Мистер Райс покачал головой:

– Даже если она откажется от всяких связей с вами, милорд, деньги по праву принадлежат леди Кэролайн. Леди Джорджиана настояла на том, чтобы вложить деньги, разумеется, и теперь сумма составляет около пятидесяти тысяч фунтов. Конечно, приданое тоже необходимо передать леди Кэролайн. Теперь это будет считаться не приданым, а наследством.

Он глянул на бумаги, лежавшие перед ним:

– Двадцать пять тысяч фунтов.

– Ты называл мне сумму в восемь тысяч фунтов! – воскликнула Кэролайн.

Сомертон вызывающе вздернул подбородок:

– Мне казалось, что этого достаточно. И Мандевилл, и Спид были готовы взять восемь тысяч.

Кэролайн прикрыла глаза:

– Они запросили меньше всех, верно?

– Именно, – злорадно прошипел граф. – Кто еще захочет тебя в твои-то годы! Старая дева! Вы немедленно напишете документ, в котором Кэролайн откажется от наследства, и пусть она подпишет, слышите? – скомандовал он, но мистер Райс невозмутимо улыбнулся.

– Думаю, теперь это зависит исключительно от леди Кэролайн.

Он вынул чистый листок бумаги и окунул перо в чернила:

– Чем могу служить, миледи?

– Ты унаследовала Лаллах-Грейндж, – удивился Ангус. – Он на земле Гленлорнов.

– Пора тебе знать, что мой дядя честно купил дом и сад у твоего отца, Ангус Макнаб, – парировала Джорджиана. – У него не было желания никого обманывать.

– Ты не говорила, что он твой! Что, если я бы снес его, или Кэролайн никогда бы сюда не приехала?

– Этого я не знала, хотя надеялась на ее приезд.

– Ты подняла меня из могилы только для того, чтобы вновь воскресить сердечную боль?

– Я была жива, когда писала завещание, Ангус. И не надеялась, что снова увижу тебя, по ту сторону могилы. Я только помню, что лето, которое мы провели вдвоем, было счастливейшим в моей жизни. Неужели я была неправа, мечтая о том, чтобы моя внучка познала ту радость, которую познала я, возможно, прожила всю свою жизнь здесь, счастливая и влюбленная? У меня не было выбора, Ангус. Никакого. Я хотела убедиться, что у Кэролайн этот выбор есть.

– Теперь у нее достаточно денег, чтобы выйти замуж за Алека, – обрадовался Ангус. – Все получилось так, как ты задумала.

– Алек по-прежнему обручен с Софи, – грустно напомнила Джорджиана. – Если у них нет чести, любви к этому месту и людям, которые так для них важны, да, они могут пожениться. Дело не в деньгах Кэролайн. И теперь дело даже не в любви. Этого у них много. Мы просто не учли, что речь идет о чести, Ангус. И долге.

– Будь проклят долг! Неужели любовь не в счет? Как поступит Кэролайн сейчас?

– Полагаю, мы подождем и увидим. У нее есть выбор! Мы не можем выбрать за нее! Иначе у нас тоже нет чести.

– Значит, мы проиграли? – спросил Ангус. – И все было попусту?

– Проклятие остается, – тихо согласилась Джорджиана. – Если только они не найдут способ сами снять проклятие, и боюсь, для этого может быть слишком поздно.

– Поднимем бокалы за прелестных невест? – спросил мистер Парфитт, когда все собрались к ужину, в вечер накануне двойной церемонии бракосочетания.

– Сначала я хочу кое-что сказать, – объявила Лотти.

Алек затаил дыхание, ожидая слезливой романтической речи от застенчивой невесты, хотя Лотти выглядела сегодня на удивление решительной, особенно когда принялась снимать с пальца обручальное кольцо.

– Уильям, я передумала.

Софи в ужасе ахнула. Кэролайн молча наблюдала за кузиной. Уильям Мирз покраснел до корней волос и кончиков ушей.

Графиня Шарлотта нахмурилась:

– Только не говори, Лотти, что все же решила выйти замуж в Лондоне или Сомертон-Парке.

– Собственно говоря, мама, я вообще не желаю выходить замуж. По крайней мере, не желаю выходить замуж за Уильяма.

Вопль Шарлотты, вторивший рыку ярости Сомертона, заставил Мойру, Джока и Ли примчаться с кухни, где они, очевидно, успели схватить все, что могло сойти за оружие. Мойра размахивала смертоносной вилкой для поджаривания тостов, у Джока в руках была скалка, а Ли с безумными глазами тащил пирог, готовый швырнуть его во врага. Он прибыл как раз вовремя, чтобы смягчить падение графини Шарлотты, лишившейся чувств. Пирог покатился по полу. Мойра завизжала.

– Возьмите, – сказала Лотти, отдавая кольцо Уильяму, который выглядел положительно ошеломленным. Он тупо уставился на кольцо. Лотти сунула руку в карман и вынула пузырек с нюхательными солями, как раз в тот момент, когда то же самое сделали Уильям и Кэролайн, очевидно, готовые к реакции графини.

– Я подумала, что нам это понадобится.

Лотти наклонилась над распростертой на полу Шарлоттой и поводила пузырьком у нее под носом, а Кэролайн тем временем поднесла флакон к носу Ли, который все еще был придавлен телом Шарлотты. Уильям продолжал изучать кольцо на своей ладони.

Первой, кого увидела очнувшаяся Шарлотта, была Кэролайн. Поэтому она снова завопила и принялась плакать, громко и шумно.

– Я тону, – предупредил Ли, задыхаясь под ее объемистой фигурой. Мистер Парфитт бормотал молитвы и тянул графиню за руку, пытаясь поднять.

– Это ты виновата! Ты ее на это подбила! – всхлипывала Шарлотта, излучая ненависть и злобу.

– Нет, мама, все это не имеет никакого отношения к Кэролайн. Я просто решила, что брак с Уильямом не то, чего я хочу.

– А чего ты хочешь? Представляешь, какой разразится скандал? Мирз – абсолютно порядочный человек, – вмешался Сомертон. – Есть кто-то другой?

Лотти втянула в себя воздух:

– Есть Джордж. Мой брат Джордж. Видите ли, я хочу приключений. Я намерена поехать с Джорджем в кругосветное путешествие.

Шарлотта снова завизжала, а Ли застонал, безуспешно суча ногами под графиней. Но все попытки выбраться на волю не увенчались успехом. Алек наконец пожалел беднягу и помог мистеру Парфитту и Джоку поднять убитую горем графиню и усадить в кресло.

– Я этого не допущу! – протестовала графиня. – И твой отец тоже.

Но Лотти и бровью не повела.

– Со мной поедут Кэролайн и моя горничная, а также Джордж, его наставник и камердинер. Все будет вполне прилично. К тому же, если разразится скандал из-за моей разорванной помолвки, не лучше ли мне будет уехать на некоторое время?

Алек удивленно воззрился на Кэролайн. Она на мгновение встретилась с ним глазами, прежде чем отвести взгляд. Щеки ее горели.

– Европа! – воскликнула Меган. – Как чудесно! Могу я поехать с вами?

– Я не стану ждать вас, Лотти, – предупредил Уильям, все еще державший кольцо на вытянутой руке. Софи сидела рядом, на диванчике, и ободряюще гладила его по плечу, одновременно сердито глядя на Лотти.