотографий и небрежно бросил на стол перед ним:

— Полюбуйся!

Это были мои фотографии с нашей поисковой операции: место обнаружения, вскрытый сундук, полуистлевшие бумажки, ребята-поисковики и Аэлита рядом. Пришлось попросить криминалистов быстренько отпечатать нужные фото.

Арестант перебирал карточки и даже, кажется,