— Ты говоришь — все мертвы? Хороший эффект! — Строггорн опять прикрыл глаза. — Извини, спать очень хочется. За много лет хоть один раз. Конечно, очень плохо, что Диг был здесь, но еще хуже, если бы мы умерли. Как всегда никакого выбора. И что дальше?

— А дальше как ни в чем не бывало вошла Странница. Ужасно ругалась и сказала, что ты ее вытащил черте откуда. Отключила тебя от Машины и занималась тобой. Недолго. С полчаса. Сказала, что будешь долго спать, но все будет хорошо, и ускакала. Больше ничего. Да, еще сказала, что Аолле можно на Дорн не раньше чем через полгода. А то психика очень ослаблена.

— Опять на Дорн? Мы ее еле вытащили оттуда! Неужели снова в это пекло?

— Не знаю я. Это же Странница так сказала. Ищи ее сам и выясняй, почему, — Креил помолчал и добавил: — А что у тебя с Аоллой? Я понимаю, не мое дело, но она так переживала, пока ты был без сознания. Сама-то она на вторые сутки очнулась и сразу к тебе. — Он опять замолчал. — Мне кажется, она любит тебя.

— Это не так. — Строггорн как-то нехорошо усмехнулся. — Аолла не любит меня. Я на этот раз так основательно поковырялся в ее мозгах, что совершенно точно теперь это знаю. Мы с огромным трудом нашли одно-единственное воспоминание обо мне и то, только потому, что оно было очень сильным. Может быть, у нее и были какие-то чувства, но сейчас все уничтожено. А ее чувства теперь — это скоро пройдет, Креил. Мы сделали это искусственно, чтобы уравновесить воспоминания о Дорне.

И впервые за много лет, которые Креил знал Строггорна, он уловил боль, прорвавшуюся сквозь блоки.

— Диг, не прячься! — Строггорн прекрасно ощутил его телепатему: печаль и огонь, отразившийся в серебре.

— Можно? — Диг протиснулся через дверь. — Мне сказали, вы пришли в себя.

— Пришел посмотреть? Все удивляешься, что я живой? — Строггорн все-таки снова открыл глаза.

— Кстати. — Креил строго посмотрел на Дига. — Запомни раз и навсегда. Уж если подключаешься на все точки — делай это как можно быстрее. Во-первых, не так больно, а во-вторых, постепенно — еще больше шансов навредить себе.

— Откуда я мог это знать? — обиделся Диг.

— Ладно, не трогай героя, ему и так досталось, — вступился Строггорн.

— Вижу, вам нужно поговорить, — сказал Креил и ушел в операционную.

Строггорн вопросительно смотрел на Дига, но тот все никак не решался начать.

— Советую высказаться, пока я не уснул.

— Я хотел извиниться. — Диг покраснел, и это отразилось на его телепатеме. — Ну, я понимаю, что не должен был знать все это и… Честное слово, я не знал, что это так… и никогда никому ничего не расскажу… — Он совсем запутался и замолчал. Строггорну и так все было ясно.

— Ладно, брось. У нас слишком часто не бывает выбора. Лучше скажи: очень жалеешь о том, что мы с тобой сделали?

— Разве после того, что было, можно жалеть? — Диггиррен расстроился, что его не понимают, и вдруг улыбнулся. Строггорн тут же посмотрел на него. Лицо мальчика преобразилось, и сейчас его взгляд вовсе не казался таким страшным.

— Чему ты смеешься?

— Мои старые друзья… Когда узнали, нет-нет, я не болтал, наверное, от родителей, — тут же оправдался Диг, — что я помог вам, в общем, теперь от них никакого отбоя. Не знаю, что и делать. Просто атака, особенно девушки.

— А что ты?

— Мне теперь все равно. Я и так давно понял, что не это главное в моей жизни. Просто приятно и так странно, теперь никого не пугает мой взгляд. Он что, стал другим?

— Не думаю, — ответил Строггорн. — Наверное, они стали к тебе по-другому относиться. Ты теперь для них взрослый — вот и все.

— Хорошо. — И Диг опять улыбнулся. Печаль и огонь, отразившийся в серебре — снова воспринял Строггорн. — Я хотел просить разрешения, продолжил Диг. — Можно встретиться с Аоллой Вандерлит?

— Она свободный человек, спроси у нее, а зачем? — очень удивился Строггорн.

— Никогда не встречал таких людей, и Аолла много была на другой планете, очень интересно, — ответил Диг, и Строггорн подумал, что у него будут их обычные проблемы с женщинами, но почему-то это только рассмешило его.

Строггорн спал и не почувствовал, как вошла Аолла и долго смотрела на него. Снова она увидела, как он красив. Его глаза были закрыты, и всегда страшный взгляд не мешал рассмотреть это.

Строггорн проспал еще двое суток, прежде чем вернуться домой. Подходя к дверям, он почувствовал Аоллу, ждавшую его в спальне. Строггорн не стал заходить туда и долго сидел в гостиной, пока не понял, что она плачет. Это уже невозможно было вынести. Аолла, очень похудевшая за последнее время, похожая на девочку, лежала на кровати, уткнувшись в подушку, и старалась сдержать рыдания. Строггорн, конечно, знал, что ей очень много лет, но никогда не задумывался об этом, ведь выглядела она едва на двадцать пять.

Он сел в кресло, напротив кровати, и стал ждать, пока Аолла успокоится.

— Нам нужно поговорить, — Строггорн постарался сказать это мягко. — Я очень хорошо к тебе отношусь и сам настоял, чтобы ты некоторое время жила у меня, но сейчас ты поправляешься, и, я думаю, для нас будет лучше, если ты переедешь к себе.

Аолла подняла голову от подушки, и слезы опять потекли у нее по лицу.

— Почему? Ты не можешь меня простить? — Она все всматривалась в его холодные глаза. — После того, что ты узнал обо мне?

— Нет, дело не в этом. — Строггорн слегка поморщился, словно от боли. Конечно, я слишком много узнал о тебе и дорого бы дал, чтобы никогда не знать этого, но здесь мы с тобой не вольны были выбирать. Просто я считаю, что сейчас твоя психика не готова к тому, чтобы принять какие-либо чувства. Как тебе объяснить? Ну, для меня это то же самое, как если бы я сейчас обманывал ребенка. Это очень просто — обманывать детей, они ведь еще не понимают, что это такое. Только меня не устраивают такие чувства. Когда-то я имел дело со взрослой женщиной, но после того, что пришлось с тобой сделать…

— Ты до сих пор считаешь меня сумасшедшей? — Аолла смотрела на него широко открытыми глазами.

— Не то. — Он опять поморщился, подбирая слова. — Я, как врач, и, ты знаешь, опытный врач, считаю, что пройдет очень много времени, прежде чем к тебе вернется способность любить. — Она опять заплакала, и Строггорн серьезно добавил: — Наверное, это грубо, но ты должна меня понять. — Он отчетливо осознал в этот момент, что Аолла не в состоянии сейчас трезво все оценить, хотя старается. Строггорн вышел из спальни и вызвал Лао. Тот быстро приехал и долго успокаивал Аоллу, разговаривая с ней как с ребенком, и только подтвердив этим диагноз Строггорна.

С этого дня она старалась не встречаться с ним и жила у Лао. Ее психика действительно сохраняла детские черты: пришлось потратить много времени на восстановление даже профессиональных знаний. Какие еще воспоминания потеряла Аолла, так и осталось неизвестным.