– Перед смертью? Пэт, не надо врать. Я знаю правду. Я сегодня провела вторую половину дня у него в клинике!

Пэт растерянно прикрыла ладонью рот. Хлоя отвернулась.

– Почему вы мне лгали? – продолжала гнуть свою линию Мэнди. – Почему вы сказали мне, что он мертв?

– Мы не хотели, – дрожащим голосом прервала ее Хлоя. – Когда ты пришла на его поминальную службу, мы решили, ты знаешь, что он жив. Лишь когда ты переехала к нам, мы поняли, что ты считаешь его мертвым, и… – Хлоя посмотрела на мать. – Мама подумала, что не стоит расстраивать тебя еще больше. Я хотела сказать тебе правду, но потом все зашло слишком далеко, – сказав это, она вновь вопросительно посмотрела на Пэт.

– Ты ведь даже показала мне место, где вы якобы развеяли его прах, Пэт. Какая мать поступила бы так? Когда ее сын еще жив?

Похоже, это стало сюрпризом даже для Хлои.

– Мама? – тихо спросила она, но Пэт пропустила это мимо ушей.

– По большому счету он мертв, – сказала она. – Я потеряла своего мальчика, и я хотела вернуть его назад. А ты… ты хотела ребенка. Прости мне мою ложь, но я делала это ради всех нас, так ведь?

– То есть план был заменить Ричарда моим ребенком?

– Нет, Ричарда никем не заменить! – огрызнулась Пэт.

– Тогда что? Ведь, судя по тому, что сказала мне сиделка, вы никогда не навещаете его. Да, вы оплачиваете его пребывание там, но, с тех пор как встретили меня, вы ни разу не навестили его.

– Это слишком тяжело, – заявила Хлоя. – Видеть, как человек, который был полон жизни, превратился в тень себя былого… Это невыносимо!

– О, бедняжка!.. А как насчет твоего брата? Он ведь там совсем один! Ты ведь даже запретила друзьям навещать его.

– Не смей судить нас! – воскликнула Пэт, делая шаг ей навстречу. – Тебе повезло, что ты видела его только таким, как сейчас, – тело в постели, которому требуется вентилятор, чтобы дышать, катетер в горле, чтобы проталкивать в него пищу, и второй – чтобы выводить мочу. Ты понятия не имеешь, как тебе повезло, что ты не знала его раньше и тебе не с чем сравнить. Это больше не мой сын. Это тело – не он. И поэтому не говори мне, что я должна делать, а чего не должна, потому что ты ничего не знаешь!

– Мама, Мэнди, успокойтесь, – вмешалась Хлоя, но обе ее проигнорировали.

– Тогда кто я для вас? Матка на ножках, чтобы выносить его ребенка?

– Неправда. Будь это так, мы нашли бы суррогатную мать.

– Но ведь то же самое вы хотели от Мишель! Ведь сначала вы обратились к ней?

– Тогда мы плохо соображали, – объяснила Хлоя. – Мы были убиты горем, все еще не отошли от шока. А теперь нам все понятно, правда, мама? Поэтому мы отправили мазок Ричарда на анализ, чтобы найти его ДНК-пару, которая родила бы его ребенка. Этой парой оказалась ты.

– Что? – Мэнди выпустила из рук чемодан, и тот со стуком упал на пол. – Вы сдали за него тест?

Хлоя ответила не сразу.

– Ты сгущаешь краски, – сказала она, опустив голову. – Мама лишь поступила так, как ей казалось правильно. Прошу тебя, Мэнди, поставь свои чемоданы и спускайся вниз. И давай поговорим. Ты – часть нашей семьи, как и твой ребенок.

Мэнди покачала головой и рассмеялась:

– Ошибаешься. Я – не часть вашей семьи, и даже не надейтесь, что мой ребенок ею станет. Вы лгали мне с самого начала. Как я могу поверить вам теперь? Я должна вернуться домой, к своей прежней жизни, в которой не будет вас.

С этими словами она схватила оба своих чемодана, подтащила их к себе и начала спускаться по лестнице.

– Даже не думай! – выкрикнула Пэт и бегом преодолела последние разделявшие их ступеньки. – Ты не можешь забрать с собой моего внука.

Говоря это, она дернула Мэнди за руку. Та потеряла равновесие и покачнулась вперед. И хотя прежде, чем ноги под ней подогнулись, успела ухватиться за парапет, грузное тело помешало ей вовремя остановить падение, и она налетела лбом на балясины. По лицу тотчас потек теплый ручеек крови. Опершись одной рукой о парапет, другой Мэнди потрогала рану. Та оказалась глубокой. От страха ей сделалось дурно.

– Я сейчас вызову «Скорую»! – крикнула Хлоя и побежала вниз за телефоном.

– Стой смирно, глупая девчонка, – сказала Пэт и, вытащив из рукава бумажный носовой платок, приложила его ко лбу Мэнди. – И как только ты могла так рисковать моим внуком?

– Это все из-за вас и вашей лжи! – ответила Мэнди сквозь слезы.

– Мы могли бы быть счастливы вчетвером. Честное слово, ты для меня как вторая дочь. Но ты не должна совать нос в дела, которые тебя не касаются. Нравится тебе это или нет, но я буду участвовать в жизни твоего ребенка. Никто – ни ты, ни один суд в этой стране – не отнимет у меня моего внука.

Испуганная и растерянная, Мэнди хотела одного: поскорее оказаться как можно дальше от Пэт. Оттолкнув от себя ее руку, она вновь потянулась за чемоданами. Но стоило ей сделать лишь один шаг, как ноги под ней подкосились, и она полетела вниз, разбив при этом о балясины и без того уже раненную голову. Рухнув, скатилась по ступенькам и бесформенной грудой – ничком, без чувств – осталась лежать на полу.

В ноздри Кристоферу ударили ароматные молекулы каштановых волос Номера Двадцать Девять и, растворившись в слизистой, послали сигнал в мозг. Но что-то во фруктовых ингредиентах ее дешевого шампуня оттолкнуло его, и насколько он помнил, это был первый случай, когда запах произвел на него столь негативный эффект.

Ему хотелось покончить с этим делом как можно быстрее, однако кожа на ее шее оказалось тонкой; он же затянул проволоку слишком туго, отчего та сильно врезалась ей в кожу. Тогда Кристофер немного отпустил удавку, испугавшись, как бы та не повредила ей сонную артерию: тогда все вокруг будет забрызгано фонтаном крови. Чтобы убрать каждую микроскопическую каплю, потребуется уйма времени; Кристофер же был не в том настроении.

Увы, слегка ослабив удавку, он был вынужден ждать мучительных восемь минут – он засек время, – пока женщина окончательно не потеряет сознание и не упадет на пол. Ей следует воздать должное, она оказала ему достойное сопротивление – лягалась, царапалась, пыталась укусить. Но Кристофер слишком хорошо помнил, как Номер Девять укусила его за большой палец, и не терял бдительности. В конечном итоге опыт и элемент неожиданности, которые были на его стороне, сделали свое дело. Дуэль завершилась его победой.

Кристофер опустился вслед за обмякшим телом на пол и снова обмотал проволоку вокруг шеи – туго, но не слишком, чтобы только окончательно перекрыть доступ кислорода к мозгу. В течение пары секунд, увидев свое отражение в стеклянных дверях, он наблюдал, как охотник окончательно добивает свою добычу, слившись с ней словно в некоем жутковатом танго, но затем отвернулся. Он не узнал себя прежнего.