окно. Очертания домов те же, что и в мире карантина. И пятицветные светофоры на месте. Только вот улицы не пустынны, по ним ходят люди, и людей достаточно много. Да и в воспоминаниях реципиента тоже никак намеков на страшную эпидемию.

Максим позавтракал, сел за работу. В этом мире он тоже работал удаленно, хотя тут на улицу выходить было можно, чем он воспользовался, когда настало время обеда. Надев кожаную куртку, Пронин оправился в ближайший супермаркет. Шагая по мокрым от таявшего снега улицам, он вспомнил о том, как странно переместился в этот мир: «Я не нырял в зеркала и вообще не видел осознанных снов, — думал он, — тогда почему я попал в другой мир? Может, меня кто-то переместил? Но кто? Может быть тот, кто занял мое место там? Возможно. Я даже не представляю, что чувствует человек, которого я как бы выкидываю в другой мир, завладев его телом. Или не выкидываю? Тогда куда он девается? Почему я не чувствую его, а только ощущаю его память? Как там говорили китайцы, происходит обмен квантовыми копиями мозгов? Значит, тот другой «я» все-таки попадает в тот мир, откуда пришел я. А вот сейчас, видимо, кто-то таким же образом поменялся со мной. Ладно, пусть так. Кажется, этот мир все-таки получше. Лишь бы тот другой «я» не пришел меняться обратно»

— Молодой человек, — обратилась к нему девушка, с крашенными в голубой цвет волосами, которую Максим мысленно окрестил «Мальвиной».

— Да, — ответил Пронин, рассматривая незнакомку.

Она была одета в розовый плащ, и ее неестественного цвета локоны создавали довольно красивый контраст. На груди приколот значок: флаг с красной и светло-желтой полоской.

— Как вы относитесь к любителям пиццы с ананасами? — спросила девушка.

— Э… боюсь, что я к ним не отношусь. Я предпочитаю пиццу с копчеными колбасками.

Глаза «Мальвины» гневно сверкнули.

— Вы что, ананасофоб?! — агрессивно спросила она.

— Девушка. Успокойтесь, — проговорил Максим, пятясь назад.

— Ананасофоб! Фашист! — продолжала говорить незнакомка, наступая на него.

— Девушка, да вы успокойтесь, все нормально, — ласковым, как у психиатра голосом говорил Максим, но внутри все сжалось от страха.

«Вдруг эта ненормальная бросится на меня, — думал он, — а я вроде как не привык девушек бить. И что делать?».

Пронин продолжал отступать назад. Отступая, он на кого-то наткнулся. Как оказалось, это был парень, который невозмутимо ел пиццу.

— Чувак, осторожно! — проговори тот.

И тут внимание незнакомки переключилось на поедателя пиццы.

— Почему без ананасов?! — вскричала она, — вы что, фашист?

— Да пошла ты!

Межу ними завязалась перепалка, и этим воспользовался Максим, чтобы побыстрее слинять отсюда.

Возле супермаркета он увидел толпу пикетчиков. Они были одеты в красные и желтые одежды, держали в руках красно-желтые флаги и плакаты с изображением ананасов.

— Нет фашизму! Нет фашизму! — скандировали пикетчики.

Процессия медленно перемещалась. Когда они освободили проход, Максим смог, наконец, зайти в магазин.

— Вы не знаете, что это были за придурки? — поинтересовался Максим у зашедшей вместе с ним женщины в сером плаще.

Так как-то странно посмотрела на него.

— Надеюсь, вы не с ними? — спросила она.

— Нет, я в таких мероприятиях не участвую.

— И пиццу с ананасами не едите?

— Нет, не ем.

— А, ну тогда ладно. Но странно, что вы не знаете. Эти придурки везде лезут, парады свои тут мерзкие устраивают. Тьфу! Правильно их ОМОН дубинками бьет…

Дальше парень не слушал. Он направился к полкам с продуктами, чтобы набить корзину едой. Набирая покупки, Пронин думал: «Кажется, в этом мире творится какая-то дичь».

Домой Максим вернулся без приключений. Парад любителей пиццы с ананасами уже ушел далеко, да и сумасшедшая голубовласка, пристающая к людям со странными вопросами, куда-то исчезла, чему Пронин был весьма рад, когда, облегченно вздохнув, проходил мимо того места, где ее встретил.

Вернувшись домой, Максим пообедал и снова сел за работу. День пролетел незаметно, но Пронин продолжал сидеть за компьютером. Теперь он читал новости. Как оказалось, мода на пиццу с ананасами пришла с запада, где все на этом помешались. Это помешательство дошло до того, что любители такой странной пиццы стали устраивать парады. Сначала на это никто не обращал внимания. Ну, ходят люди с красно-желтыми флагами и носят изображения ананасов на плакатах, ну и что, кому какое дело? Но им это оказалось мало. Эти странные люди стали требовать, чтобы в совет директоров всех компаний обязательно было не менее трех любителей пиццы с ананасами. «Чтобы не было дискриминации по признаку любви к нестандартным вкусам», — как объяснили они. Сначала все просто крутили пальцем у виска и посылали таких активистов подальше. Но нашелся один политики, который на истерии по пицце с ананасами решил словить хайп и стал продвигать закон о защите интересов людей с необычными вкусовыми пристрастиями. Дошло до того, что теперь есть пиццу с ананасами стало обязательно, а тех, кто отказывался, штрафовали или даже привлекали к уголовной ответственности.

«В одной американской школе, — гласил текст в интернете, — двое школьников отказались есть пиццу с ананасами. За это им устроили жесткий буллинг, а учителя встали на сторону зачинщиков травли и не только не защитив ни в чем не повинных жертв буллинга, но даже исключили их из школы. А когда родители пришли на разборку и стали требовать, чтобы их детей восстановили в школе, их арестовала полиция, применила грубую силу. Ни в чем не повинных родителей нормальных детей избили дубинками и бросили в тюрьму».

«Дурдом!» — подумал Максим. А потом он стал вспомнить жизнь своего другого «я» из этого мира. В голове возникли образы от просмотра новостей, где показывали парады любителей пиццы с ананасами, которые происходили в Америке. Потом эта зараза дошла и до России, но здесь власти вовремя спохватились и начали потихоньку «закручивать гайки». Но почитатели необычных вкусов не унимались и продолжали устраивать свои парады. Их штрафовали, парады разгоняли. Все без толку. И сейчас в госдуме начал готовиться законопроект о запрете пропаганды пиццы с нетрадиционным вкусом.

За чтением новостей и копании в воспоминаниях прошел вечер. Максим лег спать, твердо решив, что при первой возможности сбежит из этого мира, который очень уж напоминает дурдом.

Глава 61. Роковой лайк

С осознанными снами у Максима ничего не получилось. Спонтанного перемещения в другой мир тоже не произошло. Парень проснулся в тот же «мире-дурдоме», в котором и заснул. Утром, как обычно, позавтракал и сел за работу, весь день провел дома, а вечером стряхнул пыль с телевизора и включил его.

— Госдума одобрила законопроект