— У меня что-то совсем крыша поехала, — призналась Венди.

— У тебя? Крыша поехала? Проверь-ка пятый столик — там клиент уже три раза заказ менял. Последний вариант отдам на кухню минут через пять, не раньше, а то вдруг он опять передумает.

Венди улыбнулась:

— А он будет жаловаться на медленное обслуживание и чаевых тебе не оставит.

— Да он и так не оставит.

Венди положила ладонь на плечо Джилли:

— Ты занята сегодня?

Джилли мотнула головой:

— Нет, а что?

— Мне поговорить с кем-нибудь надо.

— Всегда рада служить, — ответила Джилли и присела перед Венди в шутливом реверансе, так что та чуть не прыснула от смеха, потом перевела взгляд на пятый столик и резко выпрямилась. — О Господи, он снова меня зовет!

— Дай-ка мне его заказ, — сказала Венди. — Я сама с ним разберусь.

Ночь была тихая, так что после смены подруги решили никуда не ходить, а поговорить прямо на улице за рестораном. Они свернули в узкий проулок между домами и вышли на крохотную лужайку, которая спускалась прямо к реке. Там они забрались на каменный парапет и уселись, болтая ногами над медленно текущей водой. Кругом не было ни звука. Благодаря какому-то особому свойству этого места шум машин на Баттерсфилд-роуд казался отсюда не более чем далеким шелестом, словно берег реки отделяла от оживленной улицы глухая стена, а не обыкновенное здание ресторана, откуда только что вышли девушки.

Несколько минут они просидели молча, нисколько не тяготясь тишиной, пока наконец Венди не спросила:

— Помнишь тот раз, когда мы ходили на пикник с ночевкой? Ты, я и ЛаДонна? Ну мы еще истории страшные друг другу рассказывали у костра, когда стемнело?

— Конечно, помню, — ответила Джилли. По голосу чувствовалось, что она улыбается. — Ты тогда пересказывала нам Роберта Айкмана и другие истории из книг.

— Зато вы с ЛаДонной утверждали, что ваши истории — чистая правда, и как я ни старалась заставить вас признать, что это не так, вы все равно стояли на своем.

— Потому что это и была чистая правда, — ответила Джилли.

Венди вспомнила рассказ ЛаДонны о том, как та повстречалась в Катакомбах с бигфутом, и истории Джилли о духах земли по имени геммины, с которыми она свела знакомство где-то в другой части города, и еще о человечках наподобие гоблинов, живущих в подземных развалинах Старого города, над которыми сегодня ходят поезда метро.

Она оторвала взгляд от реки и посмотрела на подругу:

— Ты и правда веришь во все то, о чем рассказывала тогда?

Джилли кивнула:

— А как же иначе? Ведь это правда. — Она умолкла и придвинулась поближе к Венди, точно пытаясь по лицу прочесть, о чем та думает. — А почему ты спрашиваешь?. Что случилось, Венди?

— Да ничего, просто сегодня днем я, кажется, тоже наткнулась на что-то необыкновенное.

Джилли ничего не ответила, и Венди выложила ей всю историю своей встречи с чародеем.

— Я, конечно, знаю, почему его прозвали чародеем, — закончила она. — Я сама не раз видела, как он достает цветы у людей из-за уха и всякие другие фокусы проделывает, но это было что-то совсем другое. Все время, пока он был рядом, меня не оставляло ощущение, будто воздух дрожит от магии, настоящей магии, которая исходила от него, а потом я увидела... не знаю, что это было, наверное, видение дерева... В общем, я даже не знаю, что обо всем этом думать.

Она говорила, не отрывая взгляда от чернильной тьмы на том берегу реки. Но теперь повернулась и посмотрела Джилли прямо в лицо.

— Кто он такой? — задала она вопрос. — Или, может, лучше спросить, что он такое?

— Мне он всегда представлялся чем-то вроде духа, — ответила Джилли. — Мифическим героем, который затерялся и отстал от других, когда они уходили туда, куда обычно уходят мифы, в которые люди перестали верить.

— Вот и он говорил что-то подобное. Но что это значит? Откуда он взялся?

Джилли пожала плечами:

— А может, не так уж важно, что он такое, главное, что он просто есть. — Встретив озадаченный взгляд Венди, она продолжала: — Не знаю даже, как объяснить. По-моему... Короче, тот он или не тот, за кого себя выдает, неважно, суть в том, что он не отказывается говорить об этом. И верит в то, что говорит.

— Почему?

— Ну он же тебе сказал. Люди больше не слышат друг друга, они разучились разговаривать. Нам нужны истории, потому что только они и могут сделать нас ближе. Раньше люди все время что-то рассказывали — сплетни, анекдоты, смешные истории, сказки. Общение шло беспрерывно, люди постоянно поддерживали между собой связь.

Вот и искусство для того же самого существует. Мои картины, твои стихи, рассказы Кристи, музыка Джорди — это тоже способы общения. Только все меньше и меньше людей прибегает к ним, ведь телевизор включить куда проще, чем заговорить с другим человеком. Люди поглощают информацию, которую скармливает им телевидение, а зачем — сами не знают. Разговоры стали поверхностными: «Эй, как дела, приятель? Ничего себе погодка!» Оригинального мнения ни от кого не дождешься, как людям сказали по телевизору, так они и думают. При этом все, конечно, считают себя образованными и просвещенными, а сами только и делают, что повторяют слова разных телеведущих да комментаторов. А на то, что говорят живые люди, никто больше внимания не обращает.

— Да знаю я, знаю, — ответила Венди. — Но какое отношение все это имеет к тому, что чародей показал мне сегодня?

— Просто он — приверженец старых ценностей, вот, наверное, как лучше сказать.

— Прекрасно, но от меня-то он чего хочет?

Джилли долго молчала. Ее взгляд устремился за реку и утонул в той же густой тьме, которая, казалось, зачаровала Венди, когда она рассказывала о своем приключении. Раз или два Венди хотела прервать молчание вопросом, но что-то ее удержало. Наконец Джилли сама повернулась к ней.

— Наверное, он хочет, чтобы ты посадила новое дерево, — сказала она.

— Но это же просто смешно. Я и понятия не имею, как это делается. — Венди вздохнула. — Я даже не знаю, верить в само Дерево Сказок или нет.

Но тут она вспомнила странное ощущение, которое не оставляло ее во время разговора с волшебником: как будто все, о чем он говорил, она хорошо знала раньше, а не слышала впервые. И потом это видение...

У нее вырвался еще один вздох:

— Но почему я?

Казалось, она обращается к бархатной ночи вокруг, а не к подруге, но ответила на ее вопрос именно Джилли. Ночь хранила загадочное молчание.

— Я у тебя кое-что спрошу, — сказала она, — а ты ответь мне сразу, без подготовки. Что первое придет в голову, то и скажи — ладно?