Они покинули хранилище драгоценностей. Катя была все еще под впечатлением. Она и до этого знала, что тетя Герли богата, но каково на самом деле ее состояние? Наверняка много миллионов! И, получается, что Катя и в самом деле когда-нибудь получит половину всего. И половину того замечательного индийского алмаза? И половину всех остальных драгоценностей? Но если одно колье в салоне, далеко не самое роскошное и красивое, стоит семьдесят пять тысяч евро, то во сколько же оценивается все его содержимое? И таких магазинов несколько!

Катя даже смутилась собственных мыслей. Тетя Герли не должна подумать, что она считает ее деньги и, тем более, ждет ее смерти, дабы заполучить богатства. Нет, хотя Катя знает Герлинду всего ничего, но уже привязалась к ней.

Герлинда, когда они снова уселись в «Мерседес», сама завела разговор на эту тему.

— Я вижу, что все это великолепие произвело на тебя неизгладимое впечатление, Катя. Но так и должно быть. Если ты остаешься равнодушной, перебирая камни, то ты не имеешь права работать в этой области. Ева, например, первым делом интересуется весом, чистотой и прочими параметрами, которые определяют в конечном итоге цену камня. Драгоценности для нее — товар. Так оно и есть, но она забывает о главном — о чувствах.

Автомобиль остановился около старинного здания. Это был один из корпусов университета, где располагалась генетическая лаборатория. Катя боялась, что ей придется сдавать кровь на анализ, однако принимать такие мучения не потребовалось. При помощи небольшой стеклянной палочки медики провели по внутренней поверхности ее щеки — и проба была взята.

— Результаты будут готовы в течение двух дней, — сказала Герлинда. — Я уже сказала Еве, чтобы она заехала сюда. Я уверена, что вы родные сестры, совершенно в этом не сомневаюсь, но для того, чтобы в дальнейшем не было никаких юридических помех, нужно провести экспертизу. Да и журналисты любят всю эту генетическую ерунду. Ну что ж, у нас до твоей первой встречи с акулами пера есть еще два с половиной часа. Заедем сначала в ресторан, а затем приобретем тебе кое-что для интервью. Ты вполне можешь предстать перед ними в джинсах и маечке, но приобретенных в соответствующих магазинах. Скромность — отличное качество, но я не хочу, чтобы моя племянница одевалась на дешевой распродаже в «С&А» или «Нью-Йоркере».[13]

Они заехали в небольшой и тихий ресторан, пообедали, затем направились в модный салон. Герлинда велела Кате не обращать внимания па цены. Та послушно закрыла глаза на трехзначные цифры и выбрала себе несколько нарядов.

— Что же, вкус у тебя наличествует, — одобрила ее выбор Герлинда. — Но со временем придется все равно радикально менять гардероб. Тебе часто надо будет появляться на светских раутах, а там джинсы не в чести. Кстати, забыла сказать, Карл-Хайнц, отец Юргена, будущего мужа Евы, приглашает нас на грядущей неделе к себе на яхту. У него будет закрытая вечеринка для избранных. Ты же знаешь, Карл-Хайнц Людеке входит в десятку богатейших людей Германии. Конечно, это далеко не самое главное, но я так рада, что Юрген и Ева нашли друг друга!

Интервью прошло в апартаментах гостиницы «Атлантик». Огромное белое здание с зеленой крышей являлось символом Гамбурга. Отель располагался у внешнего Альстера, поражая своим великолепием и величием. Он чем-то напоминал Кате слегка уменьшенную копию Зимнего дворца. «Атлантик» уже давно вел ожесточенную борьбу со своим конкурентом, другим фешенебельным отелем «Четыре времени года», за право именоваться самым лучшим в ганзейском городе.

Им отвели огромный номер. Катя чувствовала себя скованно, роскошь давила на нее, да и располагаться в стилизованном под старинное кресле было не очень удобно. Но Герлинда была рядом, она приободрила Катю, и та слегка успокоилась.

— Так надо, Катя, — сказала она. — Ничего, скоро привыкнешь к интервью и шумихе вокруг своего имени. Увы, я понимаю твои опасения, но мы не можем утаить от общественности тот факт, что ты — сестра Евы и одна из моих наследниц. Все равно это рано или поздно выйдет наружу, поэтому лучше самим дирижировать медиасуетой.

Журналистов, которые брали интервью, было двое. Милая женщина и приятный мужчина. Они внимательно слушали Катю, приободряли ее улыбками, не торопили, опускали те темы, на которые она не хотела или не могла говорить. В общем. Катя даже под конец ощутила, что получает некоторое удовольствие от того, что рассказывает о себе и своей жизни.

— Потрясающий материл, госпожа Ван Райк, — сказал журналист через полтора часа, когда все темы были исчерпаны. — Это станет настоящей сенсацией! Тем более, что сейчас новостей почти никаких нет…

— Господин Людеке уверил меня, что не будет ничего желтого и дешевого, — сказала Герлинда. — И я вижу, что он прав. Вы — профессионалы, это сразу видно. Я хочу и впредь работать с вами!

Катя узнала, что первые заметки в газетах появятся в начале следующей недели. А потом ей придется дать телевизионное интервью.

— И это только начало, Катя, — сказала Герлинда, когда они спускались в холл отеля «Атлантик». — Но ты молодец, держалась безупречно, тебе только надо научиться контролировать свои эмоции на людях и не бояться вопросов. А так — все очень даже недурно. Кстати, у меня для тебя сюрприз!

Сюрпризом оказался Вадим, который ждал их в холле. Катя, не сдерживая порыва, бросилась ему на шею. Она так скучала по нему!

— А теперь мы едем все вместе в Бланкенезе, — провозгласила Герлинда. — Думаю, Ева уже соизволила проснуться.

Когда они прибыли в Белый замок, Евы и след простыл. Катя, Герлинда и Вадим вместе отужинали. Вадим внимательно слушал рассказ Кати обо всем, что произошло в течение дня.

— Я так рад за мою девочку, — сказал он. — И я боялся, что мы теперь не сможем видеться, что тебя отрежут от меня, как от ненужного прошлого. Но я вижу, что Герлинда держит слово.

— Тетя Герли — просто прелесть, — произнесла Катя. — Она такая молодая в душе! И у нее такие грандиозные планы!

— Я уверен, что ты являешься составной частью этих планов, — ответил Вадим и поцеловал Катю. В этот момент в гостиную вошла Герлинда. Она покачала головой и сказала с явной радостью:

— Ну что ж, молодые люди, не буду вам надоедать. Думаю, что застану тот момент, когда превращусь в прабабку. Всего вам хорошего!

И оставив смущенных Вадима и Катерину, она царственно выплыла из гостиной.

Ева же, проснувшись около половины третьего, через час (что было для нее почти немыслимо) уже покинула Белый замок. Она взяла свой любимый красный кабриолет. Красный — это ее цвет. Или черный. Настроение у Евы было великолепное. Надо, как и просила Герлинда, заехать в лабораторию. То, что Катя — ее сестра, Ева знала и без всяких генетических прибамбасов, но если она заупрямится, то тетка тоже проявит характер. Это все равно ничего не изменит. Нужно сохранять с Катей и Герлиндой хорошие отношения. Тем более скоро ее сестренка, которая только что нашлась, отойдет в мир иной. Что поделать, все мы смертны!