– Да, я понимаю, – согласился я с нею. Но те знания, что я почерпнул из баз, говорили, как самому избежать подобного состояния или как загнать кого-то в него, но ни как помогать другим в таких случаях. Были какие-то реабилитационные мероприятия, но они все требовали времени, а я четко ощущал, что этого времени у нас сейчас как раз нет.

«Я могу вам помочь», – раздался голос внутри моего сознания. Это ко мне обращалась Иила. Как это ни странно, но Лиика не могла с ней разговаривать. Она вообще ее не слышала. Да и мыслей ее она не воспринимала, как это делал я. Хотя вот что эта ледяная девушка – очень сильный маг, Лиика поняла сразу. И догадалась о том, кто был тем магом уровня А0, которого она засекла там, где и находились загоны для рабов.

Тем не менее сама Иила говорила о том, что прекрасно слышит как ее, так и ее мысли, только вот не может уловить смысла, который Лиика в них вкладывает. Создавалось такое впечатление, будто одна из них, а именно – сполотка, отгородилась от второй какой-то односторонней стеной-фильтром, через которую не могут проходить определенные типы магической энергии. Которой и пользовалась Иила. Тогда как наша ожившая стихия могла воспринимать весь диапазон попадающих к ней колебаний и энергий. При этом мне было вполне очевидно, что думали они совершенно различными категориями, коль Иила даже не могла как-то интерпретировать для себя мысли второй девушки.

Однако в этом случае вставал вполне закономерный вопрос? Каким образом я сам воспринимаю мысли обеих девушек и как я могу понимать и Иилу, и Лиику. Если со сполоткой было относительно понятно, все-таки по местным преданиям у нас был когда-то общий предок, то вот с Иилой, с воплощенной в образе прекрасной девушки стихией, у нас по определению нет ничего общего, и получается, что должно быть примерно как с Лиикой, которая ее в принципе не понимает. Но я-то и ее понимаю!!!

И тут-то и выплыла моя странная способность по восприятию чужой речи, которая проявилась, как только я появился в этом мире. И что-то мне кажется, никакого отношения она не имеет к тем горошинам-переводчикам, что мы тогда использовали в распределительном центре. Они лишь предназначены для изучения одного языка. Это я сейчас понимаю хорошо. В моем же случае произошло что-то странное. С той горошиной усилилось как раз именно восприятие, но главное, понимание любой речи и, похоже, мыслей (ведь мысли – это тоже своеобразная форма общения).

А если исходить из этого, то получается, что тот куб может иметь гораздо более древнюю историю, чем я думал о нем первоначально. И возраст его может исчисляться не тысячелетиями или миллионами лет, а миллиардами.

И вот передо мной стоит яркое тому подтверждение, которое смотрит на меня своими холодными, но от этого не менее привлекательными и очаровательными глазами, едва просматривающимися сквозь маску шлема скафандра.

– Да, – поглядел я на Иилу в ответ, – что ты хочешь предложить?

– Я могу помочь, – повторила девушка и посмотрела на безучастных аграфок, которые пока находились в одной из кают, – это угасание сознание. Я могу остановить его. Но будет несколько проблем.

И она поглядела мне в глаза.

– Что за проблемы? – уточнил я у нее.

Уже одно то, что Иила упомянула о каких-то проблемах, говорит как минимум о том, что справиться с текущим состоянием аграфок будет, ой, как не просто. Если это вообще возможно. Я не знаю, может быть, то, что для Иилы окажется проблемой, для других будет прямым билетом на тот свет.

– Чтобы спасти, придется лишить их памяти. Они полностью забудут несколько последних лет своей жизни.

– По мне так это нормальная цена за сохранение личности, – мысленно пробормотал я, обращаясь к Ииле, – или я чего-то не понимаю.

Девушка тяжелым взглядом посмотрела мне прямо в лицо.

– Вы, мужчины, всегда плохо воспринимали подобную информацию, – вынесла свой вердикт она, – как это было тогда, так и осталось сейчас. Не изменилось абсолютно ничего. Ты точно не понимаешь, о чем я сейчас сказала, – резюмировала она. И вздохнув, стала пояснять: – Мне не просто придется полностью стереть им последние два года жизни из их памяти, но и все связанное с ними. Они забудут про все: про мужей, любимых, детей… – на этом месте она остановилась особо, – если что-то из этого у них было. Для них все время вернется на те несколько лет, что потребуются для стабилизации их сознания и ментального поля.

– Зато они выживут, – я все еще не понимал, в чем может быть выбор.

«Как же с вами сложно», – несколько раздраженно мысленно пробормотала Иила. И это проявляет эмоции та, кто, по идее, состоит полностью изо льда или чего-то очень на него похожего.

Надо разбивать те стереотипы, что у меня есть. Она ничем не отличается ото всех остальных моих знакомых девушек, разве что кроме… Даже не знаю, как это назвать.

Строение тела-то у нее полностью идентичное обычным людям. Не удивлюсь, если оно и функционирует точно так же. Но только вот нет в ней органики, как в нас. Эта девушка – чистая эссенция холода и стужи. Мозги сломаешь от таких сравнений.

Между тем, Иила, видимо, что-то придумав, продолжила рассказывать:

– Представь, что у тебя до этого была другая семья, но потом она распалась. Ты о ней забыл, ну, или постарался забыть, встретил кого-то, вы живете сейчас счастливо, у вас появятся дети. Но вдруг происходит подобное. И ты обратно откатываешься во времени назад. Новой семьи для тебя нет, хотя реально она есть. Ты смотришь на них как на пустое место. Для тебя их нет. Ты все еще мысленно живешь со своей старой семьёй, но и они не воспринимают тебя. У них уже давно своя жизнь. И ты оказываешься выкинут из общества, новой жизни для тебя еще нет, и, скорее всего, ее уже не будет, а старой для тебя уже нет. Но и это не самое страшное… – И стихия, воплощенная в девушку, посмотрела в мое лицо. – Представь, что с кем-то из них произошло нечто подобное на момент отката. Они это пережили. Им помогли. Не знаю. Но тогда их удалось спасти. Так вот, случайный откат на подобный период. И мы получим ментальный цикл, который уже не удастся разорвать. Они будут переживать одни и те же события во всех подробностях. Только вот никакого выхода и конца этому бесконечному аду не будет, – негромко произнесла она, а потом закончила: – Так ты все еще думаешь, что это лучше?

Я серьезно поглядел на Иилу.

– Нет, не думаю, – ответил я, – но если ничего не сделать, то мы в любом случае потеряем девушек. А так мы дадим им хоть какой-то шанс. Даже если он будет и не у всех.

– Я поняла, – кивнула головой мне в ответ стихия, а потом посмотрела на меня, – только это не все. Я сказала, что могу помочь им, но это не совсем так.

Я удивленно взглянул на нее в ответ.

Заметив это, Иила постаралась внести кое-какие пояснения:

– Я могла бы помочь в подобном случае любому представителю своей расы или любому из тех, о ком мне что-то известно. Но вы другие, – тут она исправилась, – вернее, они другие. Я не могу их понять или изучить. Я попыталась разобраться в структуре их сознания, но не смогла. Я не могу его осознать. Они думают не так, как мы.