class="p1">Римо удивленно поднял бровь.

— Только не говори мне…

— Нет, ради Бога, я ее не трахал!

— Ты и раньше выпускал своего быка на волю в неудачных ситуациях, — сказал Римо.

Не обращая на него внимания, я подошёл к ним и опустился на диван.

— Джемма — моя невеста.

Римо пожал плечами.

Мой телефон запищал сообщением от Диего.

— Диего уже едет сюда.

Нино кивнул и встал.

— Фабиано поехал в Сахарницу. Он ждет вас с Диего, чтобы начать с русского. Как только Диего будет здесь, вы должны отправиться туда. Чем скорее мы получим информацию от солдата Братвы, тем лучше.

Римо мрачно кивнул.

— Я тоже поеду с вами. Нино останется здесь и присмотрит за девушками и детьми.

— Позже проверишь, как там Джемма? Она спит.

Нино задумчиво прищурился.

— Учитывая ее травму головы, не думаю, что она должна спать.

— Я могу разбудить ее, — сказал я.

Нино покачал головой.

— Я поднимусь через несколько минут и проверю ее рефлексы и уровень светочувствительности.

У ворот зазвонил колокольчик. Я побежал к двери и, проверив камеру слежения, нажал на кнопку, чтобы Диего мог въехать на территорию.

* * *

Диего выглядел ужасно, входя в особняк. Я мог только догадываться, как его мать отреагировала на известие о потере мужа и Нонны. Карлотта, вероятно, была еще слишком мала, чтобы понять ситуацию. Он огляделся по сторонам.

— Где Джемма?

— В моей комнате.

Без предупреждения Диего бросился на меня, целясь кулаком в лицо. Я ударил его локтем, и мы оба повалились на пол. Диего приземлился на меня сверху. Я попытался оттолкнуть его, но он ударил меня в щеку.

Зарычав, я дернул бедрами, сбросив его с себя, и ударил кулаками ему в живот, а затем еще одним апперкотом в подбородок. Мы боролись, но в конце концов я встал на колени над Диего и взял его за воротник. Он тяжело дышал.

— Да что с тобой такое, блядь?

— Какой же ты все-таки ублюдок! Я доверил тебе свою сестру, а ты без колебаний забрал ее в свою постель. Она разбита из-за Нонны и папы, а ты ее используешь!

— Черт побери, почему все думают, что я такой мудак? — я отпустил его и с трудом поднялся на ноги. — Я не трогал Джемму, идиот. Я слишком уважаю ее и тебя.

Я предпочел не упоминать об этом несчастном поцелуе. Это не принесет ничего хорошего.

Диего вытер окровавленный рот.

— Ты с ней не спал?

Я показал ему средний палец и протянул руку.

— Я этого не делал и не сделаю, пока мы не получим благословение от Святой Церкви.

Диего позволил мне поднять его на ноги, затем поморщился и схватился за ребра. Нино подошел и ощупал их.

— Ничего не сломано.

Диего огляделся вокруг, прежде чем его взгляд остановился на Римо.

— Мне очень жаль, Капо, что я проявил неуважение в твоем дом.

Римо отмахнулся от него.

— Сегодня ты понес большие потери, — он сделал паузу. — Но в следующий раз, когда решишь устроить драку в моем доме, помни, что у меня есть дети и племянники, которым не нужно видеть ничего подобного.

Диего кивнул, и его плечи опустились. Он выглядел вдвое старше своего возраста.

Я тронул его за плечо.

— Как твоя мать и Карлотта?

— Карлотта слишком маленькая, чтобы что-то понимать. Она даже не вспомнит нашего отца, а вот мама… — он сглотнул и выпрямился. — Мы пройдем через это вместе.

Я бросил на Римо быстрый взгляд. Он склонил голову набок.

— Твой отец умер за наше дело, Диего.

Диего плотно сжал губы.

Я знал его достаточно хорошо, чтобы понять, что он борется сам с собой.

— Каморра заботится о семьях своих солдат. Мы будем обеспечивать тебя и твою семью, пока твои сестры не покинут дом.

Диего отрицательно покачал головой.

— Это великодушное предложение, но я сам собираюсь обеспечивать свою семью.

Диего зарабатывал хорошие деньги как солдат, особенно теперь начав свою карьеру в качестве Головореза, но если он намеревался захватить рестораны, то его доля пирога с Каморрой была бы меньше, не говоря уже о том, что ему необходимо было кормить четыре рта, включая самого себя. А счета Карлотты были на другом уровне.

— Гордость — благородная вещь, но не глупи, — прорычал я.

— Нет, — твердо ответил Диего. — Мы не можем принять столько денег. Мы возьмем то, что получила бы любая другая семья, и ни доллара больше.

— Что насчет Карлотты? — спросила Джемма, удивив нас всех.

Она была скрытной, и я должен был отдать ей за это. Ее лицо было заплакано, нос покраснел, а распухшие губы напоминали о нашем поцелуе.

— Я буду заботиться о ней, — настаивал Диего.

— Как? — Джемма подошла к нему вплотную. — Как ты собираешься оплатить ее операцию? Даже с папой мы едва сводили концы с концами, оплачивая все эти счета, а теперь, когда он умер и вложил деньги в ресторан, как ты собираешься заработать столько денег?

Диего покраснел.

— Я не буду жить на благотворительность.

— Тогда не живи, но Карлотте необходимы эти деньги.

Джемма повернулась к Римо, но Диего преградил ей путь.

— Нет, это приказ, Джемма. Я хозяин семьи.

Джемма покачала головой.

— Джемма могла бы оплатить операцию Карлотты. Как моя жена, она имеет свободный доступ к моим банковским счетам.

— К тому времени, когда ты захочешь жениться, будет уже слишком поздно для Карлотты, — сказал Диего.

— Мы поженимся через два месяца. Это даст нам время, для подготовки.

— Думала, тебе нужно время, чтобы дать своему быку еще немного поездок, — воскликнула Джемма, скривив губы.

Я уже мог сказать, что ее злоба вернулась. Непосредственная печаль заставила ее забыть о моих действиях, но она не простила меня, это было ясно.

— У моего быка и так достаточно аттракционов.

На ее лице вспыхнул гнев, а затем подозрение.

— Значит, через два месяца ты оплатишь операцию Карлотты в качестве свадебного подарка мне.

— Договорились, — сказал я.

Диего отрицательно покачал головой.

Римо поднял руку.

— Прими это. Твоя сестра нуждается в операции на сердце.

— Пойдем разберемся с русским, — просто сказал Диего.

— Я должна вернуться домой к маме и Карлотте, — сказала Джемма.

— Пока что Нино должен присматривать за тобой. Как только он убедится, что с твоей головой все в порядке, кто-нибудь отвезет тебя домой.

Джемма взглянула на Диего. Он слегка кивнул.

Я придвинулся к ней поближе.

— С тобой все будет в порядке? — пробормотал я.

Она посмотрела мне в глаза и кивнула.

— Я должна. Спасибо, что утешил меня.

Нежный румянец окрасил ее щеки, чего Диего, похоже, не