Такая система могла бы стать компромиссом между нынешней практикой и полным запретом анонимности. Но некоторые критики считают, что этого недостаточно, а некоторые – несмотря на тот факт, что Ротман публично аплодировал усилиям Уэнди Крамер и даже предложил ей сотрудничество (которое, впрочем, до сих пор не реализовалось), – считают его сочувствие матери Райана притворным. Как бы то ни было, никакой другой криобанк идею отслеживания доноров до сих пор не поддержал, и California Cryobank, возможно, придется действовать в одиночку.

Уильям Джегер, вице-президент виргинского банка спермы Genetics and IVF Institute, заявил в недавнем интервью New York Times, что принудительное раскрытие личности доноров «уничтожит отрасль». С аналогичным отношением Крамер сталкивается и в других подобных учреждениях. «Я разговаривала с руководителями всех крупных банков спермы, и мало кто из них согласен с Кэппи, – говорит она. – Хотя мой сайт существует на основе обоюдного согласия, в Northwest Andrology [еще один крупный игрок в этом бизнесе] к моей деятельности относятся с нескрываемой враждебностью».

Крамер утверждает, что компания Northwest Andrology – на сайте которой помещена толстая пачка стодолларовых банкнот и зазывное сообщение, что доноры зарабатывают у них до 16 тысяч долларов, – настолько против раскрытия имен доноров, что «доходят до угроз донорам, размещающим информацию о себе на моем сайте, пытаясь заставить их убрать эти сведения. Они готовы пойти на что угодно ради сохранения анонимности».

5

Несмотря на всю важность вопроса об анонимности, критики утверждают, что есть еще одна скрытая и коварная проблема – опасность инцеста. Всегда есть риск, и со временем он возрастает, что рано или поздно кровные брат и сестра, имеющие общего отца-донора – или даже общую мать в случае донорства яйцеклеток, – но не подозревающие об этом, случайно познакомятся и начнут встречаться. «Банки спермы даже разговаривать на эту тему не хотят, – говорит Крамер, – но в мире больше миллиона детей, родившихся от доноров, и мне известно несколько случаев, когда кровные братья и сестры оказывались в одном колледже и входили в одну компанию друзей, не подозревая о своем родстве. Представители индустрии говорят, что случайный инцест статистически невероятен, но, с моей точки зрения, это лишь дело времени».

Проблема эта довольно серьезная. Если говорить вкратце, то инцест плох для генофонда. Когда братья и сестры спят друг с другом, возникают мутации. Если интимные отношения между родственниками продолжаются на протяжении нескольких поколений, беременность становится невозможной, и род вымирает. Как показал в 1910 году антрополог Джеймс Фрэзер, именно по этой причине инцест табуирован у всех народов, а антрополог Клод Леви-Стросс развил эту идею, утверждая, что страх перед инцестом является тем фундаментом, на котором построено общество, поскольку именно он побуждал наших предков вступать в брак и производить потомство с людьми, не принадлежащими к их семье и их племени.

Чтобы защитить этот фундамент, некоторые страны ввели в действие законы, ограничивающие максимальное число женщин, покупающих сперму от одного донора. В Великобритании этот предел составляет десять, а в Дании – двадцать пять. Американская ассоциация репродуктивной медицины предлагает ограничить потомство одного донора двадцать пятью детьми для города с населением 800 тысяч человек, но, поскольку ничто не может помешать донору, сдавшему семенную жидкость в лос-анджелесский California Cryobank, проехать затем несколько миль и сделать то же самое в Пасадене, где имеется свой криобанк, Pacifc Reproductive Services, гарантировать выполнение этих требований весьма затруднительно.

В связи с этим банки спермы сами вводят для себя ограничения – в добровольном порядке. California Cryogenics, например, ограничивает потомство одного донора двадцатью детьми, однако при этом надо иметь в виду, что учитываются лишь подтвержденные деторождения, однако, по статистике, лишь 40 процентов женщин, покупающих замороженную сперму, сообщают криобанку о достигнутом результате. А поскольку семенная жидкость некоторых доноров (особенно голубоглазых блондинов) чрезвычайно популярна и далеко не всякая попытка искусственного оплодотворения заканчивается беременностью, криобанки зачастую продают пользующуюся спросом сперму большему числу покупателей, чем это рекомендовано. Кроме того, поскольку многие клиенты не только заказывают семенную жидкость для непосредственного использования, но еще и резервируют запас для будущего использования, нет никакой возможности проследить за тем, что криобанки действительно соблюдают рекомендуемые ограничения.

«В банках спермы попросту не знают, сколько детей рождается от того или иного донора, – говорит Крамер. – Они не знают, кто эти дети и где они. Точного учета попросту нет».

Еще более тревожными выглядят обвинения в том, что банки спермы умышленно занижают число детей, рождающихся от определенных доноров. Самый вопиющий пример такого рода – история Сесила Джекобсона, руководившего центром репродуктивной генетики в Тайсонс-Корнер, штат Виргиния. Вместо того чтобы использовать семенную жидкость донора, Джекобсон подменял ее своей. Когда он был изобличен, следователи обнаружили у доктора семь точно установленных детей и семьдесят пять возможных, но не подтвержденных, поскольку их матери отказались от проведения анализа ДНК.

Обсуждая эту проблему, Хлоя Оме, акушерка из Сан-Франциско, ставшая первой в истории женщиной, которая забеременела от спермы, найденной через интернет и полученной по почте, говорит: «Я была на собрании матерей-одиночек, которые вдруг осознали, как их дети похожи друг на друга, начали сравнивать номера своих доноров и увидели, что номера совпали». И это еще мелочи по сравнению с тем, что обнаружилось после того, как Крамер открыла свой «Реестр сводных братьев и сестер». «Очень скоро, – говорит Крамер, – мы обнаружили на сайте доноров, имеющих тридцать, сорок, а то и 50 детей».

К сожалению, истинный масштаб проблемы неизвестен. Одно из немногочисленных расследований вопроса об инцесте кровных братьев и сестер, имеющих общих отцов-доноров, имело место в 1984 году в Австралии. Комиссия по правовой реформе Нового Южного Уэльса не обнаружила никакой угрозы инцеста между потомством доноров в США, но этот вывод основывался на тогдашней оценке количества деторождений с помощью искусственного оплодотворения, составлявшей 10 тысяч в год. В наши дни около 30 тысяч женщин ежегодно пользуются услугами одного лишь California Cryobank – одного криобанка из нескольких тысяч.

Неудивительно, что больше всего эта проблема волнует религиозные организации. Католическая церковь полагает, что любые формы вспомогательных репродуктивных технологий угрожают священному таинству отношений между мужчиной и женщиной, и в числе причин своего неприятия часто упоминает опасность инцеста. Южная баптистская церковь также поднимает вопрос об угрозе случайного инцеста. Доктор Ричард Лэнд, председатель Комиссии по этике и религиозной свободе при Южной баптистской конвенции, отвечающий за публичную политику своей церкви, говорит: «Мы не разделяем категорический запрет на искусственное осеменение, которого придерживается католическая церковь, но давайте отвлечемся от чисто религиозных мотивов. Все государства мира запрещают инцест, и на то есть серьезные основания. Инцест грозит весьма серьезными медицинскими осложнениями. За последние двадцать лет мы достаточно много узнали о тирании биологии, чтобы понимать, что попытки борьбы с природой большей частью безнадежны. В споре природы и воспитания всегда побеждает природа. Инцест действительно опасен, и чем больше детей рождается от анонимных доноров спермы, тем более угрожающей становится эта проблема».