– Огонь, – сказала Аггра. – Первая стихия, избравшая тебя, Го’эл. Он дал тебе гнев и возмущение, чтобы ты мог яростно бороться. Он дал тебе запал, чтобы при первой же возможности ты сражался хорошо и за правое дело. Этот огонь горит глубоко внутри тебя. Он поддерживает тебя даже в самые темные минуты.

Тралл слушал, глядя на самого себя и удивляясь тому, как сильно, изящно и, да, увлеченно он дрался на ринге. Он знал, что получил все эти навыки, а затем воспользовался ими, чтобы освободить и защитить свой народ.

Это было совсем не то, что он ожидал увидеть, но Тралл кивнул словам Аггры. Огонь действительно пришел к нему в молодости, и орк подумал о том беспокойстве, которое даже сейчас жгло его – о желании помочь своему миру. Он улыбнулся, по вполне понятным причинам немного гордясь собой, когда его молодое воплощение одержало верх над соперниками и в знак победы подняло руки.

Туман снова проступил на арене. Он клубился вокруг кричавшего молодого Тралла-победителя, пока, наконец, не скрыл его полностью. Тралл с любопытством смотрел, какое еще неожиданное видение придет к нему в этом необычном путешествии.

Туман рассеялся. Яркая и шумная арена исчезла. Вместо нее появился ночной лес. Были слышны лишь тихое пение ветра и звуки насекомых. Тралл вновь увидел себя, но на этот раз он выглядел настороженным. Словно за ним охотились. Он стоял перед скалой, с определенного ракурса напоминавшей стоявшего на страже леса дракона. Молодой Тралл повернул голову, глядя на темный овал ближайшей пещеры. Настоящий Тралл вдруг вновь почувствовал старую, глубокую и мучительную боль. Он понял, что вот-вот должно произойти.

Кошмары. Он боролся с ними. Как и весь остальной мир.

– Я обязан на это смотреть? – тихо спросил он, заранее зная ответ на свой вопрос.

– Если ты хочешь понять, как стать настоящим шаманом, то да, – категорично ответила Аггра.

Молодой Тралл вошел в пещеру, и оба его воплощения увидели молодую девушку – человека по имени Тарета Фокстон. Тари… Любовница Блэкмура, «сестра» по духу Тралла. Она рискнула всем, чтобы освободить его, и в конце концов лишилась из-за этого жизни. Но сейчас она была живой. Живой, полной сил и такой прекрасной. Кошмары Тралла были о ней. В них он снова и снова пытался ее спасти. Раз за разом во сне он прилагал все усилия, придумывая все новые причины, по которым она должна продолжать жить, смеяться и любить. И каждый раз терпел неудачу и должен был переживать ее гибель снова, и снова, и снова…

Но здесь и сейчас она не умирала. Прислонившись к стене, она ждала его. Когда Тралл произнес ее имя, девушка ахнула и рассмеялась. Ее красивое лицо становилось еще прекраснее, когда его освещали чувства искренней теплой привязанности.

– Ты меня напугал! Я не думала, что ты так тихо подкрадешься! – Она подошла к нему, протягивая руки. Молодой Тралл медленно взял их в свои.

– Мне до сих пор больно, – сказал настоящий Тралл Аггре. В этот раз она не стала ругать его, а лишь кивнула своей призрачной волчьей головой.

– Эта боль и исцеление от боли – дар Воды, – сказала шаманка. – Глубокие чувства. Любовь. Сердце, широко открытое и для радости, и для страдания. Из-за этого мы плачем… Вода движется с нами и внутри нас.

Тралл молча слушал, вспоминая те слова, которые они сказали друг другу на этой их первой настоящей встрече. Ему предстояло вновь их услышать. Тарета дала ему карту, кое-какие припасы, и наказала найти свой народ – орков. Потом они говорили о Блэкмуре. Настоящий Тралл, зная, что сейчас произойдет, хотел отвернуться, но понял, что не может.

– Что у тебя с глазами? – спросил молодой Тралл.

– О, Тралл… Это называется слезы, – глухим голосом тихо ответила Тарета, вытирая глаза. – Они появляются, когда нам становится грустно, когда болит душа, когда сердце так переполняется болью, что ей некуда больше деваться.

Несмотря на то что он путешествовал по миру духов и не имел физической оболочки, настоящий Тралл почувствовал, как слезы наворачиваются и на его собственные глаза.

– Тарета понимала, – сказала Аггра. Ее голос звучал мягко и вдумчиво. – Она познала и страдание, и любовь. Сердце переполняется чувством, и Вода начинает течь наружу.

– Она не должна была умереть! – прорычал настоящий Тралл. Он не сказал вслух: «Я должен был найти способ спасти ее».

Ответ Аггры потряс его настолько сильно, словно она нанесла ему удар:

– Ты правда так думаешь? Разве не должна была?

Тралл резко повернулся к ней, ошеломленный и взбешенный ее бессердечностью.

– Конечно же нет! У нее было все, ради чего стоило жить. Ее смерть ни к чему не привела!

Аггра в форме волка невозмутимо смотрела на него.

– Откуда ты это знаешь, Го’эл? Почему ты решил, что это – не ее судьба? Лишь она знает. Возможно, она сделала все, ради чего была рождена? Может быть, останься она в живых, ты не пошел бы по своему пути. Очень самонадеянно считать, что ты знаешь все. Возможно, ты прав. Но, возможно, и ошибаешься.

Услышав эти слова, Тралл молча уставился на Аггру. С того самого момента, когда он увидел отрубленную голову Тареты, выставленную напоказ Эделасом Блэкмуром, его мучило чувство вины. Кошмары лишь добивали его, заставляя думать только об одном: «Я должен был сделать больше».

Но тогда он действительно ничего не мог поделать, и теперь впервые был вынужден подумать о том, что, возможно, все произошедшее… было правильно. Мучительно, ужасно, жестоко. Но, возможно… правильно.

Он никогда не забудет Тарету. Никогда не перестанет скучать по ней. Но это чувство вины заставляло его действовать.

– Для тебя, – продолжала Аггра, тихо стоявшая в стороне и пытавшаяся понять перемены в его душе, – она стала благословением Воды в твоей жизни. В то время эта девушка… Го’эл, именно тогда стихия Воды стала частью твоего существа.

Тралл не знал, что сказать. Наконец, он смог выдавить:

– Спасибо.

Туман начал клубиться у ног образов из прошлого. Сначала он не хотел заново переживать это событие. И вот сейчас, когда оно вот-вот должно было исчезнуть, настоящему Траллу хотелось кричать, умолять, чтобы Тарета осталась еще на несколько мгновений. Но он знал, что это не поможет. Это видение было одновременно радостным и горьким подарком от стихий. Как и то понимание, которое дала ему Аггра.

«Прощай, дорогая Тарета. Твоя жизнь была благословением, а твоя смерть – не напрасной. Совсем немногие в этом мире могут сказать то же самое. И я всегда буду помнить тебя. Теперь я могу отпустить тебя с миром в моем сердце».

Стихиям еще оставалось что ему показать.

Туман клубился, застилая ему взор. Наконец, он снова увидел перед собой молодую версию самого себя. Пришла зима, и он был с кланом Северного Волка. Дрек’Тар и Тралл сидели у костра, протягивая к нему руки. Дрек’Тар, конечно, уже тогда был немолод, но его ум все еще был остер, как бритва. Настоящий Тралл, глядя на своего друга и учителя, почувствовал грусть. Его молодое воплощение зачарованно прислушивалось к Дрек’Тару, красноречиво рассказывавшему о связи между шаманом и стихиями. Медленно падал снег. Настоящий Тралл, просто наблюдая, почувствовал себя спокойно и уравновешенно. Даже боль в сердце от недавно увиденного образа Тареты немного ослабла.