Джоанна беспокойно поерзала. В конце концов, она повернулась к Рори и нерешительно спросила:

– Ты на меня не сердишься?

– За что?

Его вопрос поверг ее в замешательство. Он что, ничего не помнит? Или события прошедшей ночи для него – так, незначительный эпизод? У Джоанны не было желания напоминать ему об этом, так же как и о той роли, которую сыграл ее идиот-кузен, зарядивший для нее арбалет. Да, он оскорбил память ее родителей, и вспоминать об этом Джоанне было больно, но и ждать от него извинений сейчас было бессмысленно.

– За то, что я собираюсь спать отдельно от тебя, в другой спальне. – Ее голос дрогнул.

– Мы обсудим это позже, – мягко ответил он. – Лучше расскажи мне еще про это представление. Значит, ты будешь Паном. А какой у тебя будет костюм?

– Короткая тога, – ответила она, хитро прищурившись.

Потом она наморщила свой веснушчатый нос и сообщила:

– В волосах у меня будет веточка плюща, а волосы будут подобраны, как у мальчика.

Рори насмешливо скривился:

– Я надеюсь, ты не наденешь эту дурацкую шапку.

Джоанна весело рассмеялась, и от ее звонкого грудного смеха у Рори перехватило дыхание.

– Ну, не такая уж она плохая, – со смехом запротестовала она.

Рори скривился, как будто попробовал лимон, чем вызвал новый приступ смеха у Джоанны.

– Черт, мне надо было сжечь эту дрянь!

В глазах у Джоанны плясали веселые искорки, когда она с дразнящей улыбкой склонилась над ним.

– Я бы никогда не позволила тебе портить мою одежду, Маклин. А шапка… Я, пожалуй, украшу ее жемчугом и буду носить как ночной колпак.

В голове у Рори тут же возник образ Джоанны в ночной одежде, с жемчугами или без них. Он представил, как снимает с ее хрупких плеч кружевную сорочку и накрывает ее обнаженное тело своим. От этих мыслей его пронзило такое острое желание, что он чуть не застонал.

– Поцелуй меня, Джоанна, – тихо попросил он.

От такой неожиданной просьбы Джоанна в изумлении широко раскрыла глаза.

– Нет! – вскрикнула она так, как будто он предложил ей выпить отравы.

– А, понятно, ты просто боишься меня, – разочарованно протянул Рори.

– Ничего подобного, – запальчиво возразила Джоанна.

– Я буду держать обе руки сцепленными за головой, – заверил ее Рори. – Они останутся там, где находятся сейчас, тебе нечего бояться.

– И вовсе я не боюсь! – фыркнула она.

Ее щеки порозовели от возмущения.

– Просто у меня сегодня куча дел. Мне надо чем-то занять гостей, которые слоняются по замку, изнывая от скуки. Они ищут хоть каких-нибудь развлечений, и мой долг – помочь им. Поэтому я не собираюсь целовать ни тебя, ни кого бы то ни было другого.

– Только один разочек, милая, – настаивал Ро ри. – Только чтобы доказать мне, что ты меня не боишься. А потом ты сможешь уйти.

Джоанна настороженно смотрела на Маклина, готовая удрать в любой момент, как перепуганная мышка от кота.

Господи, да дело совсем не в том, что она его боится! Она просто ему не доверяет.

– Макдональды никогда не были трусами, – пробормотала Джоанна.

– Ну, если ты так считаешь, – пожал плечами Рори.

Джоанна придвинулась к нему и посмотрела прямо в его зеленые глаза:

– Да, именно так я считаю.

Он больше ничего не сказал, но по тому, как иронически изогнулись его чувственные губы, Джоанна поняла, что он ждет доказательств.

Джоанна положила руку ему на грудь, наклонилась и быстро поцеловала. Хотя это было даже трудно назвать поцелуем, так, всего лишь легкое касание губ.

– Вот, – торжествующе сказала она, быстро выпрямившись и тряхнув головой. – Вот тебе доказательство, что я ни капельки не боюсь тебя.

– Ах, вот как! – насмешливо протянул Рори. – Значит, вот именно это Макдональды и называют поцелуем? Вот этот легенький клевок?

Джоанна поставила локти ему на грудь и наклонилась к его лицу.

– Никто не целуется так, как ты, – убежденно заявила она.

– Как я? – недоуменно поднял брови Рори.

– Ну, ты знаешь, о чем я… Так… с языком.

– Только так все и целуются, ну, разве что кроме Макдональдов, – со смехом возразил он. – А впрочем, чему я удивляюсь? Ведь твои люди известны своей никчемностью, особенно в постели. И это любимая тема для болтовни при дворе.

Джоанна уставилась на него с недоверием:

– Никогда ничего подобного не слышала!

– Девочка, ты провела большую часть жизни в Камберленде, – объяснил Рори. – И поскольку ты наполовину англичанка, ты не знаешь того, о чем известно всем и каждому. И у англичан, и у Макдональдов в жилах вместо крови – водица. – Рори чуть шевельнулся, как бы собираясь подняться. – Что ж, пойдем, Джоанна. Я понял, что ты не способна ни на что, кроме этого вялого чмоканья.

– Подожди! – Джоанна уперлась руками ему в грудь. – Это все неправда! Макдональды умеют целоваться не хуже других! И даже лучше!

Рори ухмыльнулся, снисходительно глядя на Джоанну:

– Как скажешь, дорогая.

Ну, уж этого Джоанна вынести не могла!

– Мне не надо ничего говорить! – воскликнула она запальчиво. – Я могу это доказать!

Маклин безразлично пожал плечами, словно разрешая ей попробовать, но не очень веря в успех.

Джоанна обхватила его лицо ладошками и прижала свои губы к его губам в таком страстном, таком горячем и соблазнительном поцелуе, что у Рори свело мышцы и заныло в груди.

Но он не ответил на ее поцелуй.

Тогда она прижалась сильней, робко провела языком по его плотно сжатым губам. Когда он и после этого не сделал ни одного движения в ответ, Джоанна надавила пальцами на его подбородок, принуждая открыть рот.

Рори сделал вид, что неохотно подчинился.

Джоанна прикоснулась языком к его языку, сначала несмело, потом более настойчиво. Почти теряясь в незнакомых, но таких приятных ощущениях, она, не осознавая, что делает, тесно прижалась к нему. Теперь она чувствовала его всем своим телом, его напряженные мышцы, жар, исходящий от него. Ее язык двигался у него во рту, доставляя ему невыразимое наслаждение.

Поцелуй все длился и длился, пока сердце Джоанны не начало бешено колотиться о ребра. Наконец она решила прервать поцелуй и уже начала отстраняться, но потом вдруг передумала. Она видела, что, хотя сама она возбуждена сверх меры, Маклин сохраняет олимпийское спокойствие. Она подумала, что не стоит так быстро останавливаться, чтобы не давать ему повода опять издеваться над темпераментом Макдональдов. После такого страстного поцелуя Маклин никогда больше не посмеет сказать ей, что у нее вместо крови вода.