Сняв переговорную трубу, Михаил сказал:

— «Мессер» вверху, «худой»! Видишь?

Летчица в передней кабине кивнула.

В задней кабине связного самолета стоял на вертлюге пулемет ДА[16].

Михаил отщелкнул магазин – полон. Он вновь присоединил его, взвел затвор. Защита от «мессера» слабая – что ему может сделать винтовочная пуля калибра 7,62 мм? В него бы из УБТ крупнокалиберного или из ШВАКА – пушки 20-миллиметровой – садануть, тогда разговор на равных был бы.

«Мессер», похоже, их не заметил – прошел выше и исчез. Но Михаил уже чувствовал себя не в своей тарелке. Ночью «мессеры» не летают – нет навигационного оборудования. А днем Михаил летал на истребителе, и еще неизвестно в этом случае было, кто кого одолеет. Сейчас же самолетик утлый, скорость – пешком обгонишь, и пулемет хорош, только если по вражеской пехоте стрелять. Видел Михаил на сбитых Ме-109 бронезащиту – такую этим пулеметом не возьмешь.

Но как и предчувствовал Михаил, «мессер» не ушел. Он спрятался за облаками и коршуном кинулся сверху на практически беззащитный самолет. А У-2 и спрятаться негде – вокруг болота, озера и реденький лес. Хоть бы наши истребители его пугнули!

— Сверху заходит! — заорал в переговорную трубу Михаил.

Вывернуть пулемет в зенит – навстречу немцу – не получилось. Сверху раздалось характерное «др-р-р»! Но летчица за мгновение до этого звука успела скользнуть на крыло, и трасса прошла мимо.

Михаил увидел, что немецкий истребитель стал выходить из пике, подставив ему борт. Он пустил в него длинную – на полмагазина – очередь. Пули прошли мимо, не принеся никакого вреда, но «мессер» вновь набрал высоту и сделал крутой вираж. Теперь он быстро догонял тихоходный самолетик. Михаил прямо спиной почувствовал, как их самолет лег в перекрестие прицела немецкого пилота. Еще секунда – и он нажмет гашетку! Но летчица нырнула вниз, и очередь прошла поверху. «Это она в зеркало за задней полусферой глядела, молодец!» – мысленно одобрил действия пилота Михаил.

«Худой» с ревом прошел над ними. Когда он оказался немного впереди, Михаил повел стволом «Дегтярева» и выпустил в истребитель последние патроны. Он готов был поклясться, что попал! На таком расстоянии только слепой промахнется.

Но «мессер» ушел вперед. Михаил от досады выматерился – патронов в диске больше не было. Надо было где-то садиться и немедленно покидать самолет. «Мессер» их не оставит – слишком уж легкая добыча.

Михаил взял в руки переговорную трубу, собираясь сказать летчице о том, что нужно садиться, но, взглянув вперед, увидел – «худой» дымит. Несильный пока дымок с каждой секундой становился все гуще и обильнее. Он все-таки попал!

«Мессер» сделал вираж, и тут из него вырвалось пламя – сначала из-под крыла, а потом из моторного отсека. Летчик откинул фонарь и выбросился с парашютом, а истребитель перевернулся через крыло и стал падать. Удар о землю, вспышка пламени, грохот взрыва и столб густого черного дыма!

— Ура! — закричала летчица.

— Садись! — скомандовал Михаил. — Сейчас мы летчика в плен попробуем взять.

Летчица выбрала участок луга и ловко посадила самолет.

— Дай свой пистолет! — выбравшись из кабины, протянул руку Михаил.

— Не дам, оружие личное! Вдруг он, немец этот, сам на меня нападет?

— Я же не пойду его брать с голыми руками?!

— Пулемет сними. Михаил присвистнул:

— Диск пустой!

Летчица нагнулась и достала из недр кабины полный диск.

— Это последний, патроны береги.

— Вот это удача!

С полным магазином воевать можно. Михаил присоединил к пулемету магазин и снял ДА с вертлюга. Пулемет не пехотный, приклада и сошек нет, и воевать с ним на земле несподручно, но все-таки против живой силы это лучше, чем пистолет.

— Глуши двигатель и укройся где-нибудь за валуном, — крикнул он летчице и побежал к месту предполагаемого приземления немца. Когда вражеский пилот еще висел на парашюте, он видел, где приземлился У-2, и изо всех сил тянул за стропы, стараясь сесть в стороне, подальше от советского самолета.

Когда Михаил осторожно подобрался к месту приземления пилота, он нашел брошенный шелковый купол и пустую подвесную систему. Летчик успел нырнуть в кусты и скрыться. До леса далеко – километра два, и добраться он не успеет. Местность непростая – кусты, озерца и множество валунов, вросших в землю.

«Непременно найду гада», — решил Михаил. Он стал внимательно разглядывать землю на месте приземления. Вот вмятина от ботинок – в момент приземления был сильный удар. Земля взрыта – это пилот освобождался от лямок. Куда же он направился?

Михаил описал вокруг парашюта полукруг и чуть не вскрикнул от радости: есть след! Пригибаясь, он двинулся по следу.

Предосторожность оказалась нелишней: через 100–120 метров из-за высокого камня грохнул пистолетный выстрел. Пуля с визгом срикошетировала от валуна, выбив каменную крошку.

Михаил метнулся к ближайшему камню и залег за ним. Сейчас остается только наблюдать за действиями врага.

Выдержки у немца хватило ненадолго. Он выскочил из-за камня и кинулся бежать в сторону леса, явно желая прорваться.

Михаил дал короткую – на три-четыре патрона – очередь. Немец упал. Михаил выждал несколько минут. Лежащего вражеского летчика он видел четко – тот не шевелился. «Неужели случайно убил? Я же вроде бы перед ним стрелял, — огорченно подумал Михаил. — Вдруг немец только ранен? А если он притворился?»

Михаил скрытно описал вокруг лежащего немца дугу, подобрал камень и швырнул его туда, откуда только что пришел. Уловка оказалась не напрасной: немецкий летчик тут же «ожил», перекатился на живот и дважды выстрелил в пустое место.

Михаил дал очередь рядом с его головой. От неожиданности немец дернулся и затих.

— Хенде хох! Пистоле… — Михаил забыл, как будет по-немецки «бросить на землю».

Он вышел из-за камня, держа немца на мушке пулемета.

— Только шевельнись, гад! Так и всажу очередь! Немец уже вот, в трех метрах, и только сейчас Михаил заметил, что его голова в крови. Он толкнул тело ногой. Летчик не шевелился.

Подобрав у правой руки выпавший пистолет, Михаил сунул его себе за пояс. Решил было пульс пощупать, да увидел широко открытые глаза немца – в них отражалось небо. Готов! Михаила передернуло. Вроде и не хотел убивать, а вышло, что наповал.

Михаил опустил пулемет на землю и обыскал карманы убитого. В нагрудном кармане куртки нашел документы на имя Пауля Шульце. Забрал зажигалку, хотя сам не курил – уж больно изящная вещица, — и отошел: пусть валяется здесь, не хоронить же его.

Подобрав пулемет, он пошел по направлению к самолету.