Тук! Тук! — ещё сильнее бухнуло в дверь. Затем задёргалась ручка запертого замка.

— Тс-с-с, — приложив палец к губам, прошипел на всякий случай Антон. Помощник согласно кивнул головой, зажав в правой руке «Осу», а в левой крест.

Старались даже не дышать.

Снаружи внезапно раздался приятный девичий голос:

— Ну, как хотите...

Приятели непонимающе переглянулись. Где все? Где этот прекраснорожий молодец и закованные в броню триарии? Где крики, звуки борьбы, победные возгласы?

Ответом им была тишина...

А потом начался ад. Бабахнуло так, что Серёгино оружие из рук самостоятельно попадало на пол, а сам он рухнул лицом в половичок, зажимая сочащиеся кровью уши. Вокруг забарабанили осколки кирпича, стёкол, оставляя на обоях глубокие вмятины. Антон бросился к товарищу, однако потонул в белой едкой пыли, мгновенно заполнившей помещение. Правой стены дома как не бывало.

Нащупав тело товарища, инспектор сразу понял, что тот без сознания. Что же, может, так оно и лучше. Активировал Печать и стал всматриваться в открывшийся проход.

Видно было откровенно плохо из-за заполнившей комнату пыли, как призрак не щурился. Потому он не сразу заметил вспыхнувшую магическим светом на полу окружность, сплошь покрытую непонятными закорючками. Кто-то завизжал. Истерично, громко, с надрывом. Всмотревшись в сторону источника звука, Швец с трудом смог разглядеть силуэт женщины. Она заламывала руки и мелко тряслась, словно за оголённый провод схватилась.

В этот момент его невежливо толкнули в плечо, отбросив в сторону. По мелькнувшей в искусственном тумане железной фигуре и затопавшим по кирпичным осколкам калигам, догадался — спецотдел подключился. Только поздно, чёрт побери! Поздно...

— Окружай! — храбро прозвенел молодой, приятный голос. — Не дай вырваться!

...Мощная, в десяток солнц, вспышка; крики; ругань; бас Фрола Карповича, запах гари...

***

Когда Иванова извлекли из-под обломков стены, он всё ещё был без сознания. Хмурое начальство внимательно осмотрело безвольное тело, но Печать приложить изволило. Парень застонал, зашевелился, кое-как сел.

Досталось Серёге крепко. Посекло голову, всё тело в синяках, контузило. Открыв глаза, помощник долго, непонимающе смотрел в пол, не реагируя на посторонние звуки. Пришлось вмешиваться и македонцу в лечение пострадавшего сотрудника.

Между тем боярин обратился к инспектору, пристально смотревшему на него.

— Да. Да! Наживкой вы были! Карасиками для щуки! — словно оправдываясь, начал закипать он. — Потому и не вмешивались. Ждали, когда она в ловушку попадёт, искусно сделанную...

Антон не отвечал, но весь его вид выражал полное презрение. Это ещё больше взбесило Карповича.

— Кто же знал, что она стену рванёт и часть кольца охранного попортит?! Хотя я знаю, кто... — он резко повернулся к Александросу. — Тут тоже наскоро делали? Да?!

Представитель спецотдела недовольно буркнул:

— А если бы засекла? Там чары аж звенят, даже всматриваться не надо...

Но все поняли, что крыть ему решительно нечем, а эти слова так... последняя попытка сохранить лицо.

— Ну не засекла, не было их, и чем закончилось дело? У меня двое чуть не подохли по твоей милости. Это как? Праведно?! Колдунье такого уровня даже малейшая щёлочка ровно ворота Кремлёвские — гуляй, не хочу! А тут совсем просто — снаружи, по-простому, рванула, и кирпичами все старания ваши порушила! Вот так! Заклятие разрыва — первый год обучения! Любой начинающий колдун умеет, даже недоучки! Тоже мне, искусники... Изнутри такого наворотили, что даже я зауважал, а снаружи... Эх! — Фрол Карпович обессиленно махнул рукой и присел рядом с Сергеем. — Ты как, соображать можешь?

— Могу, — тупо кивнул помощник.

— Ну и слава Богу, — чуть успокоился начальник. — Это хорошо, что тебя не до конца пришибло. Вот, возьми, — в руки Иванова легли подобранные с заваленного обломками стены пола «Оса» и крест. — Отдохнёшь денька три, охрану мы приставим. Да что там, сам останусь!

Помощник медленно поднял голову.

— Она сбежала?

— Да, — влез в разговор Антон. — Мы, дружище, работали приманкой. Сразу говорю — о том, что нас один на один с ней бросят, сам не знал. Верил в лучше, как и ты... Так вот, ведьма должна была по начальственному замыслу в ловушку попасть, вломившись в дом, а она просто стену к одной рогатой матери подорвала и всю спецотдельскую магию напрочь попортила. А потом смылась телепортом или ещё как, устроив большой тарарам напоследок.

— Плохо... — резюмировал Сергей. — А зачем мне охрана?

— А Бездушная теперь от тебя не отстанет, дружище, — грустно улыбнулся инспектор. — Ты среди нас единственный живой, которого она видела. Тебя можно допросить с пристрастием, чтобы узнать про силушку сестричкину или обменять на что-нибудь полезное. Да полно вариантов... Но это мелочи! Главное — живой! Тебя спасло то, что у двери стоял. На метр ближе к центру комнаты — и всё! Обломками бы зашибло.

— Понятно, — снова тупо кивнул Иванов. В его голове стоял такой перезвон, что хотелось сжать больную черепушку железными обручами, чтобы не лопнула.

Снаружи донёсся всё тот же молодой, звучный голос.

— Зеваки собираются, скоро пожарные нагрянут. Полог невидимости не спасёт. Предлагаю покинуть помещение. Огонь мы потушили — опасности для людей нет.

Все разом засуетились, и тут неожиданно запиликал невесть как уцелевший смартфон помощника. Он медленно извлёк звонилку из кармана джинс, всмотрелся в экран.

Входящий «АИ.К» — прыгала зелёная трубочка в кружочке по дисплею.

Швец молча взял аппарат из рук парня, шевельнул пальцем вверх и спокойно ответил:

— Да. Я согласен. О деталях потом. Занят. Сам перезвоню, — и оборвал разговор.

Продолжение следует...

...- Так, расходимся, расходимся! Сейчас понаедут! — Александрос взмахом руки сотворил разрез в пространстве, куда спешно и организованно ретировались римляне, а за ними молодой сотрудник спецотдела. — Фрол, ты идёшь?

Боярин махнул рукой.

— Нет. Я по старинке. До скорого.

Македонец пожал плечами и исчез.

На улице приближался звук пожарной сирены.

— Иванов! Давай быстрее, — поторопил начальник не до конца пришедшего в себя подчинённого. — Или объясняться с местными ярыжками желание имеешь?

— Нет... — Сергей, кряхтя, побрёл к выходу, поминутно сплёвывая забивающуюся в рот пыль. — Не хочу.

Швец направился за ним.

— Фрол Карпович, я провожу. Сами видите — здорово ему досталось.

— Конечно... Я сейчас к руководству, охрану твоего приятеля согласую, и присоединюсь к вам. Не ровен час, эта курва опять припожалует. Ты его домой сразу вези, а там посмотрим.