многое перенял. Меня всегда в игру брали – никогда в запасе не сидел, – поделился Лёва.

После шашлыков все пошли купаться. Лёва плескался на мелкоте и на глубину не пошёл.

– Я не умею плавать, – сознался он Саше.

– Исправим! – сказал Байер и уплыл на середину озера чётким кролем.

Вечером сидели у костра, рассказывали истории, пили чай. У Лёвки слипались глаза, но он, привалившись к Саше, держался из последних сил. Тут Байер увидел полусонного Лёву и повёл его в палатку.

– Ложись-ка спать, друг сердечный! Я с мужиками ещё чуток посижу и к тебе приду в палатку. Не испугаешься один?

      Ярцев замотал головой.

– Тем более, что Нора с тобой будет, – и он позвал собаку. – Нора! Ко мне, охраняй Лёву!

Он вышел, застегнул палатку, где уже засыпал счастливый и умотанный за день сын Алины.

Следующий день был нисколько не хуже первого. Саша разбудил Лёву очень рано: рыбачить нужно на рассвете. Кроме них на рыбалку вышел ещё один из их дружной команды: Сергей Копылов, заядлый рыбак и охотник. Остальные после ночных посиделок забили на рыбалку. Улов был небольшой, но он был: три подлещика, карась и щурёнок. Щурёнка они отпустили: больно мал. А четыре рыбёшки решили привезти Алине – на уху.

Потом мужики взяли боксёрские перчатки и устроили тренировочные бои. Лёва очень переживал за Сашу. Ещё бы, он впервые видел, как боксировали на его глазах. Удары были совсем нешуточные: сильные, точные. Байер выиграл всех, кроме дяди Макса. Их бой был самым красивым и напряжённым. Максим был мастером спорта по боксу, Байер – КМС. Сначала это была школа Саши Наумова, затем профессиональная секция при МГУ. Сашка зазевался, и Макс рассёк ему бровь. Тут-то и пригодилась собранная Алиной аптечка… Максим подбежал с извинениями:

– Сань, прости, не рассчитал… И Лёвка твой ревёт: испугался за тебя. Лёва, ты чего? Саша в порядке.

Ярцев прижался к Саше и тихо плакал. Байер погладил его по голове, взял за руку, и они пошли к озеру. Сашка нашёл пару плоских камешков, и по глади озера запрыгали "блинчики".

– Умеешь пускать?

– Нет, – ещё шмыгал носом Лёвка.

– Давай покажу.

Покидав камешки, Байер серьёзно сказал Лёве:

– Мы с Максимом очень хорошие давние друзья. Боксируем часто, очень любим это дело. Бокс – это целое искусство. Там нужно хорошо думать, быть предельно внимательным. Вот я сегодня отвлёкся – сделал ошибку, и ты видишь результат.

Лёва Ярцев слушал его, раскрыв рот.

– Мужик должен уметь драться, понимаешь, – продолжал он. – Чтобы защитить тех, кто ему дорог.

– А кто тебе дорог? – вдруг спросил ребёнок.

– Мама, папа, дядя Саша, его жена, сестра Лея, ты… а что?

– А моя мама, Алина?

Такого поворота Сашка не ожидал.

– Очень дорога, – признался он.

– Тогда почему ты на ней не женишься?

– Ого, – изумился Байер. – И ты готов поделиться мамой?

– С тобой – да, – серьёзно произнёс Лева.

– Спасибо за доверие. Но ещё нужно согласие женщины, понимаешь?

– А что делать, если мама больше не хочет жениться? – горько вздохнул Лёвка.

– Совсем-совсем не хочет?

– Ага, она после Ромы так сказала…

– Ну, что же, будем ждать.

– Чего, – опешил Лёва.

– Когда захочет "жениться", – засмеялся Байер.

– Саш, а ты от нас не уйдёшь?

– А вы от меня? – ответил вопросом на вопрос Сашка. – Ладно, пошли к мужикам. И о нашем разговоре никому, особенно маме…

– Не вопрос! – ввернул Ярцев, и Саша захохотал, узнав Наумовское словцо.

* * *

      Когда Алина открыла дверь, на пороге стоял Саша с заклеенной пластырем бровью и держал на руках Лёву, рядом сидела притихшая Нора. У Алины открылся рот, и

предваряя её панику и вопрос, Байер сказал:

– Спит без задних ног, вырубился в машине. Накормлен. Можно сразу в кровать.

Потом перетаскал всё из машины, вручил улов.

– Ой, рыбёшки, – умилилась Алинка. – Сами наловили?

– Одна рыбёшка Лёвкина.

– Какое счастье, наверное, у ребёнка! Саш, я Вам так благодарна!

– Алин!

– Что?

– Может перестанешь мне выкать?– сказал Байер, смотря ей прямо в глаза.

Она стушевалась.

– Я… я постараюсь.

Тут она заметила грубо налепленный на бровь пластырь.

– Нужно перевязку сделать, я сейчас за аптечкой схожу.

Она принесла коробочку, достала вату, перекись. Пальцы её были прохладные, ловкие. Она промокнула надрыв кожи перекисью, та зашипела. Тогда Алина сделала губы трубочкой и подула: вероятнее всего, так она обрабатывала разбитые коленки сына.

Байер чуть не рехнулся: она стояла в двадцати сантиметрах от него, он ощущал её дыхание и держался из последних сил. Но когда она подула, Байер быстрым шагом бросился в ванную и закрылся.

– Саша, Вы..? Ты куда?..

– Алина, я сам потом перевязку сделаю, спасибо, – послышался из ванной его голос.

* * *

Как-то вечером Байер приехал довольно поздно: после работы пара консультаций и спортзал. Чтобы не разбудить Лёву, Саша осторожно открыл ключом дверь, зашёл в квартиру и замер на пороге. Ему открывалось великолепное зрелище: Алинка, в коротком домашнем халатике, стоя на четвереньках, яростно тёрла блестящий пол чистящим порошком. Непослушные волосы вырвались из пучка на голове и рассыпались по плечам. На шее выступили капельки пота. Байеру хватило секунд тридцать, он отвёл взгляд от Алины и стал делать глубокие вдохи и выдохи. "Она просто издевается!" – подумал он.

– Алина, что ты делаешь на полу?

– Саш! Осторожно! Не делай резких шагов, опасно! Лёва разлил подсолнечное масло: в каток, он, видите ли, играл! Я уже два раза упала! А завтра утром ко мне народ придёт – ужас!

И она снова начала тереть пол.

– Если ты, хм… переоденешься, я тебе помогу. Давай руку.

Он потянул Алину, поскользнулся и растянулся на полу во весь рост. Девушка упала рядом, сильно ударившись головой о его локоть, и сморщилась от боли: на голове набухала шишка.

– Ой, мамочки, больно-то как!

Байер сел сам и посадил рядом Алину, обхватил её лицо руками и с тревогой заглянул ей в зрачки.

– В глазах не темнеет? Голова не кружится?

– Кружится, – едва выговорила Алинка, чувствуя, как земля уходит из-под ног от Сашкиных горячих ладоней, и прикрыла глаза.

– У меня тоже, – вдруг признался Байер и прильнул к её губам.

Она только распахнула свои чудесные глазищи. Потом он перехватил её за плечи и бесконечно нежно скользнул губами по её шее.

– Нет, Саша, нет!– отстранилась она и упёрлась руками в его грудь. – Не надо…

Он не без сожаления отпустил её. Алинка быстро вскочила, забыв, что пол – сплошная катушка, и снова рухнула на Байера.

– Ну, Лёва!

Байер захохотал. Потом сгрёб Алину, которая вновь