Или, Таша — это девушка с портрета?

— О каком пожаре идёт речь? — спросил Вергилий, щелчком пальцев… подзывая камень?!

Повинуясь приказу инквизитора, от стены отделился заросший водорослями булыжник и, подлетев к нему, превратился в обычное кресло.

Ничего себе… вот это я понимаю, «умная» мебель. Ну ка, а у меня так получится?

Щелчок! И от стены отделился ещё один камушек, и через миг я с удовольствием плюхнулась в мягонькое кресло.

— Для начала расскажите, зачем вам Таша! — Элоиза воинственно вскинула подбородок и подбоченилась. — Как Верховная ведьма лавийского Морского ковена, я имею право знать!

— Она была русалкой? — встрепенулся Себастьян.

— Наполовину нага, наполовину русалка. Но вы не ответили на мой вопрос.

— Портрет Таши висел в доме, где убили Летицию Терионна, — коротко сообщил Леус.

— Седьмая жертва Карателя? — побледнела Элоиза. — Вы… нет…только не говори, что эта тварь вернулась?!

— Мы не знаем наверняка, но пока всё указывает на то, что Зверь жив и собирается закончить начатое, — ответил Себастьян.

— Я расскажу, что знаю, — вздохнула леди Викхамерли, — но… Таша умерла двадцать лет назад! А Каратель… и зачем ему её портрет?

Если бы мы знали! Пока с каждой новой уликой дело становилось лишь запутаннее, а мы так надеялись, что сведения Элоизы прольют свет на ситуацию… хотя…

— А у Таши не было сестры? — вспомнила я.

— Была, Венди, — кивнула леди Викхамерли, — только она тоже умерла. Я тогда долго отойти не могла… такой талант! Её теневая магия была мощнее, чем у сестры. Я даже подумывала Венди своей преемницей сделать! Но она в Саваханский султанат с Ташей уехала. И не вернулась…

А вот сейчас, кажется, картина начинает проясняться!

— Они близняшки? — уточнил Себастьян.

— Нет, Венди на два года младше, — Элоиза на миг закрыла глаза, словно вспоминая лица сестёр, и щёлкнула пальцами.

Рядом с иллюзией Леуса вспыхнула ещё одна: кукольное лицо, капризный изгиб губ, фарфоровая, словно светящаяся изнутри кожа и роскошные каштановые кудри… девушка была невероятно красива. Но внешняя наивность и беззащитность были обманчивы.

Пронзительно-жёлтые глаза, напоминающие расплавленное золото, и жёсткий, цепкий взгляд выдавали стальной характер. Неудивительно, что Элоиза хотела сделать Венди Рикхальди своей преемницей.

— Они внешне похожи, — продолжила Викхамерли, — но характер совершенно разный! Таша всегда была мягче. А Ди… прямолинейная, жесткая…

— Странно слышать это от вас, моя драгоценная тёща! — фыркнул Леус. — Если мне не изменяет память, именно за эти качества вас искренне ненавидят и…

— У меня есть имя, статус, магия, — усмехнулась Элоиза, — и я с лёгкостью размажу по паркету любого, кто посмеет бросить мне вызов. Но Венди это никогда не останавливало. Она, будучи простой адепткой, не боялась спорить со мной.

— Лихо, — уважительно присвистнул Витторио.

— Ди всегда была особенной, — фиалковые глаза потемнели, а в голосе проскользнула застарелая печаль, — и со временем могла бы стать прекрасной Верховной ведьмой. Жаль, что судьба распорядилась иначе.

— Вы сказали, что Таша была тихой и очень скромной, — задумчиво протянул Себастьян, глядя на иллюзии сестёр, — но здесь она совсем другая.

— Любимый сценический образ, — покачала головой Элоиза, — Морская ведьма из «Ледяного шторма». У Таши был потрясающий голос, но она боялась большого скопления людей. Вот и выступала только для узкого круга.

Хм… ещё одна певица? Не похоже на совпадение!

— А вы не помните имена этих избранных слушателей? — с надеждой спросил Себастьян.

— Я знаю далеко не всех, — вздохнула леди Викхамерли, — но среди её поклонников был даже канцлер. Возможно, Лионель сможет дополнить мой список.

Если он сам не замешан в этом деле… Доминго говорил, что у канцлера был доступ к системе безопасности дворца, а значит он точно знал, когда обновляется контур. Да и следы русалочьей магии возле лаборатории Ортеги наталкивают на определённые размышления…

— Почему сёстры Рикхальди уехали в султанат? — спросил Леус.

— Таша вышла замуж за саваханского посла, Рамона Мольвери, — продолжила Элоиза, — и уехала с ним. А Венди не захотела разлучаться с сестрой, к тому же, Рамон уговорил Совет спонсировать её исследования.

— Какие исследования? — уточнила я.

— Венди — тёмный целитель и прекрасный алхимик. Она работала над усовершенствованием формулы восстанавливающих зелий. Хотела уменьшить откат и сделать так, чтобы они не вызывали привыкания при длительном использовании.

Полезные исследования, но как-то они не укладываются в общую картину. Я надеялась, что Венди окажется специалистом по магии призыва или Мастером иллюзий. Но алхимик-целитель…

Хотя! Ортега тоже алхимик! Но мы думали, что его похитили с целью подставить инквизицию и запутать следствие. Неужели, ошиблись?

— Рамон Мольвери…, Рамон…, — задумчиво повторил Леус, — вспомнил! Альфа чёрных ягуаров. Он был первым, кто выступил за вечный мирный договор между султанатом и Ивлией.

— Да, — Элоиза горестно вздохнула и отвернулась, — они с Ташей были очень красивой парой, и я так радовалась за неё… Кто ж знал, что сказка обернётся таким кошмаром…

— В прессе писали, что Рамон погиб во время пожара, пытаясь спасти беременную жену, — вспомнил Доминго. — Но не успел…

— Не успел…, — шёпотом повторила Викхамерли, — и Венди не успела… она жила неподалёку и часто гостила у сестры. Её тело даже не смогли опознать…

А сами завалы разгребали больше недели…

Теперь и я вспомнила тот случай. Жуткий, загадочный пожар, вспыхнувший в доме посла, и перекинувшийся на целый квартал. Об этом много писали, но никто так и не смог выяснить истинную причину случившегося.

Тогда шах Саваханского султаната быстро обрезал крылья прессе и пообещал казнить каждого, кто посмеет опубликовать хоть одну фотокарточку с пожарища или вынеси на всеобщее обозрение какие — либо подробности.

— Помню, ходил странный слух, — Элоиза закрыла глаза, ещё глубже погружаясь в воспоминания, — что во время пожара уцелел только портрет Таши, работы мастера Карима Анвара. Картина была защищена магией фениксов, потому и не сгорела. Но после она исчезла. Не знаю, насколько это правда, хотя сам портрет я помню. Прекрасная работа! Сразу видна рука мастера.

Ох… проклятье… неужели…

— Вы не могли бы воссоздать его? — просипела я.

— Да, — Элоиза прошептала короткое заклинание, призывая ещё одну иллюзию.

— Великие духи, — простонала я, прикрыв глаза ладошками. — Это он! Тот самый портрет, который видела Летиция перед смертью!