кабинки на цепях лежали на земле. Ледяной ужас пронзил Сашку при мысли о том, что в этих кабинках были пристёгнуты дети… Он старался не смотреть на бурые пятна в местах падения кабинок. Байер цепким взглядом окинул людей, определяя сразу, кому нужна помощь в первую очередь, а кто сможет ещё подождать. Маленькая девочка сидела в оцепенении. Её-то первой заметил Байер:

– Привет, тебя как зовут?

– Анюта.

– А где твоя мама, Анюта?

– А её в машину положили, потом машина замигала синим огнём, и маму увезли.

– Так это ж очень хорошо!

– Хорошо? – удивилась девочка.

– Конечно! – ободрил её Саша, хотя понимал, что скорее всего, мать в тяжёлом состоянии. – Раз маму забрали врачи, они её полечат. Пойдём со мной.

– Мама не велела уходить с незнакомыми.

– Анюта, меня зовут Саша. Я приезжаю вместе с врачами, чтобы маленькие девочки не потерялись, а родители нашли своих детей. Пошли, узнаем, куда увезли твою маму. Папа у тебя есть?

– Есть. Только он с нами не живёт.

– А бабушка?

– Бабушка есть. Она дома осталась: суп варит, а мы с мамой погулять вышли.

– Да ты вообще молодчинка! Теперь расскажи мне про то, как карусель упала. А то я приехал поздно и ничего не видел.

      И девочка начала рассказ.

Байер был потрясён тем, что пережил ребёнок. "Нужно будет девочку отвести в центр психологической реабилитации," – подумал Саша. – Иначе последствия аукнутся, но значительно позже.

– Анечка, скажи-ка мне фамилию и где ты живёшь. Это для дяденек из полиции, чтобы они тебя домой отвезли.

– Кошелева Аня, – пролепетала она и не сразу, но вспомнила свой адрес.

Байер отвёл её к майору полиции и проверил, чтобы все данные ребёнка записали.

Потом Сашка увидел женщину, которая сидела с каменным лицом и смотрела в одну точку. Рядом стояли носилки с телом её сына, закрытого синей тканью. Байер набрал воздух и приблизился. Женщина даже не отреагировала. Он обнял её за плечи, снял и накинул на неё ветровку.

– Сколько лет сыну?

– Школьник. Девять лет. Полежит, отдохнёт – уроки пойдём учить… – вдруг сказала она, и у Байера прошёл мороз по коже.

      Он тихо подсел к ней и начал разговаривать её, мягко выводить из ступора.

Закончив с одним человеком, Байер подходил к другому. Уточнялись списки погибших, уточнялись списки детей и взрослых, отправленных в больницы. Приехали работники прокуратуры. Слышались разговоры о том, что аттракционы были без сертификатов, и поставили их несанкционированно.

Алина готовила ужин. На холодильнике негромко работал небольшой телевизор, чтоб не было скучно: она слушала вполуха новости и канал культура. Вдруг оборвалась передача, и стали показывать экстренные новости. "Трагедия в Марьино. Дети погибли из-за преступной халатности взрослых".

Алинка опустилась на табурет. Были показаны кадры падения, бегущих людей, плач и стенания несчастных родителей. Сердце у Алины сжалось от боли за тех, кто находился в этом аду. Видно было, как торопятся врачи, как полиция сдерживает натиск толпы родственников, которые примчались на место катастрофы после объявления в интернете. И ещё она увидела Сашу. Он сопровождал носилки, на которых сидел испуганный подросток: держа за руку подростка, что-то говорил ему. Байер тоже там! Только сейчас она осознала, что за работа у Саши!..

Байер приехал уже после шести: хмурый и измотанный. Не смотря ни на Алину, ни на Лёвку, сразу прошёл в свою комнату, а оттуда в ванную. Полчаса лилась вода в душе, потом Александр вышел. Алина ждала его к ужину: он не показывался из комнаты.       Около восьми она тихонько поскреблась в дверь.

– Саша, ужин на столе.

За дверью никто не отозвался, тогда она осмелела, толкнула дверь и впервые зашла в Сашкину комнату. Байер с ногами сидел на кровати, перед ним стояла бутылка коньяка и бокал. У него был отсутствующий взгляд, красные глаза и очень напряжённое лицо.

– Выйди, Алина! – рявкнул он, и она выскочила прочь.

Ужинать в тот вечер Сашка так и не вышел.

* * *

Алина спала. Вдруг сквозь сон она услышала: кто-то кричит. "Лёва?!" – первое, что подумала она, приподнялась с постели и прислушалась. Лёва мирно посапывал рядом. Снова послышались крики. "Саша?!" Это кричал Саша… Она накинула халат и побежала в его комнату. Что-то ему снилось, наверное, связанное с последними трагическими событиями. Байер, лёжа на спине, метался по кровати и звал её… Она только разобрала: "Алина! Уходите! Забери Лёву, Алина!"

Алинка склонилась над ним и стала трясти за плечо:

– Саша! Проснись, Саша!

Байер открыл глаза и несколько секунд напряжённо смотрел на неё, ещё не отойдя от приснившегося кошмара.

– Всё хорошо! Ты – дома! – повторяла она, чтобы он пришёл в себя.

Светлые пепельные волосы почти доставали до его лица. Чудесные внимательные, тревожные глаза. Она была так близко… И у Байера снесло крышу. Резким движением он выбросил руки и сцапал её. Она не успела ничего сообразить, как оказалась лежащей на нём сверху.

– Нет, Саша! Ты не понял! Ты кричал – я пришла разбудить тебя, и только… -оправдывалась Алинка, пытаясь освободиться от стального капкана Сашкиных рук.

– Будем считать, что я спросонья не отразил, – сказал Байер, разрывая ткань халата на её спине. – Никогда мне не нравился на тебе этот халат! Завтра новый куплю…

Затем он осторожно перевернул её на спину, окончательно перекрывая путь к бегству. Алинка посмотрела в безумные Сашкины глаза и поняла: никуда он её не отпустит.

– Попалась… – прошептал Байер, отбрасывая в сторону останки разодранного в клочья халата и бережно поправляя её длинные волосы, пахнущие свежестью и цветочным ароматом.

Его губы неумолимо приближались к её губам, полуоткрытым, мягким. Сашка ощущал, как колотится её сердце, а частое дыхание делало её похожей на испуганную пичужку. Голова его кружилась: она сейчас целиком была в его власти. Завоевав её губы, он пошёл дальше…

Саше было мало, чтобы эта женщина просто подчинилась ему. Он хотел, чтобы она отозвалась на его ласки. И она отозвалась! Он терпеливо приучал её к своим губами и рукам. И потом, когда она уже ничего не соображала, окончательно потерявшись в лабиринтах ощущений, сделал её своей женщиной. Она только распахнула в темноте глаза, напротив него, и прикрыла их. Байер понимал, эта ночь – его шанс доказать ей, что он – тот, кто ей нужен. И он не собирался упускать этот шанс.

Ярцева отразила, что она попалась, сразу. Сначала она растерялась и зажалась. Но лавина Сашкиной нежности и его горячий шёпот на ухо "отпусти себя" сделали своё дело: и она полностью доверилась