Чарли Чана в гостинице уже не было. Боб расплатился за номер, позавтракал и успел на поезд, который привез его в Эльдорадо.

Первым делом Иден зашел к Виллу Холли.

– Хэлло! – приветствовал его журналист. – Наконец-то изволили появиться. Ваш маленький коллега проявляет значительно больше усердия. Он был у меня чуть свет.

– В Чарли взыграли профессиональные амбиции. А что, вы с ним виделись?

Вилл кивнул на стоящий в углу чемодан.

– Мистер Чан оставил у меня свои вещи, сказал, что надеется через день-два одеть свою нормальную, обычную одежду.

– Как видно, он не может себе позволить отправиться в тюрьму в другой одежде, – проворчал Боб. – Он рассказал вам о том, что нас видел Блисс?

– Рассказал. Боюсь, это сулит дополнительные осложнения.

– Вот уж в этом я не сомневаюсь! Так Чарли вам наверняка сообщил, что наше путешествие практически ничего не дало?

– В общих чертах. А то немногое, что удалось узнать, подтверждает мою версию о шантаже. Да и тут мне удалось разыскать кое-что, подтверждающее мои предположения.

– Что именно?

– Нью-йоркская контора Мэддена перевела ему в здешний банк еще пятьдесят тысяч долларов. Я говорил с директором нашего банка. Сегодня у них такой суммы не найдется, но завтра они ее Мэддену выплатят.

– Вашу версию насчет шантажа я считаю вполне реальной, хотя Чан выдвигает другую. По его мнению, Мэдден просто-напросто собирает наличные…

– Знаю, он мне говорил, только в его версии не найдется места ни для Мэйдорфа, ни для профессора. Нет, моя версия лучше. И все равно перед нами поразительная загадка.

– Согласен. Думаю, мы предприняли все, чтобы разгадать ее, но, увы… Сегодня вечером я передам Мэддену колье – Чарли, наверное, сказал вам?

– Да, и это его огорчает чрезвычайно. Хотя, должен признать, на вашем месте я бы, пожалуй, поступил так же. Вы дошли до той стадии, когда больше ничего нельзя сделать. И все-таки мне бы очень хотелось, чтобы сегодня что-нибудь произошло.

– И мне тоже! Ведь если ничего не изменится, я совершенно не представляю, как смогу… Впрочем, ничего не поделаешь. Мы должны выполнить пожелание миссис Джордан. А ей, в конце концов, какое дело до того, что Мэдден кого-то там убил?

– Что касается меня, то я прекрасно понимаю, в сколь сложном положении вы оказались. И должен заметить, с честью справились со своей задачей.

– Благодарю за доброе слово. Ну, мне пора. Опять ехать на это проклятое ранчо! Вилл, вы видели сегодня Паулу?

– Да, мы виделись за завтраком в «Оазисе». Она собирается на рудник Петикоут, – улыбнулся Холли. – А сейчас я отвезу вас на ранчо.

– Ну что вы! Я возьму такси.

– О чем тут говорить? Газета уже вышла, сегодня у меня меньше работы, чем когда бы то ни было. Едем!

И вот опять старая машина журналиста, трясясь и дребезжа, проехала участок разбитой дороги между холмами и спустилась на раскаленную плоскость пустыни.

Журналист зевнул во весь рот и извинился:

– Сегодня ночью я почти не спал.

– Ломали голову над загадкой Делано? Журналист покачал головой:

– Нет, на сей раз дело идет лично обо мне. Интервью с Мэдденом побудило моего нью-йоркского редактора сделать мне предложение. Должен заметить – очень заманчивое. Он предлагает вернуться к работе в Нью-Йорке. Вчера я показался врачу, тот считает, что со здоровьем у меня все в порядке.

– Но это же замечательно! – воскликнул Боб. – Поздравляю!

Журналист бросил на спутника странный взгляд.

– Да, да, – сказал он. – Прошли годы, и вот наконец двери тюрьмы раскрылись передо мной. Как я мечтал об этом, как ждал! Но вот теперь…

– Что теперь?

– Но вот теперь узник колеблется. Ему страшно покинуть свою тихую привычную камеру. Нью-Йорк – это, конечно, Нью-Йорк. Но смогу ли я теперь жить в этом городе? Очень сомневаюсь.

– Еще как сможете! – возмутился Боб. – С чего это вдруг вы засомневались?

Журналист пожал плечами. Какое-то время они ехали молча.

– Во всяком случае, я попробую, – решился Холли. – Поеду посмотрю. Иначе не прощу себе, если всю оставшуюся жизнь придется прозябать в этой дыре.

Высадив Боба у ворот ранчо, он развернулся и поехал обратно. Никого не встретив, Боб прошел к себе в комнату, умылся, переоделся и вышел в патио, где застал А Кима.

– Есть что-нибудь новенькое? – спросил Боб шепотом.

– Торн и Гэмбл с самого утра уехали куда-то на весь день. Больше ничего не происходило, – тоже вполголоса ответил китаец.

Угрюмый Мэдден один-одинешенек сидел в гостиной. Он оживился при виде Идена.

– Ну, как дела? Вы виделись с Дрэйкоттом? Мы можем говорить свободно, в доме никого нет.

– Все улажено, – сказал Боб, усаживаясь за стол. – Сегодня вечером, в восемь часов, я передам вам жемчуга Филлиморов.

– Где?

– Да тут же, на вашем ранчо.

– Я же предпочел, чтобы это произошло в Эльдорадо, – нахмурившись, сказал финансист. – Вы договорились так, что Дрэйкотт приедет с ними сюда, на ранчо?

– Нет, но в восемь часов колье будет у меня, и я официально вручу его вам. Если вам угодно, чтобы никто не знал об этом, – сделаем, как пожелаете.

– Прекрасно, – ответил Мэдден, внимательно глядя на молодого человека. – Оно сейчас при вас?

– Нет, но в восемь будет у меня.

– Прекрасно, – повторил миллионер. – Рад, наконец, это слышать. И предупреждаю, что если и на этот раз вы приметесь за выкрутасы…

– Сэр! Я бы попросил выбирать выражения! Что вы имеете в виду?

– Да просто то, молодой человек, что с самого вашего приезда сюда вы все что-то крутите, все время у вас какие-то сложности, все время что-то мешает передать мне колье. Ведь это же очевидно!

– Вы правы, сэр, – согласился Боб, сочтя уместным в разговоре с хозяином ранчо принять доверительный тон.

– Тогда объясните, почему?

– Мне показалось, что тут что-то не так…

– На каком основании…

– Прежде чем я вам отвечу, сэр, попрошу вас объяснить: почему вы изменили прежнее свое решение? В Сан-Франциско вы поставили вопрос четко – колье должно быть доставлено только в Нью-Йорк. И вдруг новое требование – доставить его в Южную Калифорнию.

– Объяснение проще простого. Тогда, в Сан-Франциско, мы считали, что дочь поедет со мной на Восток. Но потом, как это часто бывает у девушек, она внезапно передумала и решила отправиться в Пасадену. Поэтому я и решил хранить его в тамошнем банке на случай, что оно ей понадобится.

– Я имел удовольствие познакомиться с вашей дочерью. Очаровательная девушка!