Друкан нахмурился, но сдержался и не стал хамить в ответ.

– Я не пью на службе, ваше превосходительство. Но даже если бы мальчишка и проскочил мимо меня, он не прошел бы мимо стражников, стоящих у каждого входа.

Мойра положила руку на виски, в которых пульсировала боль, и помассировала их.

– Неважно, как он это сделал. Мы… – ее губы вдруг изогнула хитрая улыбка. – Возможно, мы ошибаемся. Возможно, моя маленькая пташка в клетке, мой прекрасный принц вовсе не сбежал.

Друкан недоуменно посмотрел на Мойру. Она вздохнула.

– Он, очевидно, покинул свои покои, это верно. Но, возможно, мальчик все еще в Стальгорне. Просто прячется. В этом городе много мест, где можно скрыться.

– Да, конечно же… ох!

Мойра сладко улыбнулось.

– Я пришлю тебе столько воинов, сколько понадобится, чтобы его найти. Но ты не должен привлекать к себе излишнего внимания! Никто не должен знать, что он пропал. Ты уже привел его дряхлого мямлю-слугу для допроса?

Друкан немного оживился.

– О да, конечно.

– Позаботься о том, чтобы над ним не издевались. Нам нужно, чтобы Андуин оставался… открытым к сотрудничеству.

– Как скажете.

– Все должно пройти как можно тише. Мы скажем, что Андуин заболел… Нет, нет, этот докучливый Рохан станет настаивать на том, чтобы увидеть его. Что же делать, что же делать… – Мойра продолжала вышагивать по комнате, затем остановилась рядом с колыбелью сына и рассеянно покачала ее. – А, мы скажем, что он решил посетить Дун Морог. Да! Именно так! – Этим они убивали сразу двух зайцев. Во-первых, такая история давала правдоподобное объяснение, куда пропал Андуин. А во-вторых, она создавала впечатление, что с позволения Мойры все еще поддерживались контакты с внешним миром. Продолжая покачивать колыбель, дворфийка махнула Друкану рукой. – Иди отсюда. Кыш. У тебя есть задание. О, чуть не забыла. Друкан? – Она оторвала взгляд от ребенка и холодно посмотрела на стражника. – Ты должен сделать так, чтобы никто не знал ни об исчезновении Андуина, ни о том, что здесь произошло. Я раскрою карты тогда, когда придет время, и так, как сочту нужным. Все ясно?

Друкан громко сглотнул.

– Д-да, ваше превосходительство.

Палкар вернулся со свежим мясом, чтобы приготовить себе и Дрек’Тару вечернюю трапезу. У шатра его ждал перемазанный грязью тауренский курьер – один из скороходов Кэрна. А это означало, что он принес действительно важные вести. Палкар заметил на его выцветшей от солнца одежде высохшие пятна крови. С первого взгляда было трудно понять, была ли кровь его собственной или чьей-то еще.

– Здравствуй, скороход, – кивнул орк. – Меня зовут Палкар. Заходи внутрь, поешь с нами и поделись своими новостями.

– Меня зовут Перит Штормовое Копыто, – представился скороход. – И мои новости не могут ждать. Я поделюсь ими с твоим хозяином прямо сейчас.

Палкар заколебался. Он не хотел никому рассказывать об ухудшавшемся состоянии Дрек’Тара.

– Ты можешь поделиться ими со мной. Я обязательно передам их Дрек’Тару. В последнее время ему нездоровится, и…

– Нет, – отрезал Перит. – Мне поручено доставить новости Дрек’Тару лично, и я именно так и поступлю.

У Палкара не осталось иного выбора.

– Разум Дрек’Тара уже не тот, что прежде. Я ухаживаю за ним. Если ты будешь говорить только с ним, он забудет твои слова.

Ухо таурена дернулось, и выражение его морды слегка смягчилось.

– Мне жаль это слышать. Ты можешь присутствовать при нашем разговоре. Но я должен поговорить именно с ним.

– Я понимаю. Пойдем.

Палкар откинул полог шатра, и Перит шагнул внутрь. Ему пришлось пригнуться, поскольку вход не предназначался для существ такого размера. Дрек’Тар не спал и, судя по положению тела, он находился в сознании и был встревожен. Однако орк сидел почти в двух метрах от своих спальных шкур.

– Дрек’Тар, к нам пришел почтенный гость. Это один из скороходов Кэрна, Перит Штормовое Копыто.

– Мои спальные шкуры… Зачем ты их передвинул? Вечно ты трогаешь мои вещи, Палкар, – проворчал Дрек’Тар, выдавая свое замешательство.

Палкар осторожно помог пожилому орку подняться на ноги, отвел его к шкурам и помог устроиться на них поудобнее.

Затем он обратился к Периту:

– Теперь ты можешь поделиться с нами тем, что должен передать.

Перит кивнул.

– Я несу печальные вести. Прежде всего, я должен сказать, что наш любимый вождь Кэрн Кровавое Копыто убит, и клан Зловещий Тотем совершил кровавый переворот, захватив многие наши города.

Дрек’Тар и Палкар с ужасом уставились на него. Похоже, новости, подтолкнули старого орка к временному прозрению.

– Кто сразил могучего Кэрна? Из-за чего? – требовательно спросил он удивительно ясным и громким голосом.

Перит рассказал о трагическом нападении на друидов в Ясеневом лесу и о том, как Хамуул Рунический Тотем едва ушел оттуда живым.

– Когда Кэрн услышал об этом злодеянии, он вызвал Гарроша Адского Крика на мак’гора на арене. Гаррош принял вызов, но с условием, что Кэрн согласится сражаться по старым правилам. Он потребовал биться насмерть, и Кэрн согласился.

– В таком случае, Кэрн пал в честном бою. И клан Зловещий Тотем увидел в этом возможность, – кивнул Дрек’Тар.

– Нет. Ходят слухи, что Магата отравила топор Гарроша, так что благородного Кэрна сразила небольшая царапина. Я видел, как Магата смазывала лезвие. Я видел, как пал Кэрн. Я не могу сказать, знал ли Гаррош об этом обмане, или его самого обманули. Но я точно знаю, что Зловещий Тотем сделал все, чтобы вести об этом не дошли до Громового Утеса. Лишь благодаря величайшей осторожности и благословению Матери-Земли у меня получилось ускользнуть от них.

Палкар, потрясенный, смотрел на скорохода. Кэрн коварно убит матриархом Зловещего Тотема? И Гаррош либо обманут, либо оказался добровольным соучастником – оба варианта казались слишком ужасными, чтобы даже думать о них. И теперь клан Зловещего Тотема правил тауренами.

Молодой орк попытался собраться с мыслями, но Дрек’Тар, преисполнившийся сил и на этот момент находившийся полностью в сознании, заговорил раньше него:

– А Бейн? О нем что-нибудь известно?

– На деревню Кровавого Копыта напали, но Бейн смог скрыться. Никто пока не получал от него известий, но мы верим, что он жив. Если бы он погиб, будьте уверены, Магата объявила бы об этом и показала бы его голову как подтверждение.

Палкара что-то беспокоило – что-то большее, чем очевидно ужасные новости. Перит говорил о чем-то еще…

– Тогда надежда все еще есть. А что Гаррош? Он решил помочь захватчикам?

– Мы не видели доказательств этому.