заниматься. Он также хочет, чтобы я держался в тени, учитывая, что я единственный чистокровный британец в мире. Зашибись.

Мы с Джуном неловко молчим всю поездку на такси до его дома. Я бы все отдал, чтобы подержать его за руку. Мне просто нужно что-то, любой знак, чтобы понять, что у нас все в порядке. Я до смерти боюсь, что потянусь к нему, а он отдернет руку. Думаю, я бы умер, если бы он прямо сейчас это сделал со мной. Не смог бы этого вынести, поэтому держу руки при себе и делаю глубокие вдохи.

Как морально и эмоционально подготовиться к тому, что сердце будет разбито? Думаю, обычно в таких случаях это просто случается. Это неожиданно. Никто не ожидает, что это произойдет, и он не успеет подготовиться, как если бы кто-то вдруг решил сдать назад на светофоре.

Я знаю, что это произойдет. Чувствую это. Но не знаю, что делать. Я никогда… я никогда раньше так не влюблялся. Никогда не любил человека так сильно… так крепко. Открыто. Мне очень нравился Сай, когда я был моложе, но это была безответная любовь (хотя, как оказалось, это не так). Я никогда не признавался в этом вслух и не поддавался этому. Никогда не позволял себе полностью утонуть в своих чувствах к нему, как это было с Джуном.

У меня нет опыта, на который можно было бы опереться, типа: «О, вот что я сделал в прошлый раз, когда меня бросил любимый человек. Я сделаю это снова, чтобы справиться». Прошлого раза нет. Это первый раз, когда я просто… потерял себя в ком-то. Боже. Я такой идиот. О чем, черт возьми, я думал? Я не думал. В этом-то и проблема.

Когда мы оказываемся в доме, Джуничи идет впереди меня. Я все еще чувствую себя так, будто вешу тысячу тонн в этом новом теле. В горле снова першит.

– Мы можем присесть в гостиной и поговорить? – Спрашивает Джун, оборачиваясь, чтобы бросить на меня взгляд, пока он идет к кухне.

– Да. – Я волочу за ним ноги. Несмотря ни на что, я не буду плакать. Если я смогу выдержать хотя бы этот разговор, не расплакавшись перед ним, буду считать это успехом. Такова низкая планка, которую я ставлю для себя в первую ночь в качестве якобы чистокровного вампира.

Глава 38

Джуничи

– Хочешь пива? – Спрашиваю я, держа перед собой открытую дверцу холодильника.

– Спасибо, не надо. – Джэ идет в гостиную и садится на диван, его спина прямая и неподвижная, будто я собираюсь зачитать ему смертный приговор.

Черт. Я еще ничего не сказал, а он уже балансирует на краю обрыва. Моя цель – вести рациональный разговор, чтобы он не слетел с уступа, но он уже на нем, с поднятыми руками, и кричит: «Не подходи, или я спрыгну». На данный момент, что бы я ни сказал, это подтолкнет его.

Взяв свою бутылку, я направляюсь к дивану и сажусь рядом с ним. Того счастливого, игривого существа, которое было раньше, больше нет. Теперь он сидит здесь как колючий ежик.

– Джэ… не мог бы ты немного расслабиться?

– Нет. – Он мотает головой, глядя прямо перед собой, избегая моего взгляда. – Просто скажи это. Все кончено.

– Почему ты так говоришь? Ты говорил мне это раньше…

– Потому что так оно и есть. Просто и понятно. Теперь я такой… и ты этого не хочешь. Ты говорил мне снова и снова, так что мне не нужно вести об этом сложный разговор.

Я ставлю пиво на стол, затем поворачиваюсь, подогнув одну ногу на диване, и смотрю Джэ в глаза.

– Я не «покончил» с тобой. Но можешь ли ты понять, что для меня это определенно неожиданно.

– Да. – Он вздыхает, затем проводит пальцами по своим темно-золотистым волосам. – Как будто для меня это не неожиданно. Все это. – Я изумленно смотрю на его профиль. Он и раньше был привлекателен для меня, но теперь от него исходит сияние, которое агрессивно притягивает меня к себе, заставляя меня хотеть прикоснуться к нему и утешить его. Обнять и успокоить.

Я стою на своем.

– Я не думаю о тебе, как о большом плохом чистокровном, Джэ. Я не думаю, что ты внезапно стал похож на Рена. И я не думаю, что ты переменишься и попытаешься меня контролировать. Это не так.

– Хорошо… тогда на что это похоже?

– То, что произошло между нами за последние два месяца, было вихрем. Очень сильным и очень быстрым. Я был готов отучить свой организм от Рена вместе с тобой, перейти на нормальный режим кормления. Но теперь мне кажется, что я просто прыгаю от одного чистокровного к другому… как счастливый клещ.

Наконец он смотрит на меня, его теплые глаза искренни.

– Я не против, Джун.

– А я против. Я уже созависим от него. Это токсично, и я был таким всю свою чертову жизнь. Я не хочу иметь такую же поверхностную зависимость от тебя.

– Но это не поверхностно. Это то, к чему привыкло твое тело. Тебе нужно питаться, твое тело предпочитает определенный вид крови… У меня он есть, и мы не токсичны. Так в чем проблема?

– Это просто предпочтение, – возражаю я. – Пристрастие к культовым винам супер-люксового уровня, в то время как вино премиум класса должно питать меня просто на отлично. Это мучило меня десятилетиями… Мне просто нужно знать, что я могу это побороть, что я не какая-то чистокровная ищейка, выращенная и выдрессированная моим отцом. Я сам себе чертов вампир, и сам делаю свой выбор. Я был готов делать это с тобой, но…

– В конце концов, я чистокровный, а ты вынюхал меня, потому что я вино супер-люксового уровня, и ты думаешь, что именно поэтому мы здесь. Почему мы зашли так далеко.

– Может быть, не совсем уверен. – Я думаю обо всех способах, которыми пытался ему угодить, о том, как я упорно выслеживал его, когда мы впервые встретились. Неужели все это были только мои инстинкты? Моя природа легко распознавала и знала, что он на самом деле собой представляет, даже если я сознательно не имел об этом ни малейшего представления?

Джэ откидывается назад, сгорбившись на диванных подушках. Он вздыхает, снимает очки, отбрасывает их в сторону и закрывает глаза. Он массирует пальцами переносицу.

– Я также думаю… что ты как бы новый вампир, и это невероятно, Джэ.

– М-м, – выдыхает он, звук ровный, а глаза все еще закрыты.

– Ты должен исследовать это. Попей крови других вампиров и почувствуй себя чистокровным аристократом, узнай, что это значит для тебя, и утверди свою новую индивидуальность. Я не думаю, что для твоей вампирской идентичности полезно полностью зацикливаться на мне и моей крови.

Джэ открывает свои яркие глаза, но смотрит