Ей же будет дико холодно, когда очнется. Он должен согреть… Последняя мысль и Вард отключился.

Утро началось бурно. Вард не сообразил со сна после магического истощения, что происходит и почему его так немилосердно трясет усевшаяся на него верхом полуголая грязная и окровавленная девица.

— Что ты со мной сделал? — орала Магда, колотя целителя по груди.

Боги! Ну что этой неугомонной женщине нужно? Он едва жив. Три сеанса исцеления практически смертельных ранений исчерпали его до дна. Голова раскалывалась жутко, будто после перепоя.

— Сделай все как было или я убью тебя, — почему-то продолжала кричать Магда, лупя целителя.

Вард скривился. Схватил в воздухе ее руки за запястья, не позволяя себя колотить и дальше.

— Мне тебя в окно выкинуть, чтоб стало как было? — ядовито хриплым со сна голосом спросил он.

— Ты знаешь о чем я? — зарычала на него Магда, пытаясь вырвать руки из захвата целителя.

Какое-то время они молча боролись. Варду надоела их бессмысленная возня. Тошнило от пульсирующей боли в висках, а Магда увеличивала его страдания своим диким ором.

Лекарь скинул ее с себя, перекатился, оказавшись сверху и прижав девушку к кровати своим телом. Руки пришлось зафиксировать над головой.

Магда пыталась вырваться, но не получалось. Тогда она затихла, прожигая взглядом изумрудных глаз. Чумазая, смешная. Вард усмехнулся. Вчера у него не было сил смыть с нее кровь и переодеть.

— Может, объяснишь, за что мне такая благодарность? — раздраженно спросил он. — Мало того, что приползла полумертвая. Я ее можно сказать из Бездны вытащил, а она дерется.

— Что ты сделал с моей магией? — прошипела Магда. — Как заблокировал? Верни!

— Боги, Магда, — закатил Вард глаза. — Скорее всего много энергии потеряла. Восстановишься. Придумала непонятно что.

А все же она даже чумазая красивая. И почему он так подумал? Глазищи такие огромные и смотрит так зло, недоверчиво. Ресницы как опахало, длинные, так и взлетают. Грязная в кровище, а кончик носа белый. Отчего-то жутко захотелось поцеловать ее в нос. Он даже непроизвольно подался вперед.

— Ты хочешь откусить мне нос? — удивленно, но веселыми искрами в глазах спросила Магда, наблюдая за ним снизу.

— Я хочу тебе откусить не только нос, — угрожающе ответил он. — Я тебя всю искусаю, зараза такая. Мало того, что посмела умирать на моих руках, так еще и орешь с утра пораньше.

Магда пару раз моргнула удивленно, а потом рассмеялась. До Варда наконец дошло, что он сказал. Целитель даже немного смутился.

— Может, слезешь с меня? — с лукавой улыбкой спросила девушка.

— Если драться не будешь, — буркнул он, но уже отпустил руки и откатился в сторону.

Боги! Как же болит голова! Вард сел, свесив ноги с кровати, и помассировал виски. Сейчас бы проспать еще сутки. Но кто ж ему позволит? И даже не в домене дело. Практические уверен, что Марк никуда не делся и вполне вероятно не спал всю ночь, ожидая новостей.

Вчера им так и не удалось поговорить. Когда Вард все же запустил брата в лекарню, оказалось, что Магда сбежала, вызвав своим поведением у целителя поток ругательств, а у Марка приступ веселья. Братец явно знаком с личным проклятием хилфлайгона Варда, но рассказать ничего не успел. Некстати явились вассалы требовать своего правителя. Занятый исцелением Магды Вард полностью игнорировал свои обязанности. Пришлось прощаться с братом. Марк пообещал навестить его вечером. Но Магда и Дамаск своим феерическим появлением сорвали намечающийся разговор.

— У тебя есть во что переодеться? — спросила девушка.

— У меня скоро рубашек не останется, — буркнул Вард, но все же встал и достал из сундука у кровати льняную рубаху со шнуровкой на груди. А потом, подумав, сказал:

— Прикажу, чтоб подобрали тебе что-то по размеру. Купальня там — махнул рукой целитель на неприметную дверь в стене.

И почему он вчера приволок раненную Магду в собственные покои? Нет смысла задавать себе вопросы. Вард вообще смутно помнил вчерашний вечер. Ему было до Бездны больно. И он очень боялся, что Магда не выживет. А эта зараза выжила и сейчас разгуливала перед ним почти в чем мать родила.

Магда скрылась в купальне. Вард позвал слугу, приказал перестелить постель, так как белоснежные простыни и покрывало пропитались кровью, и принести завтрак гостье и одежду по размеру.

Самому нужно в купальню. Его одежда тоже в крови, поэтому и косится так на него слуга.

Дамаск! Она же была с Магдой, осенило целителя. Что с его девушкой? И кто на нее напал? Поднявшаяся паника в момент стихла, когда вспомнил, что на теле любимой не было серьезных ран. Разбита голова, легкое сотрясение, ушибы и царапины и ничего больше. И он вчера успел все это исцелить.

Нужно обязательно узнать подробности. Вард переоделся, снимая окровавленную одежду и направился к двери, ведь вряд ли Дамаск ушла к себе. У нее давно есть личные покои в замке.

Стражи у двери вытянулись по стойке смирно, когда он вышел. Вард кивком ответил на их приветствие. Его покои находились почти под крышей главной башни. Здесь магистру принадлежал целый этаж. Мужчина любил иногда посидеть на крыше, вглядываясь в небо. Высота всегда манила хилфлайгона, напоминая, что когда-то его предки имели крылья.

Дамаск никогда не ночевала в его покоях. Не хотела, чтобы о них шептались придворные, поэтому Вард выделили ей предпоследний этаж.

Приблизившись к апартаментам девушки, Вард постучал и, дождавшись приглашения, вошел. Увиденная картина его не порадовала. Дамаск несмотря на ранее утро было не одна. Сидела за столиком с Марком и пила травяной чай.

Брат что-то увлеченно рассказывал его девушке, и Дамаск в ответ улыбалась, глядя на Марка из-под ресниц. Щеки порозовели, непроизвольно закусывала губу во время разговора, даже не замечая этого. А глаза ее так и сверкали. Она всегда так на Марка смотрела. Сколько он себя помнил. Неприятно царапнуло в душе от воспоминаний. Вард быстро прогнал неприятные эмоции. Сейчас Дамаск с ним, она давно остановила свой выбор на младшем брате. Но любит ли?

— Доброе утро! — громко поздоровался он, прерывая воцарившуюся идиллию.

Подошел к столу и, наклонившись, демонстративно поцеловал Дамаск. Девушка ответила, но оторвавшись от его губ, скосила взгляд на Марка. Брат же сделал вид, что ему безумно интересно, что именно слуги кладут в чай, однако Вард заметил как тот напрягся и расплескал напиток.

Понятно все! Не попустило. Ни брата, ни ее. Но сегодня голова болела сильнее и не до сердечных дел. Дамаск с ним и Марку придется смириться с этим. Брат сам виноват.

— Как Магда? — спросила Дамаск, вырывая его из ревнивых мыслей и переключая внимание.

— Жива, — выдохнул Вард и сел в предложенное кресло. — Когда я уходил — пришла в себя.