– Думаешь, мстить станет? – спросил казак, по-своему восприняв его вздох.

– Да плевать мне на его месть. Шлёпну и фамилии не спрошу, – отмахнулся парень. – Странно это всё. Знает, что война и что тут неспокойно, а всё одно приехал и требует, чтобы я его в тайгу вёл. Да ещё и с таким гонором, словно я ему по жизни должен. Да ещё и голова этот… – Мишка скривился так, словно лимон раскусил.

– Ну, этого давно уже осадить пора, – зло хмыкнул атаман. – Думает, ежели дворянин, так на него и управу не найти. Сегодня же генерал-губернатору отпишу.

– И что напишешь? – вяло поинтересовался Мишка.

– А так и напишу, что он смеет моих станичников по своим делам дёргать и указа самого государя императора не чтит, – жёстко усмехнулся казак.

– Думаешь, услышат? – не поверил парень.

– Ещё как услышат, – кивнул атаман. – Ты, Миша, правил наших не знаешь. Тут ведь как. Ежели атаман на кого жалобу подал, так её генерал-губернатор лично рассматривает. Потому как мы ежели обидимся, то можем и про границу забыть. А его за это император по головке не погладит. В общем, хоть как, а услышит, меры примет, да ещё и ответ пришлёт.

– Ну, дай-то бог, – вздохнул Мишка, махнув рукой.

* * *

Вызов от Владимира Алексеевича поступил через день. Примчавшийся верхом солдат, не слезая с седла, передал приказ срочно ехать в посёлок и принялся елозить в седле, словно на шиле сидел. Удивлённо пожав плечами, Мишка привычно оседлал Монгола и, предупредив домашних и тихо попросив жену поставить в известность атамана, отправился следом за посыльным. После похищения Танюшки он старался делать всё, чтобы максимально защитить семью.

Солдатик то и дело порывался перейти с рыси на галоп, но Мишка, хмыкнув, посоветовал не спешить. Удивившись такому его поведению, солдат, очевидно, ещё толком не знавший, с кем имеет дело, попытался на него прикрикнуть, за что и был тут же отправлен на обочину одним молодецким ударом кулака. Свесившись с седла, Мишка посмотрел парню в глаза и, хищно усмехнувшись, пообещал:

– Орать ты на свою бабу будешь. Ещё раз посмеешь мне грозить, голыми руками порву.

Солдат, как видно, ещё первогодок, с кряхтением взобрался обратно в седло и поспешил следом за парнем. Сам Мишка покачивался в седле, мрачно обдумывая ситуацию. То, что вызывают его не просто так, было понятно. Но зачем именно? Неужели он ошибся и тот москвич действительно тот, за кого себя выдавал? А за кого он себя выдавал? За жандарма? И чего? Мишка их никогда в глаза не видел, так что вполне мог решить, что это очередной лазутчик.

В общем, линия поведения была приблизительно выбрана. С этой мыслью он привязал коня к коновязи и, поздоровавшись с вечным дежурным, поднялся на второй этаж. Постучав в знакомую дверь, парень толкнул створку и, войдя в кабинет, настороженно осмотрелся.

– Проходи, присаживайся, – улыбнулся контрразведчик, приметив его взгляд. – Да не напрягайся ты так. Один я. И арестовывать тебя никто не собирается.

– Хотелось бы верить, – буркнул Мишка, присаживаясь.

– Ты чего злой такой? – не понял контрразведчик.

– Да уже все мозги сломал, пытаясь понять, что это за гусь ко мне приезжал и почему голова так перед ним выслуживался. А тут ещё солдат ваш решил, что может на меня голос повышать. Поучить пришлось, – на всякий случай поведал парень.

– Он хоть жив? – хмыкнул офицер, пряча усмешку в уголках губ.

– И даже почти здоров, – отмахнулся парень. – Так, дал разок для острастки.

– Да ты как дашь, так потом лечить замучаешься. Ты ж собственной силы не сознаёшь, – поддел его контрразведчик.

– Это вряд ли, – качнул Мишка головой. – И вообще, забыли вы, Владимир Алексеевич, что я никого просто так не трогаю. Только ежели защищаюсь. И не важно от чего. От нападения или оскорбления.

– Да помню я, помню, – рассмеявшись, отмахнулся офицер. – Ладно, я тебя вот зачем звал. Это псевдо-жандарм чего от тебя хотел?

– Чтоб я его вверх по реке провёл, до заимки своей. А уж чего ему там надо, он сказать не успел.

– И что тебя в том насторожило?

– Как что? – удивился парень. – Ну сами подумайте, что ему там делать? Одному. Была б ещё экспедиция какая, я б, может, и поверил. А один… – Мишка пожал плечами, всем своим видом выражая недоумение.

– Верно, странное желание, – проворчал контрразведчик, потирая подбородок. – Но ведь он тебе жандармом назвался. Или не так?

– Так, – равнодушно кивнул Мишка. – Да только я тех жандармов никогда и в глаза не видел. А бумаг их тем более.

– Ну, Миша, – вдруг расхохотался офицер. – Скользкий, словно намыленный. Разом выкрутился. Угомонись. Никто тебя ни в чём не обвиняет. Всё ты правильно сделал. Я просто понять пытаюсь, почему того господина именно ты раскусил, а не голова наш великомудрый.

– Да потому что он всё выслужиться хочет, а мне того не надо, – пожал парень плечами. – Не перед кем выслуживаться. Да и незачем. А что там с тем москвичом не так? – не сдержал Мишка любопытства.

– Он такой же москвич, как я парижанин, – отмахнулся офицер.

– Быстро же вы его раскололи, – удивился парень.

– А-а, – скривился контрразведчик. – Там и колоть нечего было. Сам говорить начал, едва только в камере оказался. Понял, что живым может оттуда и не выйти. Тем более что того англичанина, что ты с той стороны притащил, как раз в камеру волокли. У него на глазах.

– А с тем-то что? – не понял Мишка.

– Бежать попытался. Точнее, хотел на охрану напасть. Вот они и осерчали малость, – усмехнулся офицер.

– Силён, – уважительно протянул Мишка. – Нога прострелена, я ему рёбра помял, а он всё не угомонится. Может, добавить?

– Я те добавлю, – шутливо рыкнул контрразведчик. – Пришибёшь сгоряча, а мне его язык ещё нужен.

– А вы уверены, что он правду говорит? – иронично хмыкнул Мишка.

– А кто сказал, что я ему верю безоглядно? Нет, брат, шалишь. Я каждое его слово на три круга проверяю. И как только хоть малейшая ложь вылезает, так он у меня плетей огребает. Ты ж сам просил из посёлка его живым не выпускать. Вот и стараемся.

– Это в который уж раз я вам руки развязываю? – задумчиво проворчал Мишка.

– Что есть, то есть, – не стал отрицать контрразведчик очевидного. – За то тебя и ценю. Удобно. Ни адвокатов, ни защитников высокопоставленных. Мы никого не брали, а то, что враги государства нашего в камерах наших сидят, только ты да мы знаем. Так что можно в средствах не стесняться. Зато и прок есть.

– А голова не станет за этого москвича вступаться, чтобы вам насолить? – поинтересовался парень, припомнив его поведение при встрече.

– Ну-ну, пусть попробует, – хищно усмехнулся контрразведчик. – Он на своём месте сидит только потому, что я ещё не до конца со всеми местными хвостами разобрался. Слишком уж долго спокойно тут всё было. А твой совет про нужного человека на его месте я помню. И человека своего уже подобрал.