— Сейчас же важно лишь то, что его вытащили и доставили сюда. Не переживайте — вашего брата всё так же хорошо охраняют. Руки его, конечно, связаны… Но вот рот открыт.

— Рот Тео всегда открыт, — согласился я.

— И он жаждет рассказать о вас так много!..

— Могу себе представить, — медленно пробормотал я себе под нос — и вновь посмотрел на ведущую. — Уилли. А вы… кхм. Вы точно уверены, что не будете потом сожалеть об этом?

Уилли саркастически усмехнулась — и встала, демонстративно отряхнув свой дорогой костюм.

— Ха. Готово. Ну вот и сломана легендарная маска невозмутимости знаменитого Никса. А разговоров-то было!.. Всего один маленький ход, и уже пошли угрозы? Серьёзно?

Кхм-кхм. Кажется, меня превратно поняли.

— А это и не угроза, Уилли, — спокойно пояснил я. — Скорее… предупреждение.

— Ага, разумеется. Предупреждение. Дружеское. Знаете, так это обычно и пытаются назвать те, кто недоволен моими словами.

Она фыркнула.

— Жаль. Первое впечатление о вас было лучше, Никс.

Я лишь вздохнул.

— Похоже, вы не совсем понимаете, что я имею в виду, Уилли. Это… это лишь потому, что вы не знаете Теонора. Что ж, скоро это изменится.

Но Уилли уже отошла, вернувшись на своё место.

Хм. Интересно, как много они общались? Должна же была говорить с ним хоть немного. О том, куда его везут и зачем, чего от него ждут…

Уилли думает, что узнала его и составила о нём своё экспертное впечатление.

Ха.

Ха-ха.

Ха-ха-ха.

— Готовность камер! — скомандовали вокруг нас. — Старт эфира, через три… два… один…

— … Теонор, — заговорили Уилли, выдержав секундную паузу. — Родной брат Никса… и ещё один отпрыск герцогского рода. Рода столь знатного, что почти никогда не употребляют свою фамилию. Говорят «Никс» или «Теонор» — и этого достаточно, чтобы понять, о ком речь.

Она с лёгкой полу-улыбкой склонила голову.

— О Никсе мы уже кое-что узнали. Теперь давайте поприветствуем Теонора.

…ну, привет, Теонор. Я с лёгким интересом (шок уже прошёл за время перерыва; осталось чувство юмора) уставился на «кулисы», из-за которых и появился мой братец.

Как всегда великолепен.

Нет, правда. Он действительно выглядел стильно — над ним, надо полагать, всерьёз постарались, если сумели сделать из Теонора кого-то, кто выглядит прилично. Белый костюм, причёска пай-мальчика… да ему разве что нимб сверху не привесили.

Правда, прилично Теонор даже в таких условиях может выглядеть лишь до тех пор, пока не откроет рот. Это раз; два — это тонкие, почти незаметные энерго-наручники, сковывающие не только руки, но и всё его тело. Если не знать, что они там есть — даже не увидишь их.

Я увидел. Как и людей, стоящих чуть в стороне и делающих вид, что они ни разу не охрана.

— Привет, Тео, — первым заметил я, махнул рукой. — Давно не виделись, целый год. Ты получил мою последнюю открытку? Ну, ту, в которой я пожелал тебе счастливого дня послушного заключённого…

Никсик! — ядовито хмыкнул Теонор. — Привет, братец. Смейся-смейся, как обычно. Может, в последний год тебе начало казаться, что всё наконец-то идёт по-твоему… Но, как видишь, вещи начали меняться!

Уилли со скучающим видом следила за нашей пикировкой; очевидно, что она ждала чего-то подобного. Дождавшись паузы, она попыталась взять разговор в свои руки.

— Итак, Никс и Теонор, Теонор и Никс. Два брата, вражда между которыми — давняя, непримиримая! — долгие годы была темой для разговоров во всей Галактике…

Теодор расплылся в довольной улыбке. Да уж, да уж; братишка очень пвдок на лесть. Быть известным всей Галактике, быть звездой и темой для светских сплетен — вот то, что ему нравится. Даже если он известен как тот, кто получает от меня люлей, а сплетни рассказывают о том, как именно я делал это в последние пару раз.

— … и вот мы напоминаем вам сенсацию поза-прошлого сезона, — Уилли картинно зажала нос. — Новости немного протухли, но всё же озвучим их ещё раз. Один из двух братьев раскопал где-то на задворках Галактики Обелиски. Да-да, те самые Обелиски, древнее и могущественное сверх-оружие, способное как изменить весь мир, так и погубить его, а возможно, и два в одном… Тысячелетиями многие пытались сделать это, но ни у кого не выходило, а один из братьев взял и раскопал. Ну что за настырный везунчик?

Теонор светился всё больше и больше; я не вмешивался, решив поглядеть, куда выведет эта тирада.

— «О», сказали бы вы, услышав эту новость год назад, — продолжала Уилли. — «Ох уж этот Никс, вечно вляпывается в какие-то истории и собирает инфоповоды»… А вот и не угадали! Обелиски, по слухам, раскопал не тот брат, который известен всей Галактике как путешественник и приключенец, который и раньше раскапывал всякое, а второй, чья слава куда скромнее…

— Эй! — улыбка мигом погасла на лице Теонора. — Я, по-твоему, кто⁈ Какая-то тень Никса? Что значит…

— Это лишь значит, — заминка Уилли была короткой, едва заметной, — что я просто подчеркнула очевидную несостыковку в этой истории.

Она уставилась на Теонора; если сидеть близко, в её глазах можно было прочесть что-то в духе «Эй, мы же это обсуждали!»

Я хмыкнул. Началось.

— Просто уточнил! — злобно буркнул Теонор. — Несостыковка? Окей. Но зачем делать из меня посмещище? Я менее известен, чем Никс⁈ Чёрта с два! Я круче Никса, и это все знают!

Я молчал, пожав плечами. Что ж, Уилли, ты сама этого хотела. Это ты притащила его сюда, не я.

— Что ж, справедливо, — кивнула Уилли, вновь цепляя на лицо фирменную улыбку. — Это было вполне справедливое замечание; впредь постараюсь избежать таких оборотов. Но вернёмся к несостыковке.

Теонор сердито уставился на неё; лицо его пылало краской — верный признак того, что братец изволит гневаться. А гневается он всегда, когда что-то идёт не по его хотелкам. Кажется, даже год в заключении этого пыла не остудил.

— … я всегда доверяла своей интуиции, — Уилли вновь решила начать издалека. — Когда слышишь увлекательную историю, и начинает казаться, что в ней что-то не так, всегда стоит поискать подольше. Не правда ли? В любой подобной истории есть подводные камни.

Ага, всё так, как я и думал. Уилли хочет выкрутить всё так, будто в истории с Обелисками виноватый — я, а Тео лишь