на двадцать пять человек. Леня привык и соседям, к удобствам, которых не было, и к своей комнате площадью 22 не очень-то квадратных метра, такая она была вытянутая, коридорчиком, — зато как просторно под высоким лепным потолком!

Жильцы на все шли ради отдельной квартиры: фиктивно женились, разводились, съезжались, менялись, азартно рожали детей, прописывали умерших, укрывали живых. А Леня с детства был недотепой, фиктивно жить не умел. Женился, родил себе девочку — все, что он мог.

И вот наконец дом пошел под капитальный ремонт. Людей расселяли в отдельные совершенно квартиры со всеми удобствами.

В понедельник Леня, радостный, как предпраздничный день, явился по адресу, указанному в открытке.

У комнаты номер 16 была небольшая очередь. Принимал инспектор Чудоев М. П. Его имя произносили уважительно, выговаривая каждую буковку: Максим Петрович Дождавшись очереди, Леня постучал и вошел. Максим Петрович был чудовищно хорош в черном костюме, зеленой рубашке и синем галстуке. То ли он любил рискованные сочетания, модные в этом сезоне за рубежом, то ли был начисто лишен вкуса, что мог себе позволить в силу занимаемой должности.

Небольшие карие глазки его косили так, что встретиться с Максимом Петровичем глазами практически было невозможно. То есть посетитель видел Чудоева, а вот видел ли Чудоев посетителя — поручиться было нельзя!

Леня выложил на стол справки и спросил:

— Скажите, пожалуйста, на что мы можем рассчитывать?

Максим Петрович разложил пасьянс из мятых справок и сказал:

— Согласно закону получите двухкомнатную квартиру в районе новостроек!

Леня и сам знал, что положено согласно закону, но, как известно, закон у нас один на всех, а нас очень много, поэтому закона на всех не хватает. И тот, кто бойчей, своего не упустит, чье бы оно ни было!

Но шанс — шанс есть у каждого.

И, подмигнув двумя глазами, Леня, как ему показалось, интимно шепнул:

— Знаю, что нельзя, но смерть как охота… трехкомнатную!

Максим Петрович развел глаза в стороны и сказал:

— Я бы с радостью, но вы же знаете сами! Если бы вы были матерью-героиней, академиком или хотя бы идиотом со справкой, то, естественно, имели бы право на дополнительную жилплощадь, а если вы нормальный человек — увы.

И тут Леня выплеснул из себя фразу, бессмысленную до гениальности:

— Максим Петрович! Размеры моей благодарности будут безграничны в пределах разумного!

Максим Петрович перестал на миг косить и, показав Лене глаза, которые оказались не карими, а зелеными, прошелестел одними губами:

— Зайдите в четверг после трех! И не забудьте размеры границ!

Дома, сидя за столом и тряся над борщом перечницу, Леня сказал жене:

— Люсь, падай в обморок! Я. кажется, выбил трехкомнатную!

Люся, как по команде «Воздух!», рухнула на пол и, припав к ногам мужа, заголосила:

— Ленчик! Миленький! Положена двухкомнатная — будем жить! Раз ты что-то задумал — и однокомнатной нам не дадут! У тебя легкая рука, вспомни! Из ничего — бац, и беда.

— Цыц! — Леня треснул по столу вилкой. — Цыц, любимая! Сначала послушай, в потом убивайся! Тут все чисто! Ну, придется немного дать! Но иначе никогда нам не видать трехкомнатной!

— А ты что ему пообещал? — спросила жена.

Леня поворошил вилкой тушеную капусту:

— Я ему тонко намекнул.

Люся села:

— Господи! Тогда в трамвае тонко намекнул — и чуть не убили! На что ты мог намекнуть ему, несчастный?!

Леня наморщил лоб, вспоминая неповторимую фразу:

— Я сказал: «Размеры моей благодарности будут безграничны в пределах разумного!» Неплохо сказано, да?

Люся застонала:

— Переведи с идиотского на русский! Сколько это в рублях?

Леня сказал:

— А я откуда знаю?! Сколько у меня на книжке?

— Осталось сто семь рублей тридцать копеек!

— Значит, столько и получит!

Люся заплакала:

— Ленчик! Тебя посадят! Ты не умеешь давать! Тебя возьмут еще в лифте, в автобусе! А за дачу взятки — от трех до восьми лет! Значит, тебе дадут десять! Ленчик, на кого ж ты нас бросаешь?! Ты никогда в жизни не мог ни дать, ни взять! Вспомни дубленку, которую ты мне достал за двести пятьдесят рублей! Этот кошмарный, покусанный молью или собаками тулуп, который еле продали через год за сорок рублей вместе с диваном! А сметана, которую Коля вынес нам с молокозавода?! Ты ее тут же разлил в проходной под ноги народному контролю! Тебя чуть не посадили, списав на тебя все, что с молокозавода вынесли! Теперь непременно посадят!

Люся снова упала на колени. Леня опустился рядом:

— Ну, а что делать? Посоветуй, если ты такая умная. Они сидели на полу обнявшись и молчали.

— А что если… — Люся медленно поднялась с пола. — Все в конвертах дают? Так вот. вместо денег сунь туда сложенную газету и отдай конверт только после того, как получишь ордер! И беги! У тебя второй разряд по лыжам? Вот и беги! Не станет же он орать, что взятку ему недодали! А когда ничем не рискуешь, можно и рискнуть!

Леня чмокнул жену в щеку.

— Молодец, Людка! Соображаешь, когда не ревешь! Номер экстракласса! За трехкомнатную — «Советский спорт*!

За ночь Люся на всякий случай приготовила три конверта с газетой, сложенной под взятку.

На следующий день Леня ровно после трех стучал в кабинет.

— Проходите! Садитесь! — сказал Максим Петрович, доброжелательно кося глазами.

Легко сказать — «садитесь»! Наверно, летчику легче было ночью посадить самолет с отказавшим мотором, чем бедному Лене попасть задом на сиденье стула. Наконец посадка была завершена.

Максим Петрович достал из папки бумагу, потряс ею в воздухе:

— Поздравляю! Вопрос решен положительно! Три комнаты! Осталось подписать у Новожилова — и все!

— Максим Петрович, вы бы уж подписали… и тогда размер моих границ… не имел бы никакой благодарности!

Максим Петрович, улыбнувшись, кивнул и вышел. Через минуту вернулся и помахал перед носом у Лени подписанным, вкусно пахнущим ордером. Там было написано: — Трехкомнатная». Леню потянуло за ордером, но Максим Петрович изумленно глянул в ящик стола, потом на Леню, как бы прикидывая, войдет Леня в ящик или не войдет. Леня выхватил ордер, бросил в ящик пухлый конверт и, быстренько пятясь к дверям, бормотал:

— Большое спасибочко! Заходите еще!

От радости, что все позади, Леня глупо улыбался и все пытался выйти в ту половину двери, которая была заперта, и тут двое молодых людей подхватили его под руки, лихо предъявили удостоверение работников ОБХСС и хором сказали:

— Ни с места!

Широко улыбаясь, старший из них ласково поманил людей из очереди:

— Товарищи, можно вас?! Будете понятыми. Подтвердите дачу взятки!

Младший оперативник открыл ящик и достал оттуда конверт:

— Ваш?

Леня