С раннего утра Девяткин побывал в кабинете начальника следственного управления ГУВД Богатырева и, вернувшись к себе, стал составлять рапорт о проделанной работе. Он старался описать события вчерашнего вечера, обстоятельства гибели Александра Шатуна и события трех последних дней, но получалось плохо, ткань повествования рвалась, фразы из-под пера выходили казенные, вымученные. Девяткин сердился на себя самого, рвал листки бумаги и отправлял их в мусорную корзину.

Когда корзина оказалась переполненной, он снял трубку и вызвал к себе старшего лейтенанта Сашу Лебедева. Усадил его в кресло у противоположной стены, запер дверь и сказал:

– Никак этот проклятый рапорт не дается. В школе милиции за сочинения тебе сколько ставили?

– Когда как, – пожал широченными плечами профессионального борца Лебедев. – Когда тройки, а когда и четверку натягивали.

– Натягивали… – передразнил Девяткин. – Ладно. По этой части мы с тобой примерно в равных весовых категориях. Будешь мне помогать. Для начала я расскажу тебе эту историю устно, а потом мы запишем ее на бумаге. Лады?

– Без проблем.

– Жора Тост за день до гибели согласился написать явку с повинной. Подробно рассказать и покаяться в том, как они с юристом Шатуном убили иностранца. И Тост сдержал обещание. Бумаги нашли под его матрасом в больнице. Он не смог или не захотел доверить их дежурному оперативнику, меня дожидался, но я пришел слишком поздно. И еще Жора оставил запись на диктофоне. – Девяткин положил на стол три страницы, исписанные мелким почерком. И, дождавшись, когда подчиненный дочитает, продолжил: – В диктофонной записи Тост сообщает все, что ему известно о гибели бизнесмена Василия Ивченко, который был совладельцем фирмы «Васта». Первоначально эксперты установили, что смерть Ивченко ненасильственная, якобы он в речке утонул. Но эксперты ошиблись. В их оправдание можно сказать, что труп пролежал на дне реки под корягой несколько дней и успел частично разложиться. Саму экспертизу проводили в судебном морге маленького подмосковного города, где нет даже морозильников для хранения трупов. Кроме того, оба судебных эксперта ушли в отпуск. Вскрытие делал санитар под началом вчерашней выпускницы медицинского института.

Но эта история началась вовсе не в тот день, когда водолазы извлекли из-под коряги труп Ивченко. И не десятью днями раньше, когда его забили до полусмерти и еще живого утопили в реке, а затем на моторной лодке отвезли подальше, вниз по течению, и засунули труп под корни упавшего поперек реки дерева, чтобы искали дольше. Она началась, когда Рогов понял, что не хочет делиться деньгами с компаньоном. Дальше была инсценировка несчастного случая.

После похорон компаньона его вдову Лиду привезли в офис и попытались с ней поговорить. Но разговора не получилось. Лида потребовала вернуть ей деньгами долю покойного мужа. Рогов отказался. А дальше начались суды, тяжбы, экспертизы, новые суды… И аудит с привлечением американской фирмы.

– Надо думать, теперь по закону фирма «Васта» перейдет в собственность вдовы Лиды Ивченко, – заметил Лебедев.

– Именно так, – кивнул Девяткин. – У Стаса Рогова не было близких родственников. Воспитывался в детдоме, с женой уже пятый год в разводе, детей нет. Все деньги, все имущество «Васты» достанется Лиде Ивченко. Судиться ей больше не с кем. Уголовное дело надо закрывать. Но некоторые вопросы все же остались без ответа.

– Например?

– Кто он, этот иностранец, труп которого нашли в машине Джейн Майси? Откуда он взялся? Ведь не с неба же упал. И еще Джейн жалко, симпатичная была женщина, скромная и честная…

– Почему вы о ней в прошедшем времени? Может быть, она жива-здорова?

– Я не в детском саду работаю, а в убойном отделе МУРа. – Взгляд Девяткина стал печальным. – Разного тут насмотрелся. И вот что скажу: я на ее жизнь рубля против сотни не поставлю. Такие дела…

Командир вертолета, пилот второго класса Акил Акилов, сидел возле костра и глядел, как из-за дальнего холма появляется солнце, а на ближнем склоне горы Безымянной происходит что-то странное. Вниз сквозь колючие кусты и завалы камней спускались двое: первым шел мужчина, а за ним женщина, с виду нищенка, одетая в обноски. Женщина припадала на правую ногу, иногда останавливалась, иногда падала, но снова поднималась и двигалась дальше.

Бугристая равнина простиралась от склона Безымянной горы до поселка Измес. Вертолет стоял на этом месте уже неделю. В экипаже «Ми-8», как правило, состоявшем из трех человек, на этот раз насчитывалось только двое: первый пилот и штурман. Второй пилот перед самым вылетом отпросился на полчаса съездить к арыку, набрать фляжку свежей воды. Его ждали до вечера и вылетели вдвоем. Позже по рации узнали, что второй пилот появился на аэродроме только к середине следующего дня, к тому же мертвецки пьяный.

Вот женщина опять упала, видимо, неудачно подвернула ногу, и не хватило сил подняться. Мужчина, похоже, тоже совсем выбился из сил. Он не сразу вернулся назад, чтобы помочь своей спутнице.

– Ты чего там увидел? – Бортмеханик Шерали Мурзоев хлебал чай из железной кружки и думал, что пора возвращаться домой. За время, проведенное здесь, кожа стала шершавой, словно наждачная бумага, в волосах завелись насекомые.

– Я-то? – переспросил пилот. – Да вот какой-то мужик с бабой, по виду нищие, с горы спускаются.

– А я думал, это местный пастух идет, – сказал Шерали. – Если он и сегодня припрется, я его точно пристрелю, козла старого.

Шерали подлил чая, съел половину лепешки и, попросив карабин у летчика, стал смотреть в окуляр прицела. Женщина и мужчина находились посередине склона, где-то между основанием горы и вершиной.

– Да, какие-то бродяги, оборванцы. Но что они делают в горах?

Бортмеханик сходил к вертолету, забрался в кабину и вскоре вернулся с биноклем в фанерном футляре. Бинокль был не слишком сильным, но Шерали увидел, как с вершины горы спускались цепочкой люди. За кустами и деревьями штурман насчитал четырнадцать человек, потом заметил еще двоих. Люди шли тяжело, видно, что по горам они блуждают не первый день.

Народ по одежде гражданский, но все вооружены: кто карабином, а кто и автоматом; на плечах рюкзаки, на ремнях ножи и саперные лопатки. Видно, что группа охотников идет по следу спускавшейся парочки. Те, что сверху, уже могли бы стрелять, но они не видели своей цели, мешали заросли кустов и чахлые деревца с причудливо изогнутыми стволами. Охота на двуногих – это интересно, жаль, что такое зрелище выпало на последний день, когда надо собираться в путь и улетать. Своего пассажира, богатого путешественника, арендовавшего вертолет, они так и не дождались. Впрочем, это не беда. За все заплачено вперед.

– Вот тебе и на! – воскликнул вдруг Шерали и передал бинокль летчику. – Смотри!

Акил Акилов увидел среди группы преследователей двух милиционеров в форме и решил, что идет задержание преступников. Видно, сильно они местной власти насолили, если за ними снарядили такую погоню. Летчик наблюдал, как женщина упала и долго не могла встать, а мужчина тоже лежал на каменистом грунте, не в силах вернуться за спутницей и помочь ей.