Мэгги проработала здесь достаточно долго, чтобы заслужить почетный офис в одном из самых крупных зданий, но предпочитала оставаться в гуще событий, как она говорила. Она располагалась в странном шестиугольном доме, откуда открывался прекрасный вид на университетский парк на востоке. Приехать сюда снова, оказаться поблизости от инженерного факультета и кафедры материаловедения – меня охватила ностальгия. Я был так молод, когда жил здесь. Молод и женат и поэтому всегда отличался от однокашников, которые много работали днем и бурно развлекались по вечерам.

Я постучал в приоткрытую дверь и испытал облегчение, когда она подняла голову и улыбнулась мне.

– Найл! – Она встала, обошла стол и крепко обняла меня. Мэгги никогда не любила обмениваться рукопожатиями, и, руководствуясь многолетней привычкой, я позволил ей проявлять внимание.

Когда она отодвинулась, я сказал:

– Надеюсь, у вас есть немного времени?

– Разумеется. – Она улыбнулась. – Твое письмо заинтриговало меня полнейшим отсутствием подробностей.

– И… – продолжил я. – Если это не доставит вам неудобств, может быть, вы выпьете со мной чашку кофе?

Ее брови выгнулись, в глазах блеснул интерес.

– Звучит так, будто речь пойдет не совсем о профессиональном деле.

– Нет. Но… и да. – Я вздохнул и объяснил: – Просто мне хочется подойти к этому гибко.

Она рассмеялась и потянулась за свитером.

– Боже мой, это же событие всей моей жизни! Личный разговор с Найлом Стеллой. Уж на это я точно найду время.

Мы отправились в маленькое кафе на Пемброук-стрит, воспользовавшись прогулкой, чтобы обменяться информацией о том, что произошло за минувшие два года. На меня камнем давила мысль о будущем Руби, и, несмотря на все усилия Маргарет вести светскую беседу, мои ответы были краткими и скованными. Я почувствовал облегчение, когда мы добрались до кафе и заказали чай с круассанами, перед тем как сесть за маленький столик в углу.

– Итак, – она перешла к делу, улыбаясь мне. От чашки шел пар. – Думаю, довольно светских бесед. С какой целью ты приехал?

– По поводу студентки, которая подала заявку на поступление в вашу программу. Стажер, работавший в «Ричардсон-Корбетт».

Она кивнула.

– Руби Миллер.

– Да. – Я удивился тому, что она сразу догадалась, о ком я, но потом понял. Я сказал, что это стажер, работавший в «Ричардсон-Корбетт». Наверняка Мэгги прочитала письмо Тони. – Я не работал с ней напрямую. Наверное, вы знаете, что она была в отделе Тони.

– Я получила это письмо, – нахмурившись, подтвердила она. – Он о ней плохого мнения.

У меня по жилам побежал огонь, и я придвинулся ближе. Она странно посмотрела на меня, и я почувствовал, что у меня руки сжались в кулаки. – Да, в этом все дело. Мне кажется, наоборот, он о ней слишком хорошего мнения.

– Чертов Тони. – На лице Мэгги отразилось понимание. – А ты – отвлечение, о котором писал Тони.

– Пожалуйста, поймите, – настойчиво сказал я. – Я бы никогда не заговорил с вами на эту тему, если бы не думал, что это письмо может повлиять на ваши профессиональные решения. Тони поступил ужасно. Я, думаю, тоже. Но я беспокоюсь, что вы упустите прекрасную студентку, если прислушаетесь к словам Тони. Руби умна и энергична.

Мэгги внимательно рассматривала меня, попивая чай.

– Могу я задать тебе личный вопрос?

Сглотнув, я кивнул.

– Я дал вам это право тем, что приехал сюда. Разумеется, спрашивайте меня, о чем хотите.

– Ты приехал, потому что Руби заслуживает места в моей программе или потому что ты в нее влюблен?

Я снова сглотнул и с трудом сдержался, чтобы не отвести взгляд.

– То и другое.

– Значит, увлечение было не односторонним.

– Сначала да, потом нет. Я не знал, что она неравнодушна ко мне, и она призналась, только когда у нас уже начались отношения.

Она кивнула, взглянув на студентов, проходящих мимо кафе.

– Никогда бы не подумала, что ты захочешь вступиться за свою девушку. Не знаю, удивляет меня это или впечатляет.

– Она не моя девушка, – выдавил я. Мэгги в замешательстве повернула ко мне лицо. – Она больше не моя девушка, – уточнил я. – Потеря работы, потеря места в вашей программе, моя неспособность справляться с эмоциями – все это… Думаю, что по этим причинам она в конце концов изменила приоритеты.

– Изменила приоритеты? Потеря места в моей программе?

– Тони посчитал разумным отправить Руби копию письма, которое он написал вам. С учетом того, что Тони – ваш бывший студент и завершенная стажировка в инженерной компании – это требование для поступления в программу, она решила, что потеряла место.

– Найл, – заговорила Мэгги, поставив чашку. – Прости за прямоту, но не оскорбляй меня предположениями, что я откажусь от хорошего студента, потому что кто-то имел глупость влюбиться на работе.

– Мэгги, вовсе нет, я…

– Или если кто-то по молодости не смог отделить личное от профессионального. Я ценю твой приезд, но я больше радуюсь тому, что ты искренне полюбил женщину, а не тому, что ты решил помочь Руби. Заявка Руби великолепна. У нее отличные баллы, замечательные результаты тестов, одни из лучших в моей группе. Прекрасные рекомендации, если не считать Тони. Ее эссе – одно из лучших, какие мне доводилось читать. – Мэгги подалась вперед и покачала головой. – Видишь ли, письмо Тони не могло поставить под сомнение ее место. Ты думаешь, я не знаю Тони? Я знаю его пятнадцать лет. Он блестящий инженер, но полный говнюк.

Я закрыл глаза и рассмеялся.

– Туше.

– Могу я на секунду отклониться от профессиональных тем?

– Разумеется, – сказал я, испытывая странную тягу к ее житейской мудрости. – Пожалуйста.

– Ты знаешь меня как преподавателя, а потом наставницу, а теперь я твоя хорошая коллега. Но в первую очередь я женщина. Найл, я вышла замуж в двадцать лет, пять лет прожила в браке и развелась. Второй раз я вышла замуж, когда мне было уже под сорок. С высоты своего житейского опыта могу сказать тебе мягко, что повод твоего визита совершенно нелеп. Руби не требуется, чтобы ты вступался за нее. Вдобавок ко всем похвалам в ее адрес могу добавить, что она уже приезжала ко мне. – В глазах Мэгги засияла улыбка. – Она удивительная, и правда.

Я поднял брови.

– Воистину.

– Руби не нужен рыцарь в сияющих доспехах. Думаю, ей нужен партнер. Ей нужно знать, что о ней думают, что ее любят. А иногда ей нужно понимать, как ее любят. Она инженер. Покажи ей, как у тебя все устроено. Покажи ей чертеж своих мыслей, провода и шурупы, как только у тебя будет такая возможность.

После разговора с Мэгги я не поехал домой. Часовая поездка в поезде оказалась сущей пыткой. Я мечтал научиться летать или телепортироваться. Мэгги сказала простую очевидную вещь: я должен сказать Руби о своих чувствах.